Главными ответственными за веселье этим вечером были ведущие шоу. Организаторы неожиданно отказались от вошедших, как казалось, уже в безысходную данность услуг Андрея Малахова, который за многие годы стал чем-то вроде визитной карточки мероприятия. Вместо него шоу открыл рэпер ST, который прочитал бодрый фристайл, прогуливаясь по партеру, а выйдя на сцену, представил свою визави, которая к несказанному удивлению публики оказалась не какой-нибудь ожидаемой скандально-распиаренной медийной мадам из плеяды чуриковых/собчак и иже с ними, а легендарной дикторкой времен советского телевидения Анной Шатиловой.
Зрители не без подозрения и удивления уставились на совершеннейший, с первого взгляда, мизальянс, с трудом представляя, как эти разновеликие кометы из совершенно разных галактик будут взаимодействовать на одной орбите грядущего праздничного ивента. Но оказалось, что в парадоксальном единстве противоположностей кроется невиданная сила. Анна Николаевна с фирменным кокетством, наработанным еще в непростые и требовавшие особенной изворотливости времена СТ (Советского Телевидения), когда сам ST, видимо, не существовал даже в виде половозрелых сперматозоидов, быстро вошла в роль прилежной ученицы модника, бойко и не без самоиронии чеканя молодежным новоязом, вроде «кринж», «олдовый», «зашквар», «бэнгер» и т.д. ST не уставал осыпать останкинскую гранд-даму заслуженными комплиментами за прилежную обучаемость, а публика внимала диалогам с раскрытыми в улыбках детской непосредственности ртами. Поразительно, но даже когда г-жа Шатилова произносила что-то вроде: «Я под этот трек столько видосов для Тик-Тока запилила», – в зале все равно будто витала атмосфера советского ТВ с его торжественно-чеканным дикторским слогом. Вот что значит – старая школа! И как выяснилось, она была очень кстати.
Церемонию начали с вручения приза «За неоценимый вклад в российскую музыкальную культуру» композитору Александру Зацепину, отметившему 90-летний юбилей, и первый музыкальный номер тоже посвятили советскому хитмейкеру. Посвящение вышло не без претензии на иронию, причем уже далеко не легкую. В этом контексте можно было ожидать чего угодно, но не группировки «Ленинград», которая возникла на сцене, правда, в строгой костюмной версии, как и Сергей Шнуров, принарядившийся по случаю в породистый casual вместо привычной майки-алкоголички. Публика начала было тревожно переглядываться, недоумевая, но при этом и сладостно предвкушая уже слегка подзабытый обсценный привкус Шнурова постмодерна доморгенштерновских времен. Но Шнур, в отличие от Моргенштерна и несмотря на вечные проклятия Иосифа Пригожина, уже приучен видеть берега и чутко улавливать порывы скрепных сквозняков. Прилежно, будто целомудренный студент-ботаник, не осквернивший за всю жизнь свой рот ни единым матерным словцом, он исполнил зацепинский шлягер (или, как сказали бы еще недавно, – хит, а теперь – бэнгер) «Если б я был султан» из фильма «Кавказская пленница». В таком перевертыше, наверное, был заложен глубокомысленный режиссерский замысел и не менее многозначительные смыслы, но выглядел этот номер скорее жутковатой антиутопией, превосходящей по степени мрачной апокалиптичности даже пророчества самого Джорджа Оруэлла. Рокеры и хулиганы причесались, приоделись и прилежно лабают благопристойные песни советских композиторов. Мол – вот вам эстрада ближайшего будущего. Или уже наступившего настоящего? Очень хотелось думать, что это если не страшный, то хотя бы комический сон, но, к сожалению, никто так и не разбудил утешающим щипком. Глубинный смысл многозначительной прелюдии действительно приобрел по ходу действа масштаб глобального полотна неотвратимо наступившей «новой реальности» в весьма тревожных скрепно-мрачных тонах…
Потом на сцену выходили Полина Гагарина, Наталья Гордиенко, Филипп Киркоров и Виктория Кохана, Николай Басков и Люба Успенская, Баста, Олег и Родион Газмановы, Артур Пирожков и другие. Каждый из них – мастак закатить щекочущее нервишки представление, но на этот раз, будто сговорившись, все они выглядели и вели себя если не как монахи с монашками, то явно готовыми отправиться на вечное затворничество раскаявшимися грешниками. Никогда еще Григорий Лепс не был так близок Ване Дмитриенко в одинаковой пресности. Выход Хабиба с «Грустинкой» произвел совсем уже гнетущее впечатление. Детская песенка во взрослом концерте воспринимается не иначе как пропаганда сознательного оглупления (уж воздержимся от термина – дебилизация) аудитории. Вот бы где применить прокурорские санкции и судебные штрафы, но, видимо, наоборот – подобное сейчас и является искомым «скрепным» мейнстримом…
Единственным смельчаком, кто не только изображал хорошую мину при крайне скверных для всего музцеха обстоятельствах, но отчасти и прокомментировал происходящее, оказался все он же – поп-король и возмутитель спокойствия Филипп Киркоров. Долгую речь о грядущих юбилеях в его семье (детям, Алле Виктории и Мартину, – по 10, самому поп-королю – 55 в будущем году, покойной маме Виктории Марковне исполнилось бы 85) он закончил весьма неожиданно. «Год был яркий: похулиганили, пошумели… (зал понимающие хихикнул и зааплодировал. – Прим. авт.)… Но теперь я шалить почти не буду, — неожиданно произнес поп-король. — Старшие товарищи посоветовали быть посолиднее. Так что волосы у меня сейчас натурального цвета. Все-таки скоро 55».
