О носках пришлось забыть
«Белый ягель» не успели даже включить в каталог фестиваля. Надежд на то, что картину закончат в срок, не было. А представлять ее пришла большая команда, какой не мог похвастать ни один другой конкурсный фильм. Возглавлял делегацию один из продюсеров фильма Владимир Меньшов. Судя по тому, как проходила пресс-конференция, завершившаяся в одиннадцатом часу вечера, создавался фильм напряженно, в спорах между режиссером и продюсерами. Само место съемок определяло ситуацию. Не каждый день киноэкспедиция отправляется на север. Снимался «Белый ягель» в Ямало-Ненецком автономном округе. Жаль, не приехала на ММКФ Анна Неркачи — автор повестей «Анико из рода Ного» и «Белый ягель», по которым и написан сценарий. Сама она после многих лет городской жизни вернулась в тундру, живет в чуме, организовала кочевую школу, воспитывает приемных детей. Повесть про девушку Анико во многом биографическая.
Владимир Тумаев — ученик Марлена Хуциева, дебютировавший в полнометражном игровом кино в 1995 году картиной «Лунные псы». Снимает редко, занимается преподавательской работой. В его фильмографии картины «Разжалованный» и «Китайская бабушка». Теперь он снял так называемый визуально-антропологический фильм о культуре малых народов, события которого разворачиваются в тундре. Это история молодого ненца Алешки, которого мать женила на незнакомой ему в сущности девушке, а он уже десять лет как грезит о другой, уехавшей на «большую землю».
— Мне сразу понравился сценарий, который я получил от Владимира Меньшова, — рассказывает Владимир Тумаев. — Я давно хотел снять фильм о малоизвестном нам народе, все знание о котором сводится к анекдотам. Прежде чем приступить к работе, я прочитал повести Анны Неркачи, участвовал в нескольких экспедициях на север. Спали в чумах, как местные жители. Мне хотелось рассказать о людях, которые счастливы и не ведут борьбу за выживание, находятся в согласии с природой. По мере погружения в материал у меня появлялся творческий азарт. Конечно, надо было глубже внедриться в эту среду, ее изучить, но такой возможности не представилось. За два года мы прошли большой путь. В самом начале не видно было берегов, а потом они появились, хотя условия были непростыми, оптика замерзала на морозе. Приходилось отогревать камеру, ради этого спускаться в тундру, а потом опять подниматься в воздух на вертолете. Температуру минус 30–40 градусов мы быстро перестали замечать. Работали легко.
У продюсера Александра Литвинова другое мнение: «Очень сложно работалось. В таких условиях снимать кино — подвиг. Машины глохли на морозе, потребовались дополнительные расходы. Рядом с чумами пришлось строить декорации. Не думаю, что у нас будут последователи. Но этого хотел режиссер».
Сыгравший Алешку актер Евгений Сангаджиев хорошо известен театральным людям по спектаклям Кирилла Серебренникова. Он родился в Калмыкии, а сыграл ненца. Теперь вспоминает, как учил роль на ненецком языке. На запоминание одного слова иной раз уходило по пять часов. Консультанты занимались с актерами каждый день. Пришлось носить во время съемок оленьи сапоги — кисы. Надевать их можно только на босу ногу. Иначе — замерзнешь. Про носки пришлось забыть. Терпеливую и нелюбимую жену Алешки сыграла актриса Галина Тихонова из Якутска. Актеров завезли заранее, чтобы изучали быт, в котором живут их герои. Чтобы грамотно зайти в чум, нужна сноровка.
На Ямале самое большое в мире поголовье оленей. Они перемещаются в кадре на фоне ослепительных снежных пейзажей, по бескрайней тундре, где живут в основном старики. Всех детей отсюда забирают вертолеты и увозят в большую жизнь, чтобы они могли получить образование и… никогда не вернуться в родные края. Здесь обитают волки, способные загрызть человека. Но волка волком никто не называет. По словам Владимира Тумаева, он тут «серый хозяин», часть природы, с которой ненцы живут в согласии. Выглядит все красиво. Герои носят живописную аутентичную одежду, едят сырое оленье мясо, обагряя кровью руки. При этом у них есть мобильные телефоны, ноутбуки.
Экзотики хоть отбавляй, но не всегда ей доверяешь. Слишком уж пряничным получился этот мир. Просто сказка под северным небом, которое иной раз смотрится как кусок слюды. Сцены в павильоне излишне театральны. Сложно поставить аутентичный фильм, восстановить культуру малых народов. За документалистами не угнаться, а они уже не раз снимали «книгу тундры», честно рассказали о том, как народ спивается, а детей почти насильно отнимают, и все это по-настоящему: страшно, не как в сказке. «Белому ягелю» навредил и закадровый текст, разжевывающий то, что и без того понятно. А уж назойливо-патриотический финал, призывающий всех нас любить родину, звучит как агитка. Картине явно не хватило суровости и минимализма.
