Лепс, один из самых ярких на сегодня героев музыкального мейнстрима, находился тем не менее всегда на особой волне, бросал вызов тому же мейнстриму с первого дня своего появления на горизонте большой эстрады — своим видом, манерами, музыкой, мироощущением. Все у него должно идти и шло по законам гармонии, а иначе никак.
«Звуковой Дорожке» повезло в юбилейный для певца год, когда именно с его командой и продюсерским центром мы провели грандиозную, как всегда, церемонию вручения музыкальных наград ZD AWARDS, совсем недавно вновь показанную ярким воспоминанием в летнем эфире телеканала Муз-ТВ. А очередное «звание» «Артист года» успело найти героя еще до того, как он «прозрел», отказавшись навечно от подобных наград, — мол, пусть их получают молодые, им нужнее, а он просто будет петь, поскольку все что можно получил: «Надеюсь, заслуженно, спасибо за признание»…
Однако прошел год, и к очередному дню рождения, словно завершая юбилейную эстафету и открывая новую перспективу, «запоздавшее» массовое торжество все-таки сотрясло многотысячный «Олимпийский» — «Трибьют Григория Лепса». Кто бы сомневался, что знаменитый художественный хрип, рык, крик и даже визг уникального артиста, наложенные на бесконечное множество хороших, замечательных, а иногда и просто роскошных песен, соберут аншлаг, но особенной ценностью ивента представлялись также и заявленные «трибьюты» — версии песен Григория Лепса в исполнении других артистов.
***
Трибьюты — особая история в музыкальном мире. Не расхожее увлечение каверами и ремейками, что всегда интересно как новый взгляд и неожиданное прочтение уже известного, а именно событийная история, когда в качестве уважения, восхищения (иногда — памяти, но, к счастью, не в этот раз) в адрес того или иного музыканта, артиста или группы коллеги собираются на «тематические» вечера, перепевая их песни. Такие истории становятся событиями, они входят в историю, их осбуждают, оценивают, разбирают по косточкам, так, как это было, например, с трибьютами Depeche Mode или группы «Кино»…
Первым полноценным трибьютом на нашей эстраде стал грандиозный концерт «Сюприз для Аллы» в 1997 г. в том же «Олимпийском». Публика тогда не просто развлекалась, а затаив дыхание вслушивалась в каждый звук, трепетно пропускала через себя эмоциональными волнами каждую строчку, интонацию и ноту нетленных шедевров Пугачевой, а артисты тряслись почти в полуобморочной падучей, дожидаясь своего выхода на публику и пред светлые, но строгие очи Великой и Ужасной. Помнили: «Все знают, в гневе я страшна» — и совершенно не хотели оказаться причиной и объектом такого ее состояния. К тому же сам жанр трибьюта был тогда практически неведомой зверушкой на местной поп-поляне, а уж чтобы перепеть саму Пугачеву — даже в голову при ясном уме и здравом рассудке тогда никому не приходило.
Но на то он и Филипп, простите, Киркоров — ему в голову чего только не приходило, и на правах молодого мужа тогда еще не прозревшей, что «бес попутал», Пугачевой он закатил, организовал, спродюсировал для своей «единственной» фееричное и необычное торжество в преддверии наступавшего через два года 50-летия.
Фееричен и необычен, точнее — по-обычному необычен Киркоров был и в этот раз. «Фил красавец. Я его люблю. Он хороший человек», — уверял Лепс в гримерке, предлагая накатить коньячку за свой ДР и здоровье, не забывая, однако, приговаривать: «Кто не выпьет, тот Филипп Киркоров»… Я было открыл рот, чтобы вставить свои две с половиной копейки в благостную сентенцию мэтра о «хорошем человеке», но, хлопнув горячительного, раздумал: блажен, кто верует, значит, у него еще все впереди…
Но и Лепса можно понять, поскольку даже в горячечном бреду апологету брутального и жесткого рок-н-ролла не привиделось бы ничего более далекого от его собственных духовных скреп в творчестве, чем тот бэмс и раскардаш, что устроил «красавец» Фил на этом трибьюте.
