Кармен XX века Майя Плисецкая скончалась в Мюнхене

Еще десять дней назад великая балерина приезжала в Москву

На 90-м году жизни скончалась Майя Плисецкая. Великая балерина XX века умерла от сердечной недостаточности в Мюнхене, где проживала последние годы. 

Еще десять дней назад великая балерина приезжала в Москву

На 90-м году жизни скончалась Майя Плисецкая. Великая балерина XX века умерла от сердечной недостаточности в Мюнхене, где проживала последние годы.

Достаточно произнести очень короткое, как вздох, всего-то из четырех букв имя Майя, и все знают, о ком идет речь. Уходят последние гении века двадцатого. Ещё недавно, всего каких-то 10 дней назад, ничто не предвещало трагедии: Майя Михайловна была в Москве, и я звонил ей, пытаясь заранее договорится об интервью: в ноябре Большой театр планировал отметить 90-летие балетной легенды. Но Майя Михайловна была в Москве очень недолго и уехала в день вручения ей «Золотой маски» за жизнь в искусстве. Были неотложные дела и церемонию она так и не посетила. В Москву планировала вернуться только к своему юбилею.

Плисецкая - одна из самых харизматичных балерин которые когда-либо видела балетная сцена. Забыть её танец невозможно. Вспоминаю, как на презентации своего альбома в Новой опере уже совсем немолодая балерина (было это лет 10 назад) танцевала бежаровское «Балеро» - она просто стояла на сцене и не делала практически ничего: только пассы руками, но впечатление производила абсолютно колдовское. Ты понимал, что перед тобой великая танцовщица.

Эта партия – Мелодия в «Болеро» - стала как бы портретом самой балерины. Ставил Морис Бежар не на неё. Но, побывав летом 1974 года один день в Дубровнике, она увидела этот балет и поняла, что должна его танцевать. «Вернувшись в Москву, тотчас принялась за письмо: Дорогой Морис. Восхищена, заболела, хочу танцевать, не могли бы вы поработать со мной, «Болеро» – мой балет… И прочая в том же роде… Ответ не пришел. Ясное дело, перехватили, гады почтовые… Проходит год. Вдруг… Нежданное счастье. Андре Томазо, представитель парижского ALAP, предлагает мне сняться в бежаровском «Болеро» в Брюсселе. Французско-бельгийская продукция для телевидения.

Так я же никогда «Болеро» не танцевала. Только мечтала.

Но Вы его видели? Вам нравится?

Я помешана на нем.

Сам Бежар берется разучить его с вами. Недели хватит? Перед съемками четыре спектакля, — вроде уговаривает меня Томазо.

Согласна, согласна, согласна, согласна…»

И станцевала так, что навсегда связала своё имя с этой партией. После неё бежаровский любимец Хорхе Донн попросил переделать на него эту женскую роль – такое это производило впечатление.

Это отрывок из её книги «Я, Майя Плисецкая». Талантливый человек – талантлив во всем, и взявшись за воспоминания, она написала их так, что не знающие её люди были уверены, что писал за неё какой-нибудь заправский писатель. Но у тех, кто знал её хорошо, сомнений не возникало. Это абсолютно её речь, её разговор… Так она говорила и в жизни. И в книге «Я, Майя Плисецкая» оставила нам ни с чем не сравнимые свидетельства «о времени, и о себе». Портреты, написанные ею о своих современниках, точны до беспощадности, как будто видишь описанное ею в реальности: «Серж Лифарь ворвался в мою артистическую уборную после «белого» акта «Лебединого».

Вы напомнили мне Оленьку Спесивцеву. Это лучшая балерина веков. Она, как Вы, танцевала душой, не телом. Впрочем, и телом тоже. Замечательным телом…

В первый миг я даже не поняла, что это Лифарь. Невежливо, ощетинившись, отстранилась от бесцеремонного, громогласного посетителя. Но скоро смекнула, кто передо мной.

Сколько раз я танцевал с Оленькой, столько раз понимал, что равных ей нет…

Тут Лифарь надавал тумаков всем именитым звездам балета прошлого и настоящего. Такт заставляет меня опустить имена его злосчастных жертв…

— Оленька, о Господи, прости мне согрешения, была страстно влюблена в меня. Но я не потому, поверьте, так восторгаюсь ею. Она была сущий ангел…

…Когда к концу нашей встречи с Ольгой Спесивцевой в доме для престарелых артистов толстовского фонда под Нью-Йорком я, злого любопытства ради, спросила Ольгу Александровну — хороший ли был партнер Лифарь, — та, мягко улыбнувшись, без раздумий, тихо произнесла одно лишь слово: «плохой»…

…После «черного» акта Лифарь вновь без стука вломился ко мне. Я была не одета и, прикрывшись полотенцем, поеживаясь, добрую четверть часа слушала продолжение панегирика Спесивцевой…

Внезапно, без всякой связи, Лифарь перешел на политику:

— Избегаю советских. Все они агенты НКВД. Все до одного. Мерзавцы. Доверяю только Вам. Такие руки-крылья не могут быть у доносчицы.

