— Критерием для возрастных ограничений, с моей точки зрения, должно стать использование мата, — заявил один из участников круглого стола, актер Сергей Безруков. — Впрочем, могут быть и исключения. К примеру, слово «сука» является литературным. Но когда на своем спектакле по произведениям Есенина я увидел в первом ряду вместе с родителями ребенка лет семи, я, перед тем, как произнести фразу: «Пей со мной, паршивая сука!», сделал им знак закрыть уши ребенку. И они закрыли. А вообще я за то, чтобы сохранить запрет только 18+, а остальное оставить на усмотрение родителей.
Театр вообще сильно пострадал от закона 2010 года, вводящего возрастные маркировки, согласился с коллегой художественный руководитель Московского Детского музыкального театра им. Натальи Сац Георгий Исаакян:
— Сам этот закон не работает. Но в театре он создал атмосферу страха и доносов и стал орудием сведения счетов. Из-за него, например, великий Кама Гинкас был вынужден писать объяснения после доноса одной из мам, что один из персонажей его спектакля курит на сцене.
Закон, действительно, не работает, но при этом создает массу проблем. Так, кинотеатры не имеют права проверять паспорта зрителей или не продавать билеты тем, кто не подпадает под установленные возрастные ограничения, — напомнил глава ассоциации продюсеров кино и телевидения Сергей Сельянов. — Нельзя наказывать и за нарушение. Но по факту иногда всё равно наказывают. И это окончательно путает всех. Кроме того, лишь маркировка 18+ является обязательно-запретительной, тогда как все остальные от 0+ до 16+ — сугубо рекомендательными. Но некоторые кинотеатры всё же делают их обязательными и иногда не пускают кого-то из зрителей, опасаясь санкций в случае, если кто-то напишет донос.
Тоже самое происходит и с книгами, последним примером чему стал отказ в Москве продать школьницам книгу Сергея Довлатова. А чего стоит вакханалия с якобы борьбой с курением и потреблением алкоголя! Под запрет, по словам депутата и актрисы Елены Драпеко, в этом смысле подпадают как пушкинское «выпьем, добрая подружка», так и ода махорке «Василия Теркина» и много чего еще.
Отсюда проистекает предложение не только отменить лишние возрастные градации, но и предоставить решение о присвоении маркировки 18+ не чиновникам, руководствующимся, по словам Драпеко, «сугубо формальными, механистическими основаниями для ограничений, а экспертам-профессионалам из числа деятелей искусства и культуры. А они будут исходить только из того, наносит ли вред ребенку то или иное произведение».
Кстати, о вреде. «Допуск ребенка к книгам и фильмам, заставляющим его плакать от сочувствия к героям, гораздо менее вреден для его развития и психики, чем маниакальное ограждение по принципу «не читай — убьет!», поскольку не готовит детей к трудностям и проблемам взрослой жизни, — подчеркнула глава думского Комитета по культуре Елена Ямпольская. — Кроме того, мы хотим защитить произведения литературы и искусства, которые оказались крайними при применении этого закона. Ведь как в интернете, так и по телевидению ребенок может найти что угодно и в любой момент. Искусство оказалось беззащитным».
Как защитить искусство, и должно было решить высокое собрание в Думе. Высказанные предложения лягут в основу поправок к вызвавшему столько нареканий закону, дали понять организаторы мероприятия.