Киркоров был там просто белой вороной. То есть нет — форменным красным петухом, если быть точнее. Вся культовая символика гонимой и порицаемой в этой стране субкультуры — с пухом, перьями, пилотками, фуражками, эполетами, брошками, кокардами, рантами, эксельбантами и прочим забористым шарманом — огненным кумачовым пятном с вкраплениями черного, что усиливало возбуждающий эффект, сотрясло вполне до того момента благочинное в визуальном смысле собрание исполнителей песен Григория Лепса. На юбиляра все это, видимо, тоже произвело неизгладимое впечатление. Все-таки просто песни, конечно, хорошо, но когда карнавал в стиле кафешантана, разбавленный акцентированными нотками садо-мазо-вечеринки в одном флаконе, — всё лучше. Вот он и расчувствовался: люблю, говорит, и все тут…
ФиКи перепел песню «Если хочешь, уходи», но это уже второстепенная деталь, поелику петь он мог в таком обличье и постановке все что угодно. И это, конечно, очень хорошо, что, пользуясь практически неприкосновенным статусом «гослюбимчика», увешанного медальками из высочайших рук, он — вопреки всем «духовным скрепам» тоже государственных, но уже ханжей и мрокобесов — остался чуть ли не единственным на официальной эстраде, кто настырно, напористо, бесстрашно, с мясистой фигой в кармане, позволяет себе «синим настроением» сеять напропалую то «разумное, доброе, вечное», которому искренне предан всеми фибрами своей широкой артистической натуры, человеческой души и частичками большого звездного тельца.
Зато Николай Басков, его вечный антагонист, хитро сработал на контрасте. Тоже неравнодушный ко всему, что блестит и искрится, Золотой соловей всея Руси, отыграв только что на большом славянском фестивале свою роскошно-расписную «Игру», предстал вдруг воплощением аскетизма и скромности на сцене. Строгий черный пиджак до скандального умеренно поблескивал стразами (или каменьями — было не разобрать издалека), лицо подернуто налетом легкой грусти и печали. Но публика просто зашлась в эпической овации — вот что значит подойти с осмысленной фантазией, т.е. с креативом, даже к подбору песни. Артист выбрал шлягер «Утоли мои печали, Натали», с которого в далеком 1995 г. г-н Лепс и начал осаду большого шоу-бизнеса. И дело, конечно, не в шансонной стилистике уже хрестоматийного хита, а в удачных подтекстах, которые и у Лепса, и у Баскова объединились вдруг простым женским именем Натали. Как пить дать Николя выбрал эту песню только из-за названия. И выстрелил в десятку. Зритель оценил иронию артиста, даже несмотря на его напускную грусть…
Лобода просто была хороша, потому что она Лобода. Певица трансформировала своим неподражаемым вибрато, образом, харизмой, энергетикой «Крысу-ревность» из гневно-сдержанного мужского памфлета в горестно-эмоциональный женский бунт… «Где-то за тучами» у Светланы Сургановой неожиданно превратилась в динамичный поп-роковый боевичок, от чего бы могла сгрызть ногти в кровь группа «Мираж», каноническая институция отечественного танцевального диско-поп-рока. Кстати, ее осколок — Светлана Разина стала, пожалуй, самым неожиданным «трибутьером» Лепса. Неисповедимы пути попсовы!.. Александр Ревва, оставив за стенами зала привычные стеб и хохмы, предстал вдруг совершеннейшим музыкальным гурманом, превратив рок-балладу «Ну и что» в насыщенный мощной, ритмичной, вкусной электронной аранжировкой модный авангардный трек.
А вот напыщенным рэперам и хип-хоперам к Лепсу бы лучше не подступаться. Нет, страсть самого маэстра к актуально-люмпенскому тренду, конечно, известна. И Тимати ходит у него в любимчиках и дражайших «братанах». Но милль пардон! У Лепса ж ноты, верхи, интонирования, мелизмы, диапазон, а не это монотонное бу-бу-бу. Конечно, тоже «прочтение», но как ни тужился Егор Крид с «Зеркалами», а пришлось вместо мощного в оригинале до-минора обойтись, поджав хвостик, скромненьким соль-минорчиком на полтора тончика пониже. Как та кляча на скачках: ну, не шмогла, мужик, не шмогла…
Все-таки «Лепс — это рок-н-ролл, ребята!», как совершенно справедливо декламировала блистательная Диана Арбенина, выбравшая «Берега», одно из самых ярких произведений т.н. «независимого периода» в карьере юбиляра, когда он сам стал себе продюсером. Разбитый на три части собственный сет Лепса — в начале, середине и финале с обязательной «Рюмкой водки» и канонадой прочих хитов — не давал спадать градусу напряжения на протяжении всего вечера, порождая смутные сомнения в том, а стоило ли в принципе перепевать и переделывать на собственный лад всю эту эпическую мощь, надрыв, музыкальную тектонику, которые сами по себе не только абсолютно самоценны, но и самодостаточны?