Я невольно кошу глаза на свои блеклые, вымазанные марилкой оголенные плечи.

— Читал я, конечно, что Вас боялись выпускать за границу. Терзали. Я приехал специально в 1956-м в Лондон вас посмотреть… Посмотрел, нечего сказать. Какого черта Вы торчите в Москве? Оставайтесь. Пойдем утром в полицию?..

Я взмолилась.

— Сергей Михайлович, я не успею облачиться в белую пачку. Пощадите…

Лотар начинает внушительной грудью надвигаться на Лифаря. Тот ведет свое.

— Большевики никогда не простят мне телеграммы Гитлеру в день взятия вермахтом моего родного Киева. Но я же не знал, что немцы будут так зверствовать!.. У меня много писем Пушкина, его реликвии…»

Её портреты писали великие художники. Такие как Марк Шагал. Поэты посвящали ей стихи (Андрей Вознесенский, Белла Ахмадулина), самые востребованные кутюрье делали для неё костюмы, а платье Пьера Кардена стало сенсацией в мире моды. Её принимали коронованные особы и главы правительств. Её танец видели Сталин (вождь видел её в последний раз на балете "Лебединое озеро" буквально накануне своего смертельного инсульта), Мао Цзэдун, Джавахарлал Неру, Иосип Броз Тито, Юрий Гагарин, академик Капица. Восхищался американский президент Кеннеди. Да и трудно сказать, кто не видел, и кто не восхищался…

Хрущев признавался ей, до какой степени ему осторчертело смотреть «Лебединое озеро». Как принимает какую-нибудь иностранную делегацию, так надо идти смотреть этот балет. А при первой встрече скажет ей: "Сколько раз издаля вас видел. Вблизи хочу поглядеть. На сцене Вы большая, видная. А тут тощий цыпленок».

А Брежнев так вообще читал ей Есенина и пытался ухватить за коленку, когда подвозил её в своей машине до дома.

Она ничего и никого не боялась - вступала в спор с сильными мира сего. Специально для неё кубинский балетмейстер Альберто Алонсо поставил балет «Кармен» на музыку Бизе-Щедрина – и попал в точку, угадав её характер. Это была вспышка, балет стал бесспорной классикой XX века и знаковым в её творчестве. С того дня имя Кармен – рифмуется с именем Майя. Она была такой же гордой и независимой, как героиня Проспера Мериме. С её мнением считалась даже своевольная и властная Екатерина Фурцевой (тогдашний министр культуры), а председатель КГБ Шелепин лично отдал распоряжение выпустить её с гастролями за границу.

Жизнь её не была сладкой – потому и закалила столь волевой характер. Родилась будущая звезда балета в семье известного хозяйственного деятеля Михаила Эммануиловича Плисецкого и актрисы немого кино Рахили Михайловны Мессерер. Несколько лет жила на Шпицбергене, где её отец работал генеральным консулом СССР. По возвращению на родину 1 мая 1938 года он был арестован и расстрелян. Мать выслана в Казахстан в Акмолинский лагерь для жен изменников родины, и чтобы девочка не была отдана в детский дом, маленькую Майю удочерила её тетя – известная балерина Суламифь Мессерер.

Свою исполнительскую карьеру Плисецкая начала во время войны – в 43 году находясь с семьей в эвакуации в Свердловске она закончила балетное училище и была принята в труппу Большого театра.

До замужества с Родионом Щедриным недолгое время была замужем за Марисом Лиепой, которого и перевела из Риги в Музыкальный театр Станиславского и Немировича-Данченко. Но Щедрин стал не просто её супругом – вдохновителем и соавтором. На его музыку в качестве балетмейстера она создала такие балеты как «Анна Каренина», «Чайка», «Дама с собачкой».

«В её имени слышится плеск аплодисментов. Она рифмуется с плакучими лиственницами, с персидской сиренью, Елисейскими полями, с Пришествием. Есть полюса географические, температурные, магнитные. Плисецкая – полюс магии» - как-то написал о ней поэт Андрей Вознесенский. Такой она навсегда и останется в нашей памяти.

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру