Великий Новгород — один из древнейших и известнейших городов на северо-западе России. Когда-то сюда был призван летописный Рюрик, и здесь зародилась Российская государственность. Сегодня здесь невероятный по красоте вылизанный исторический центр с Софийским собором, множество уцелевших церквей, храмов. И... спальные районы с рядами безликих пятиэтажек да фрагментами обветшалых промзон. На 222 тысячи жителей — филармония и два театра. Как раз один из них — Малый — находится в спальном районе и занимает лишь первый этаж четырехэтажного здания. Но такой маленький театр, с труппой в 15 артистов и общей численностью в 40 человек, за пять дней проворачивает большой международный фестиваль для молодых — Царь-сказка/Kingfestival. Начиная с самого первого, состоявшегося в начале 90-х, здесь побывало 160 театров из России, Европы и Азии.
Соотношение масштаба, конечно, впечатляет, особенно когда понимаешь, что устроить фестиваль в столице, в каком-нибудь большом городе и в маленьком провинциальном — две большие разницы. Тут и бюджет — слезы, и возможности, соответственно, меньшие. Но Великоновгородская театральная биеннале «Царь-сказка» доказывает, что невозможное возможно. Правда, при условии 1) оригинальности идеи, 2) верно выбранного вектора движения, и самое главное — наличие лидеров, эту идею осуществляющих и чьей энергией движется дело, увлекая за собой и других. Сегодня имена, явки, пароли на театральном пространстве России и Европы хорошо известны — театр Малый, Kingfestival, Надежда Алексеева (худрук Малого) и Татьяна Боброва (шеф-координатор).
— Когда мы создавали фестиваль в начале 90-х, у нас было желание, во-первых, общаться с другими российскими театрами — и они быстро откликнулись, а во-вторых, превратить фестиваль в международную платформу для исследования мифа, эксперимента с ними как с жанром, — говорит мне Татьяна Боброва. — Нам хотелось рассказывать не просто сказки, а прежде всего истории. А для историй нет ничего лучше, чем сказка. Так появилось название «Царь-сказка», но иностранцам было трудно это произносить, и они изобрели Kingfestival. Теперь наши иностранные гости понимают, что едут не в Москву или Санкт-Петербург, а в Великий Новгород.
В этом году в программе King-фестиваля 16 названий, 22 представления. Его в большом зале филармонии, расположенной на территории новгородского Кремля, открывал лауреат премии «Золотая маска» — спектакль режиссера Яны Туминой «Я Басе». Питерский «Упсала-Цирк» работает с детьми с особенностями развития. На сцене они были рядом с профессиональными артистами, и задача у постановщиков была в том, чтобы для трех совершенно разных групп (артистов, трудных подростков и ребят с синдромом Дауна) найти общий язык, соединить их в одном художественном пространстве. Таким языком стали хокку — японские трехстишия, образчик минимализма в поэзии и философии.
О, проснись, проснись!
Стань товарищем моим,
Спящий мотылек.
«Я Басе» похож на немое кино: смена кадров без сюжета, текста, спецэффектов в результате дает мощную эмоцию — ожидание непременно сменит откровение. Как озарение, как ожог. И наивный театр из Италии со своим «Зоопарком Пиноккио» тоже красиво выступит с тихой историей про Пиноккио — только рассказана она с точки зрения различных животных из знаменитой сказки. Минимум слов, множество фигурок из детского ящика, мелки, виолончель с гитарой — и перед нами уже магия театра для малышей. Интереснейшие спектакли контемпори-данс, театра объектов, драмы и сторителлинг показывают в эти дни на трех площадках артисты из Франции, Дании, Германии, Швеции. Сам Малый выставил в фестивальную афишу свое «Лебединое озеро» — не балет, разумеется, а оригинальный сторителлинг двух актрис под музыку Чайковского (режиссер Надежда Алексеева).
А параллельно основной программе на Kingfestе в жестком режиме идет насыщенная спецпрограмма: лекции, мастер-классы, деловые встречи директоров европейских фестивалей и театров, работает творческая лаборатория молодой критики из разных стран. Большой город может обзавидоваться и содержанию фестиваля, и самой его организации — все работает как часы.
Как добиться такого качества, откуда финансы, как фестиваль влияет или может влиять на репутацию и статус города? Об этом мы говорим с Татьяной Бобровой.
— Наше финансирование складываются из денег муниципалитета, Министерства культуры РФ, СТД. Но этого, конечно, не хватает, поэтому мы активно работаем с культурными фондами разных стран. Так, французский фокус в этом году (на Kingfestivale три спектакля из Франции плюс выставка театрального плаката, французские критики) помог провести французский институт. К тому же театр Малый вошел в программу поддержки Президента РФ. Ну и Год театра тоже добавил свою копейку.
— Какова ценовая политика на билеты?
— Билеты на все спектакли у нас от 300 до 1000–1200, и еще есть акции.
— По-твоему, фестиваль такого масштаба влияет на город, его культуру? И если да, то как это ощущается?
— Думаю, что влияет, потому что каждый раз после окончания фестиваля нас спрашивают: «А когда же следующий?» К фестивалю за годы, что он проходит, стали иначе относиться и пресса, и зрители. Фестиваль оброс театральными волонтерами: сейчас их у нас работает порядка пятидесяти, и на волонтеров всегда есть конкурс.
— А можно ли говорить о влиянии фестиваля для молодой аудитории на власть? Она в российских городах часто меняется: снимают, сажают — до театра ли тут, до культуры?
— Когда на открытие Года театра к нам приезжала вице-премьер Ольга Голодец, город просил ее о поддержке двух фестивалей — нашего и имени Рахманинова. Конечно, у руководства города жесткий график, но они стараются успеть к нам на спектакли.