***
«ЗД» не могла, конечно, отказать себе в удовольствии воспользоваться случаем и поприставать к маэстро со всякими глупыми вопросами.
— Еще не так давно ритуальным трендом на эстраде был дуэт с Лепсом, который обязательно хотели записать, кажется, все. Теперь произошла реновация тренда, и артисты запели трибьюты на творчество любимого певца. Распирает ли тебя чувство гордости, собственной значимости и величия от этого?
— Ничего меня не распирает, честно говоря. Я просто благодарен и обязан всем ребятам и девчатам, начиная от Филиппа Бедросовича и заканчивая Николаем Басковым, массе людей, которые нашли сегодня время и возможность сделать для меня праздник. Они настоящие профессионалы своего дела, музыканты, люди, некоторые из которых сами прошли долгий путь в своей карьере. Есть и молодые исполнители, им я тоже очень благодарен. Для меня это большая честь… Я 250 раз благодарен людям, которые приходят на мои концерты, но нет большего счастья для артиста, чем признание других артистов! Это несколько другая планка. Это признание тебя настоящим музыкантом, и именно за это я им так благодарен. Значит, все не зря, и очень надеюсь, что я это по-настоящему заслужил. Благодаря своему труду, работоспособности, годам лишений и тому подобное…
— Как подбирался состав «трибутьеров» — спонтанно или это твоя личная селекция?
— Естественно, кого-то я приглашал, даже просил, потому что у многих были свои планы на этот день. Они нашли время, и я им, естественно, благодарен. Конечно, я выбирал артистов. Многие из тех, кто спели мои песни, сами являются наиболее яркими представителями нашей эстрады. К моему сожалению, ряд артистов, которых я очень хотел видеть, просто не смогли присутствовать. Обстоятельства!
— Ты обмолвился в одном из интервью, что все равно ни у кого не получилось лучше спеть твои песни, чем ты сам это делаешь…
— Я пошутил.
— Вот как? И кто же лучше тебя спел? Или хотя бы препарировал так, что тебя это удивило, заинтересовало, восхитило?
— Александр Панайотов блестяще исполняет мое произведение («Зачем тебе я»)…
— Даже не сомневался, что ты его назовешь: твой любимый протеже!
— Это — заслуженная похвала, и надеюсь, ты с этим согласен.
— Абсолютно! Кто еще? Ты перечислишь весь состав своего продюсерского центра?..
— Нет, не весь. Шариф великолепно поет («Лабиринт»), Нико Неман («Уходи красиво»)…
— Да, у Шарифа действительно вокал откуда-то из космоса, не перестаю удивляться каждый раз. Столько мощи, энергетики и хрустальной чистоты. Феерия! Мне кажется, он во многом еще недооцененный исполнитель…
— Это молодые ребята, с неразорванными связками, мотивированы, молоды, здоровы и так далее. Вот ответ на все вопросы! И у них еще многое впереди, и недооцененность, о которой ты говоришь, пока еще не настолько критична. Все в будущем, надеюсь. Есть молодые артисты, которые по технике исполнения не выше нас, уже состоявшихся и больших артистов, но они подчас ярче исполняют те или иные произведения, видят их как-то по-особому, раскрывают новые неожиданные краски. Мне очень радостно, что это будет и в тех трибьютах, которые прозвучат на концерте.
— А были ли какие-то соискатели, которым ты отказал?