Свидания со слепыми девушками
В тот же день состоялся показ еще одной а-ля аутентичной конкурсной ленты из Германии. «Бети и Амар» снял дебютант Андреас Маджид Зиге, родившийся в Кении. Это полулюбительский научно-фантастический фильм со смешным бюджетом в 14 тысяч евро. Его события происходят в Эфиопии в 1936 году, куда надвигается армия Муссолини. Юная девушка живет с дедушкой на бескрайних степных просторах в жалкой развалюхе. Вдруг с неба сваливается яйцо с пришельцем, похожим на японца. Как и Владимир Тумаев, Андреас Маджид Зиге увлечен неизвестной страной. Он путешествовал по Эфиопии, помешан на Африке, владеет языком суахили, распространенным в Танзании, Кении и Уганде. Когда снимаешь на языке, которого не знаешь, как это было в Эфиопии, то фокусируешься на визуальных аспектах. Из-за малого бюджета многое делал сам, даже сыграл нехорошего итальянца-насильника. А эфиопская актриса Хивот Азрез не только исполнила главную роль, но и работала гримером. Режиссер и дальше намерен снимать малобюджетное кино в разных странах, где говорят на чужом ему языке.
Чем-то «Бети и Амар» напомнила картину «Тимбукту», включенную в одну из программ ММКФ. Только это убогий вариант для бедных. «Тимбукту» снял в Мали член жюри, уроженец Мавритании Абдеррахман Сассико, кстати, ученик Марлена Хуциева. Другой (уже третий на этом ММКФ) ученик нашего классика и тоже член жюри ММКФ Леван Когуашвили представил свою новую картину «Свидания вслепую». В его зыбкой атмосфере чувствуется влияние великого учителя. Снималась она в Тбилиси и Кабулети и вызывает ностальгические чувства у тех, кто родом из СССР. Она переполнена постсоветскими рефлексиями. Здесь пьют на пустынном черноморском берегу грузинское вино, едят хачапури, катаются на лодочках, на которых многие из нас раскачивались все детство в городских парках. Они до сих пор сохранились в Грузии.
Сорокалетний учитель истории Сандро переживает кризис среднего возраста (его сыграл сценарист фильма Андро Сакварелидзе) Вместе с другом, таким же школьным учителем, они успели полысеть, а вот семьями не обзавелись, все еще ищут свое место в жизни и не находят. Они тоже родом из СССР. Они ходят на свидания к слепым женщинам, иногда совсем юным. Как выясняется, это весьма распространенное дело в Грузии. Интернет предлагает немало вариантов такого рода знакомств. Тбилиси здесь предстает городом безликих панельных домов, совсем не туристическим мегаполисом и без сияния огней. Отца главного героя сыграл дивный Кахи Кавсадзе, известный зрителям как Абдулла из «Белого солнца пустыни», причем так, что защемило сердце.
За что вы нас, русских, не любите?
В конкурсе участвует украинская картина «Братья. Последняя исповедь» дебютантки Виктории Трофименко, которая задумала его пять лет назад по шведскому бестселлеру, переведенному на 30 языков. Она рассказывает о двух братьях-гуцулах, проживших во вражде жизнь. То они делят мать, то одного сына на двоих, то одну женщину. А потом не разговаривали 40 лет, и каждый ждал, кто первым умрет. Между ними мечется женщина, которая пишет книгу о святом. Она кормит братьев, моет, даже помогает одному из них справиться с зовом плоти.
В поисках актеров исколесили всю Западную Украину. Требовалось знание диалекта, да и вообще украинского языка. В итоге снимались в основном не профессиональные исполнители. В роли одного из братьев — худрук Тернопольского театра. Да и Наталка Половинка, сыгравшая сердобольную писательницу, — певица, исполняет традиционные украинские песни.
Виктория Трофименко рассказывает: «Меня все спрашивают, связано ли то, что я показала в своем фильме, с тем, что происходит между Украиной и Россией. Я пять лет обдумывала свой замысел. А в сентябре уже смонтировали фильм. Какие тут аллюзии. Кто вообще мог предположить, что между нашими странами такое произойдет, кроме тех, кто все это задумывал? Так получилось, что фильм оказался созвучен времени. Надеюсь, что после его просмотра люди задумаются о том, что жизнь нам дана не для того, чтобы воевать, но чтобы наслаждаться жизнью. Мы же приходим в этот мир не ради того, чтобы убивать. Нельзя идти на поводу у тех, кто это задумал». Виктория не собиралась произносить резких суждений, но кое-что жесткое сказать пришлось после истошного вопроса одной журналистки: «За что вы нас, русских, не любите?».
«Когда у вас был «Норд-Ост» и Беслан, у нас был траур. Сегодня делается все, чтобы ненависть была. Для нас было большим открытием, как вы восприняли происходящее в Украине».
