— Вы не представляете, что вы для нас сделали. Вы тронули наше сердце. Это вам, — говорит актриса Женя Крегжде и протягивает корзину с бутылками монтировщикам. — И вам тоже низкий поклон, — обращается она к молодым стажерам Вахтанговского и передает большой торт под колпаком из прозрачного пластика.
Это то, что не видит зритель, покидающий Вахтанговский, — кто в духоподъемном настроении, а кто озадаченный или в полном смятении чувств. То, что он увидел, — поражает, путает картину мира, ставит вопросы и восхищает одновременно, хотя спектакль идет добрые три с лишним часа (на первом прогонах, говорят, было четыре с хвостиком).
Пьесу «Пер Гюнт», сочиненную Ибсеном в 1867 году, весьма скептически приняли современники, даже Андерсен высказался о ее бессмысленности, и только музыка Эдварда Грига все-таки подогрела к ней интерес. Что делать, современники не всегда способны оценить то, что потомками будет принято как новое слово в искусстве и на ура. Просто Ибсен своим сочинением опередил время, но к сегодняшнему дню, весьма нервному, эгоцентричному, опутанному и вконец запутанному соцсетями, в которых человек бьется жалкой рыбкой, оно пришлось как нельзя лучше. Почему?
Потому что возвращает человека к себе, несмотря на коварные происки Интернета. Возвращает к себе — любимому-нелюбимому, разрываемому противоречиями между своими хотелками и возможностями. Как он ищет себя в темноте своего бессознательного и пытается спастись от мира, рвущего его в клочья. Наконец — о спасительной силе любви, которая, как правило, остается неоцененной. Если вам интересен человек — собственно вы сами, — тогда вам точно на «Пер Гюнта».
Вся сцена Вахтанговского — в старинных зеркалах разного размера. От мала до велика, они стоят как будто хаотично, лукаво прячась одно за другим, хитро отражая и преломляя героев в анфас и в профиль, с лицами — вымазанными и чистыми, как у младенцев. Вообще-то, у классика персонажей до черта — вместе с массовыми, типа танцоров и гостей на свадьбе, может быть и больше пятидесяти. А у Бутусова всего шесть: три актрисы, три актера — два Пер Гюнта (Сергей Волков, Павел Попов), Музыкант (Юрий Цокуров), Мать (Евгения Крегжде), Сольвейг (Яна Соболевская), Анитра (Аделина Гизатуллина). Есть еще оркестр из пяти музыкантов (руководитель Александр Сазонов), но он мощно звучит (отличный звук и саунд-дизайн) и разматывает жизнь Пер Гюнта в звуках откуда-то из кулис.
Зато на сцене — безостановочное броуновское движение из людей в черной униформе: беззвучно и бесшумно они делают перестановки, проворно меняя части декорации, реквизита, упаковывают в целлофан людей, вынося их вон, как ненужный хлам. На черной сцене работает все как часы.
А часы юного Пер Гюнта начинают свой временной отсчет в этом мире. Другой Пер Гюнт, с кроваво-красным лицом, как змей-искуситель, изогнувшись корпусом, нашептывает ему что-то про соблазны и испытания, и Пер рождается — с амбициями героя и царя, но почему-то его хилая, бледная плоть никак не внушает, что они будут оправданы. Но человек верит, самообманывается и пускается в странствия по миру в поисках… себя. Украл невесту Ингрид, стал троллем, вступил в связь с темными силами, повстречал Сольвейг и покинул ее… Был работорговцем, дельцом, проворачивавшим темные сделки с китайцами, странствовал по пустыне, предсказателем, пытавшимся соблазнить юную дочь вождя бедуинов. А закончил свои путешествия в сумасшедшем доме в Каире, а еще…
Впрочем, последовательности и ясности в изложении сюжета поэмы Ибсена в спектакле не увидеть. Юрий Бутусов выстраивает жизнь героя образами, картинами, путающими вроде бы только что выстроившуюся концепцию, но непременно магическую. Будут крупный план актера на авансцене и на экране, краска и природная глина, которыми здесь живописно мажут и скульптурно лепят лица… «Пер Гюнт» — очень чувственный, плотский, с нервно-страстными объятьями, где секс — как в смертельной схватке, как в последний раз и украден.
Пер Гюнта сопровождает музыка, которую на разных инструментах начинает играть Юрий Цокуров, поддержанный невидимым оркестром, да и сам этот молодой актер — как музыка. И у каждого героя есть свой сольный выход, и не один: французский шансон (Пиаф, Брель), немецкий («Рамштайн»), оперный (Бах)… Все в живую, все нервно и высокó одновременно. Так Бутусову удается выстроить не столько внешнюю, сколько внутреннюю жизнь этого маленького, смешного в своих желаниях быть царем мира Пер Гюнта. Выстраивает его неповторимый мир на гротеске, трогательной лирике, социальной сатире, фантастическом реализме классика…
Ансамбль актеров работает блистательно, лихо, отчаянно отдавшись фантазиям Бутусова. В роли Пер Гюнта — актер из Питера Сергей Волков: это его первый сезон в труппе Вахтанговского. Несмотря на возраст (всего 26 лет), оставляет впечатление зрелого мастера, справляющегося с большим объемом роли. Единственная, пожалуй, проблема — своеобразная манера подачи текста или тембр голоса — сипловатый и на полушепоте, отчего текст не всегда слышен.
Другой Пер Гюнт — Павел Попов — его альтер-эго — существует и параллельно, но не тенью, а брутальным существованием. Безусловным открытием спектакля стала Евгения Крегжде в роли матери Пера. Весьма неожиданное решение образа: в элегантнейших открытых вечерних платьях, с неизменной сигаретой в тонких пальцах и глотком виски из бутылки — богема в период упадка. Голос приглушен и как будто посажен, но слышно каждое слово. В ее игре — трагедия, но с тончайшей иронией, порок и гордость, дерзость и любовь.
Образ символа вечной любви — Сольвейг в исполнении Яны Соболевской — не возвышен и сознательно снижен, однако к финалу Сольвейг выглядит как Богородица, сошедшая с иконы. И вот в тишине, когда звучит только ее чистый голос, в спектакле срабатывает накопившаяся боль, что собиралась по капле из комплексов, бунта, непонятости и одиночества маленького смешного в своих амбициях человека.
А еще «Пер Гюнт» имеет вид высокохудожественного подвижного арт-объекта благодаря декорации (Максим Обрезков, Сергей Барменков), дивным гримам и парикам (Ольга Калявина), интереснейшей видеоработе (Дмитрий Егоров, Александр Коняев). И, как мне удалось выяснить, в «Пер Гюнте» теперь самое большое количество монтировщиков из всех афишных спектаклей Вахтанговского. Им, работающим под планшетом, на планшете и наверху, уже за кулисами Женя Крегжде от имени актеров и вручила тортик и корзину с виски.