— Были. Я не буду говорить кто. Я считаю, что если подходить к тому или иному вокальному произведению, даже очень простому, то никогда не надо расслабляться, думать, что можно просто так, не напрягаясь, перемахнуть через заборчик. Самое простое может оказаться на поверку гораздо сложнее, чем думалось. Потому что вся гениальность — в простоте. Не каждый это понимает и не каждый может это исполнить. Вот в чем вопрос. Были ребята, которые, на мой взгляд, не справлялись, и они просто ушли с этого концерта. Хотя очень хотели. Но, услышав (на репетициях), что происходит, я решил, что этого не нужно. Извиняюсь, что я так решил.
— Право мастера. Ты ведь и сам не чураешься трибьютов. Работаешь над очередным альбомом песен Владимира Высоцкого, на «юбилейном» альбоме #ТыЧегоТакойСерьезный перепел «Киллером» нетленку Элиса Купера «Steven»…
— Да, песня 1975 года…
— Огонь! Есть ли еще чьи-то шедевры, которые бы ты сам хотел перепеть?
— Естественно, есть такие артисты, такие песни. Как правило, это люди с очень большим багажом знаний, опыта, умений, настоящие профессионалы. Мне бы хотелось по-своему перепеть некоторые из таких произведений, но, к сожалению, возможности наши довольно ограничены.
— Что ты имеешь в виду?
— К сожалению, временами бывает так, что некоторые из этих артистов не собираются отдавать свои произведения, чтобы я их пел. Они даже не хотят думать об этом. Ни за какие деньги! Боб Дилан, например. Не отдает «Knockin' on Heaven's Door»…
— А ты замахнулся, однако!
— Я очень хотел. Говорю: «Ну, старичуля Боб…» — а он: «Да пошел, этот подлец!» (смеется. — Прим. «ЗД»). Образно, конечно… Они классные ребята, и я их в какой-то степени понимаю. Хотя они мне сказали: пожалуйста, на концерте вы можете петь все что угодно, но выпускать на носителях мы вам не разрешаем.
— Значит, мы все-таки услышим эту прелесть?
— Там в припеве моей русской версии есть «заколебавшие рожи» (Лепс употребил несколько более жесткое определение «рож», но оно непечатно. — Прим. «ЗД»), поэтому тоже проблема — петь это на публичных концертах, потому что на них же и дети присутствуют, и женщины, которым не очень приятно слышать такие слова. Но на частных вечеринках, бывает, пою.
— Ой, какие мы щепетильные… Шнур сейчас сползет со стула…
— Ну, Шнуру — шнурово, а Лепсу — лепсово…
— А как дается работа над третьим уже в твоей творческой биографии альбомом песен Высоцкого?
— Я никогда не думал, что это будет так тяжело. Первый альбом «Парус» (2004), который был выдержан в хард-роковой стилистике, как мне кажется, более-менее удался. Альбом «Второй» (2007), я считаю, у меня не получился — в той или иной степени. А то, что я пытаюсь записать сейчас, порядка 70–80 произведений, просто под гитару и голос, — это очень сложно. Хочу успеть выпустить, пока еще не закончился год его 80-летия. Но все идет очень тяжело. Никогда не думал, что это будет настолько сложно: уловить интонацию, сделать по-своему, не потерять в то же время уникальную энергетику этих произведений, нерв.
— Но ты-то сам певец еще с тем нервом!
— Как бы там ни было, Владимир Семенович Высоцкий является Пушкиным современности, а мы просто подражатели…
— Поясню читателям, чтобы поняли, что в этой сентенции заложена все-таки толика кокетливой иронии…
— Вот я и пытаюсь сделать так, чтобы это не было в прямом смысле подражанием, но и не было бы оригинальничаньем любой ценой, чтобы не было стыдно это слушать потом, через пять, десять лет. Очень надеюсь, что получится. Но споры, крики, шум, брань во время работы и записи того или иного произведения стоят такие, что это высасывает из меня последние капли. Иногда пропеваю два-три произведения, какие-то отдельные части, что-то не получается, я психую, бросаюсь, убегаю. Сложно. Но на то он и Владимир Семенович Высоцкий! А я надеюсь, что некое подобие достойных произведений Великого Мастера удастся воплотить. Очень надеюсь, что этот альбом будут слушать все — от президента до таксистов.
— Вот таксисты-то его и просветят, по какой-нибудь дороге в аэропорт…
