- Сразу после знакомства мы несколько дней зажигали в Москве. Это был 1998 год. Лемми играл в «Горбушке», и мне казалось, что она вот-вот развалится от силы музыки, и пространства для мощных Motorhead там было маловато. После концерта проходила закрытая вечеринка в существовавшем еще в то время клубе Chesterfield, которую логично назвали «Motorhead party». Сначала там играли мы, а потом – команда Лемми. После мы как-то «зацепились» друг за друга, совпали по внутренней энергетике, играли в бильярд, пили виски и пошли по клубам. Я считаю, что он был очень добродушным, открытым, хотя и слышал про него очень разные вещи. Мне он понравился. У меня не было никаких проблем в общении с ним. Второй раз Motorhead приехали в 2004 году. Неожиданно мне позвонили из клуба B.B.King и сказали, что меня ждет Лемми. Я приятно удивился и, хотя не собирался никуда выходить, поехал встретиться с ним. Это был будний день, клуб должен был закрываться. Приехав туда, я увидел Лемми, одиноко сидевшего в уголочке. Вообще, несмотря на свою брутальность, он был очень трогательным.
- Чем он отличался от других? Какие особенности были у Лемми, выделявшие его из всей когорты легендарных рокеров?
- Наверное, мне сложно быть объективным, потому что, подружившись с ним, я смотрел на него как бы изнутри. Если говорить о музыкальном влиянии, он, конечно, был человеком с мощнейшей энергетикой, будучи внутри себя, как мне кажется, мягким и чувствительным, как, пожалуй, все музыканты, которые делают свое дело искренне. Думаю, именно эта трогательность и подкупала фанатов, притягивала к нему людей, потому что публика чувствует артиста, его отношение к ней, ко сцене, к музыке. И мне кажется, в чем-то Лемми, как и все творческие искренние люди с большим сердцем, был одиноким. Каждый такой артист – одиночка, это и делает их легендарными, потому что человек в таком случае идет своей дорогой. Еще я помню, что он все время повторял: «Я не играю хэви-метал, я играю рок-н-ролл!» Видимо, для него это была больная тема, и он вспомнил о ней, хотя я даже ее не поднимал. Ему не нравилось, что его причислили к тусовке хэви-металистов. Это было во вторую нашу встречу. За нами тогда кто-то заехал, мы поехали в «Метелицу», посидели за баром, встретили много знакомых. Потом Лемми сказал: «Я сейчас вернусь». И пропал на полчаса. Когда я пошел его искать, обнаружил его играющим этажом ниже в однорукого бандита. Оказывается, он был фанатом игральных автоматов и мог часами проводить за ними.
Мы часто был на одной волне, даже в жизненном плане. В последний раз, когда он приезжал, я позвонил ему в гостиницу после концерта, он был очень уставшим, сказал, что у него нет сил никуда идти, выступление было очень мощным, и ему хочется остаться в гостинице. Я подумал - «слава богу», потому что сам чувствовал себя ужасно и не хотел никуда выезжать.
- Как вам кажется, была ли у него в последние годы усталость от сцены?
- От сцены - точно нет. Была утомляемость от болезни. Я недавно смотрел запись его концерта этого года, и мне показалось, это уже было видно. Но он до последнего старался изо всех сил, прокачивал зал и отдавал публике максимум энергии. Motorhead для меня – мощная, честная, бескомпромиссная группа. Лемми – это один из столпов музыки XX века. Его уход - ощутимая потеря. Я уверен, что это чувствуют сейчас миллионы людей.
