Софийская опера ведет свое летосчисление с 1890 года, то есть с того самого времени, когда была основана первая в Болгарии «Столичная оперная труппа». Балетная труппа этого театра сформировалась несколько десятилетий спустя. Спектакль «Коппелия», созданный под руководством Анастаса Петрова в 1928 году, принято считать началом профессионального болгарского балета. В 1937 м этот же хореограф поставил и первый национальный балет «Змей и Яна» на сюжет народных преданий и легенд. В дальнейшем репертуар труппы составляли национальные балеты: танцевальная драма о девушке, исполняющей обрядовый танец на горячих углях, «Нестинарка» (1942 год), «Гайдуцкая песнь» (1953 год), «Легенда озера». В советские времена болгарская труппа являлась одной из самых значительных компаний «социалистического лагеря» и развивалась в тесном сотрудничестве с представителями русской балетной школы: Софийская балетная академия, из которой и пополняет свои кадры балет Софийской оперы, работает по методике Вагановой, а в труппе ставили свои спектакли примы Кировского (Мариинки) Ирина Колпакова и Нинель Кургапкина, а репертуар коллектива строится на основе русской классики. Теперь в репертуаре театра есть и «Корсар».
За основу новой постановки Эльдар Алиев взял редакцию балета «Корсар» 1987 года в постановке Петра Гусева, которую тот осуществил на сцене Кировского театра. Алиев сам тогда участвовал в премьере, выступая в парии Конрада, однако, делая много лет спустя, в 2005 году, «Корсар» в Индианаполисе, многое тут переделал в духе модного в советские времена принципа «улучшения классики»: изменил либретто, выкинул пантомиму, а заодно и некоторых героев, сократил и перекомпоновал музыкальную партитуру спектакля. То есть, по сути дела, сделал совершенно новый спектакль, сохранив в нем лишь фрагменты старой версии. В таком виде редакция Алиева кочевала по Америке, Японии и Китаю, пока в 2015 году не оказалась во Владивостоке, в репертуаре Приморской сцены Мариинского театра, где с 2016 года Алиев является главным балетмейстером. Два года спустя Алиев перенес эту версию и в Софию.
В Россию шедевр французского театрального романтизма перенес в 1858 году один из авторов балета «Жизель» — хореограф Жюль Перро. Балет, слишком вольно пересказывающий сюжет одноименной поэмы лорда Байрона, был показан в Санкт-Петербурге через два года после премьеры в Париже, вызвавшей потрясение публики… Фурор спровоцировала последняя сцена: море, буря, гибель пиратского корабля в пучине. В петербургском Большом Каменном театре этот эффект, естественно, тоже воспроизвели… А в главной роли — морского разбойника Конрада, в модной парижской новике от хореографа Жозефа Мазилье (первого автора балета «Корсар», сочинившего к нему не только хореографию, но и вместе с де Сен-Жоржем сценарий) вышел не кто иной, как Мариус Петипа. Артист уже давно пробовал себя как балетмейстер и к концу сезона того же 58 го года сочинил к этому балету для балерины Марфы Муравьевой дуэт Pas d’esclave на специально написанную музыку принца Ольденбургского.
С того самого момента так и повелось: кто только не прикладывал руку к этому балету! Десять композиторов (четверо из них указаны в программке софийского театра) числятся в авторах прираставших к балету номеров: помимо Адана, принца Ольденбургского, Пуни (значился вторым композитором в афише уже первой российской постановки), Дриго и Делиба, указанных в программке, это еще и Юлий Гербер (автор музыки к вариации Конрада), Альберт Цабель (написавший музыку к вариации Гюльнары) и некоторые другие композиторы… На музыку Делиба Петипа уже в 1868 году сочинил знаменитую картину «Оживленный сад». Хореографов же, кроме Мазилье, Перро и Петипа, в разное время обращавшихся к «Корсару», едва ли не больше, чем композиторов. Соответственно, существует и множество редакций этого балета, и версия Алиева — одна из них.
Труппа в Софии, как и в других театрах, где этот балет ставил Алиев, небольшая, не насчитывает и 50 человек (при этом в «Корсаре» занято чуть более тридцати). Поэтому главная задача, которая стояла перед балетмейстером, заключалась в том, чтобы приспособить гигантский балет, каковым «Корсар» и является, к маленькому коллективу. Эту задачу балетмейстер выполнил виртуозно: достаточно сказать, что если у Петипа на премьере в сцене «Оживленный сад» выступало 80 артистов, а 68 было задействовано в недавней версии Ратманского–Бурлаки для Большого театра, то Алиев здесь обошелся всего 12 артистками и 4 солистками. При этом, вставив сюда и па-де-де, придал этой сцене форму развернутого grand pas. Разумеется, от балетных ансамблей, которые выстроил в этом поэтичнейшем фрагменте Петипа, при таком подходе мало что осталось.
Новшеством является и расположение этой сцены в самом пространстве балета: теперь это не сон Сеид-паши, как было у Гусева, и не празднество с танцами для прибывших во дворец переодетых в дервишей корсаров, как у Петипа, а сон самого Конрада, который грезит о любимой Медоре, купленной и увезенной пашой в свой гарем. Соответственно, нет тут ни сцены ссоры Конрада из-за нее со своим другом, нет последующей сцены усыпления Конрада и похищения Медоры Бирбанто. Как нет и самого Бирбанто. Ланкедем здесь из воспитателя Медоры и владельца базара, как было у создателя этого балета Жозефа Мазилье, а потом и у Петипа, превращен в работорговца (так было у Гусева) и замещает невольника в дуэте невольника и невольницы, носящем название Pas d`esclave.
Какие-то фрагменты от Петипа, правда, в несколько видоизмененном виде, в постановке Алиева все же остались. Например, трио одалисок и танец корсаров. Главное и сохранившееся до сих пор па-де-де из этого балета Алиев из первого действия переносит в финал и делает его свадебным.
Истинных хореографов этой сцены (как предполагают исследователи, Самуила Андрианова, Александра Чекрыгина и Вахтанга Чабукиани) Алиев, впрочем, не называет, указывая в программке только собственное авторство как постановщика балета и помечая, что использует в балете фрагменты Мариуса Петипа.В советские времена это па-де-де, за счет введения сюда партии раба (Гусев в своей редакции дает ему даже имя Али), было превращено в па-де-труа. Алиев возвращает ему вид па-де-де, изымая из него раба, однако хореографический текст этой партии сохраняет, отдав её Конраду. Для Конрада он придумывает и много новых танцев, и значительное расширение этой партии можно отнести к достоинствам постановки.
Несомненным достоинством является и роскошное оформление постоянных сотрудников Алиева: сценографа Семена Пастуха и художника по костюмам Галины Соловьевой. Особо отметим исполнителей главных партий Николу Хаджитанева (Конрад) и Марту Петкову (Медора). Пара не так давно удачно выступила сразу в двух российских фестивалях — Международном фестивале балета в Кремле (главные партии в балете «Щелкунчик», хореография Андрея Петрова) и V выпуске «Звезд мирового балета в Саратове» («Спящая красавица», постановка Никиты Долгушина). Выступление в «Корсаре» еще раз подтвердило высокий профессиональный уровень этих артистов и доказало их несомненное лидерство в софийской труппе. Никола Хаджитанев блистал на сцене Большого своим высоким прыжком и был надежен в партнерстве. Марта Петкова покоряла красивой стопой и удлиненными линиями. Некоторые шероховатости исполнения (фуэте с продвижением к оркестровой яме партнерши) были с лихвой покрыты полной отдачей в танце, яркой артистичностью этой пары и их вовлеченностью в действие спектакля.