Разумеется, хоть и шалун, но сообразительный, а иначе бы не стал пожизненным поп-королем, Филипп не стал уточнять ни имен «старших товарищей», ни их должностей, званий, организаций и прочих органов. Зачем? Посоветовали, и точка. Пообещал, правда, «еще пошалить напоследок» на своих юбилейных концертах в следующем году, что в нынешних обстоятельствах прозвучало не веселой заманухой, как обычно, а скорее угрозой системе и вызовом устоям. Вот так смутное время порождает революционеров в самых неожиданных душах и местах… Продолжайте, товарищи…
«Старшие товарищи» тем временем «посоветовали», видимо, не только расписному ФК, но и всем остальным. И пока напуганный Моргенштерн уже отсиживается за границей, даже Николай Басков, кажется, навсегда распрощался с костюмами, ослеплявшими некогда космос, и отложил до лучших времен (если они, конечно, еще вернутся) фирменные сальные шуточки, от которых у публики сводило прежде челюсти и животы. Сейчас все очень чинно, но и бесконечно пресно. На этом можно было бы опускать занавес и отпускать публику с ощущением только что услышанного реквиема по былой шаловливой попсе...
Даже не шаловливой, а просто… Поскольку в условиях нахраписто наступающей инквизиции и тотального контроля «полиции нравов», обеспечиваемого не только советами «старших товарищей», но и разномастными надзирательно-карательными органами, не только вольный по определению жанр поп-музыки, но и любое творчеством вообще, обречены рано или поздно накрыться медным тазом и обратиться в ту самую пресную субстанцию «официальной госкультуры», живым свидетелем которой столь символично являла себя Анна Шатилова, несмотря на все ее шутливые замесы с молодежным сленгом. Но церемония продолжалась...
Из приятных неожиданностей можно отметить триумф Леонида Агутина. Самый неформальный эстрадный артист и почти равнодушный к наградам человек увез из Кремля целых три статуэтки. «Песня года» и «Композитор года» – за лирико-патетическую балладу «Включите свет». «Вот мне сегодня фартит», – растерянно произнес Леонид со сцены, признавшись, что не только не был готов к такому триуфу, но и особенно удивлен (как и польщен) награде «Певец года». «Меня «Певцом» еще никогда не называли», – обратил в изящную шутку свое награждение уже даже не певец, а почти мэтр эстрады.
Своего рода дебют случился и у Николая Баскова. «Золотой голос России» прежде был лишен любви и должного внимания академиков церемонии. Снобы-с! «Вручали всем, кроме меня», – пытался сдержанно балагурить Николай. Но вот Коля погрузился в шансон («Долго подбирался к этому жанру», – признался артист в недавнем интервью «МК»), замутил «Большую любовь» с Любой Успенской, и получилась награда в номинации «Городской романс». Наконец не только обожающая публика, но и спесивые академики распробовали прелести «Натурального блондина» (нескрепная, конечно, шуточка по нынешним временам). Скрепно по-другому: корневая музыка, против нее не попрешь...
Филиппу Киркорову достались две награды, но лишь одна (за видео на песню «По камням по острым» на музыку Виктории Коханы и стихи Михаила Гуцериева) имела к нему непосредственное отношение. Второй трофей («Лучший концерт») Филу вручили как курьеру, которому надлежит передать приз Анне Нетребко. Оперная дива была отмечена за юбилейное шоу «Анна Нетребко приглашает», в котором Филипп принимал участие, и в видеообращении она попросила «именно Филиппа» забрать награду, «если это случится». И случилось: Филипп в этот момент как раз гарцевал по сцене. Бывают же прелестные совпадения! Сама певица предпочла кремлевскому шику работу по контракту в треклятом Милане, откуда и прислала видеопослание с благодарностью и завещанием отдать все Киркорову.
