Именно этой строчкой стихотворения о Блоке называется выставка, посвящённая поэту, которая открылась в Доме-музее Цветаевой. Вместе с куратором экспозиции, старшим научным сотрудником музея Марией Степановой по символическому кругу прошёл и корреспондент «МК».
Блок – один из самых сложных и загадочных поэтов. Сложен он отнюдь не формой стиха, а многообразием противоречий, которые уживаются в его лирике и в самой его личности. Неслучайно ему так близок образ двойника. Он дворянин и пророк революции, Аполлон и Дионис, Гамлет и Орфей, рыцарь и демон. Все эти стороны блоковского миросозерцания нашли отражение в выставке, наполненной символическими артефактами: рыцарским шлемом, немецкой скрипкой, фотографиями, репродукциями, рукописями и даже лампой, принадлежащей семье Блока.
В оформлении экспозиции доминируют два цвета: красный и голубой. Они символизируют двойственное начало в Блоке. Красный, его любимый цвет, отражает страстную, дионисийскую, демоническую натуру поэта, а голубой отсылает к теме креста, духовного, небесного начала, ангельского и мученического, которое также неотделимо от Блока. Зритель будто проходит по лабиринтам его души.
- Само движение по выставке символично. Оно круговое, – рассказывает Мария Степанова. – Марина Цветаева утверждала, что творческий путь Блока – это «бегство по кругу от самого себя». От себя-Блока к своему двойнику и от двойника к самому себе обратно. Самим Блоком в статье «О лирике» было сформулировано, что круг – это символ поэтического мира, свободы и несвободы одновременно. Но и, конечно, круг – символ символистов, который был ими заимствован у романтиков. Круг означает невозможность разрешения конфликта, и у Блока очень часто в стихах встречается кольцевая композиция.
Умрешь – начнешь опять сначала
И повторится все, как встарь:
Ночь, ледяная рябь канала,
Аптека, улица, фонарь.
Выставка разделена на две части. В двух залах первого этажа представлены материалы, непосредственно посвящённые Блоку. Можно услышать и голос поэта, который был записан в Институте живого слова в Петрограде Сергеем Бернштейном. Звучат фрагменты стихотворений «О доблестях, о подвигах, о славе», «На поле Куликовом» и «В ресторане». Записи предоставил Государственный литературный музей. Возникает невероятное ощущение соприкосновения с ушедшей эпохой Серебряного века. Сквозь шум и гул доносятся звуки блоковского голоса, спокойного и притягательного. В этой же маленькой тёмной комнате находится видеоарт, который визуализирует идею зеркальности и позволяет взглянуть на Блока сквозь многочисленные зеркала его сущности.
Далее маршрут идёт на второй этаж, в мемориальную квартиру Марины Цветаевой. Здесь начинается вторая часть выставки, которая посвящена перекличке великих поэтов и цветаевскому мифу о Блоке. Она увидела его впервые в мае 1920 года – таким, каким он предстал на последнем прижизненном рисунке работы художника Николая Синезубова.
- Марина вспоминала, что первый раз увидела Блока в Политехническом музее – рассказывает Марина Степанова. – Блок специально приехал в Москву, чтобы выступать, читать стихи. Перед Политехническим музеем была огромная толпа людей, желавших прийти на вечер. Их было настолько много, что сам Блок не мог попасть в здание. Марина стояла позади Блока, за его спиной. Она писала в письме к Пастернаку, что можно было протянуть руку, сказать: я такая-то, я написала вам стихи. Но этого не произошло. Блок казался ей такой высотой, духом, Орфеем, вернувшимся на землю, что, как писала дочь Цветаевой Ариадна Эфрон, «она не могла помыслить себе прикоснуться к Блоку». Вторая её встреча с Блоком была тоже на поэтическом вечере, в том же мае 1920 года, во Дворце искусств на Поварской. Цветаева слушает стихи Блока, но снова не подходит к нему, а просит свою дочь, маленькую Алю, передать свои стихи, которые она адресовала ему. Алю провели к Блоку, и она передала ему стихи. Марина ждала, что Блок, быть может, что-нибудь ответит ей в письме. Тогда очень много людей передавали Блоку любовные письма и восхищённые стихи, но он уже очень плохо себя чувствовал, был сдержанным и замкнутым человеком и в тот период не хотел заводить новых знакомств.
- Какие предметы в квартире Цветаевой, связанные с Блоком, вы бы особо отметили?
- Вот подлинная беловая тетрадь со стихами Цветаевой к Блоку из Российского государственного архива литературы и искусства. Она находится в её комнате. Пусть и не на письменном столе, а в витрине, но таким образом, как будто сама Цветаева вернулась домой. В гостевой комнате – письмо Надежды Александровны Нолле-Коган к Блоку. Она была ближайшим другом поэта: организовывала его вечера в Москве, у неё он останавливался на Арбате. Марина познакомилась с Нолле-Коган уже после смерти Блока в конце ноября-начале декабря 1921 года. В столовой находится копия последнего прижизненного портрета Блока и его последняя фотография 1921 года работы Наппельбаума. У Цветаевой точно такая же фотография появилась после смерти Блока в комнате, прикрепленная обычной канцелярской кнопкой над диваном. В комнате Марины мы видим книгу Блока «Ночные часы» издательства «Мусагет». Она была в её круге чтения. Тут же тетрадь с её стихами к Блоку и серебряный браслет. Дело в том, что у Цветаевой любимым блоковским стихотворением было «Седое утро».
Утреет. С богом! По домам!
Позвякивают колокольцы.
Ты хладно жмешь к моим губам
Свои серебряные кольцы,
И я — который раз подряд —
Целую кольцы, а не руки…
Марина говорила: «Мои до безумия любимейшие стихи. Читаю их, точно они мне написаны». Она очень любила серебряные украшения, которые были характерной чертой её внешнего облика и стиля. Цветаева считала, что эти стихи как будто бы написаны о ней.
Проходим в детскую комнату. Здесь находятся книга Блока «Седое утро» и цветаевские «Стихи к Блоку». В углу распятие. Оно, по мысли авторов выставки, символизирует, как Цветаева воспринимала Блока. В её стихах немало аллюзий на Евангелие и страдания Христа. Христом от поэзии она делает Блока. Но и судьба Цветаевой невероятно трагична. После революции, когда её муж Сергей Эфрон воевал на стороне Белого движения, в 1919 году она жила в его комнате. Мария Степанова отмечает, что Цветаева стала кочевницей дома, путешествовала из комнаты в комнату, желая найти тёплый уголок. В этом её перекличка с Блоком, для которого 1919 год стал едва ли не роковым. Завершается выставка в мансарде, где расположена экспозиция, посвящённая военному пути Сергея Эфрона. Там находится копия блоковского стихотворения о Первой Мировой войне «Петроградское небо мутилось дождём». Предчувствие рокового и катастрофического не отпускало поэта до последних дней, и Блок ушёл, потому что перестал слышать гул – подобно Пушкину, он умер от отсутствия воздуха.