Кроме Анны Нетребко церемонию прогуляли Zivert и Земфира. Первая победила в номинации «Танцевальный хит» с треком Rocky, а вторая стала «Лучшей рок-исполнительницей». Отсутствие рок-звезды немного расстроило организаторов. «Не хочу никого обидеть, но есть такая шутка: «Кто не пьет, тот Филипп Киркоров», – не без иронии заметил один из учредителей премии Юрий Костин, оправдав, правда, столь вызывающий выпад тем, что об этой шутке ему рассказал сам Филипп, вспоминая давний прием у Бориса Николаевича Ельцина (первого президента новой России, при котором свободу творчества еще не душили карательными скрепами. – Прим. авт.). «Так вот, – продолжил оратор, – а кто не ходит на «Викторию», тот…» Возможно, в этот момент Земфире и Ренате где-то икнулось.
Кроме номинаций, в которых победитель определялся путем голосования 400 академиков, были и специальные призы, назначенные в «приказном» порядке. Помимо упомянутой награды «За неоценимый вклад» вручили еще «Открытие года в классической музыке» пианисту Ивану Бессонову, признанному «новым русским музыкальным чудом»; за «Вклад в развитие поп-музыки» – 70-летнему юбиляру Олегу Газманову, прытко, как и 33 года назад, исполнившему на пару со взрослым уже сыном Родионом древний хит «Люси» в динамичном поп-роковом гитарном ремейке. «Уникальную гармонию песенной лирики» признали за другим юбиляром – Александром Розенбаумом. Забирая награду, мэтр съязвил, что «ничего не понял про гармонию и лирику, вручили бы просто в честь юбилея». И то – правда. Хотя все равно красиво. Особенно когда искомая гармония – что в лирике, что в музыке – ощипана прокурорами, будто суповая курица…
После того как Агутин получил свою третью подряд статуэтку, группа возбужденных зрительниц, отметивших праздник, видимо, еще до его начала в хлебосольном кремлевском буфете, принялась истошно скандировать «Агутин-Агутин» при объявлении каждой последующей номинации. Так и доорались до «Поэта года», что, надо сказать, несколько наэлектризовало атмосферу в зале, поскольку список претендентов помимо Агутина буквально трещал под натиском тяжелой артиллерии признанных мастеров пера: Игорь Николаев, Михаил Гуцериев... Кстати, прежде чем стать «Певцом», г-н Агутин в 2016 г. уже побывал «Поэтом года». Все затаили дыхание и выдохнули только после оглашения вердикта: Михаил Гуцериев. Академики, скорее всего, сделали очевидный выбор по сумме именно тех самых бэнгеров, которые вышли за минувший год из-под пера автора. С эффективностью столь мощного хит-конвейера остальным претендентам оказалось пока трудновато соперничать.
«Певицей года» стала Полина Гагарина, «Поп-группой» – Artik & Asti, что выглядело прощальным поцелуем академиков популярной субстанции. Основатель группы и ее фронтмен Артем Умрихин благородно посвятил награду ушедшей в сольное плавание партнерше по группе Анне Дзюбе. Артика и Асти больше нет, как 40 лет не было «Аббы»… Будущее фирменного музыкального бренда пока неопределенно, но Артем уверенно обещает «продолжение истории» в какой-то новой инкарнации…
«Хип-хоп-исполнителем года» стал, как и много раз раньше, Баста. Заслуженно, но не сказать, чтобы с очевидной однозначностью. Когда-то рэп-гуру был одним из первых и немногих. Теперь поляна этого жанра более чем насыщена несравненно более резвыми и резкими героями. Во многих номинациях мелькал, например, Моргенштерн, совершенно очевидный хедлайнер года. Мнение академиков (и только ли академиков – при нынешних раскладах?) оказалось, однако, отлично от массово-народного. Получая свой приз, Василий Вакуленко, видимо, решил вступиться за братву по оружию и призвал «полегче относиться к молодым, дать им возможность ошибаться». Ох уж эти дипломатичные формулировки. Если уж проявлять солидарность, то нужно было заявить о готовности отправить трофей в Арабские Эмираты – в поддержку новоиспеченного узника музыкальной совести Алишера Моргенштерна. Но т.н. «старшие товарищи» таких шуток явно не одобрили бы. И Баста понуро ретировался со сцены, поблескивая врученным знаком музыкальной доблести в очень недоблестные времена…
