- Игорь, у вас есть книга о лихих 90-х. Художественная, да, но в то же время она есть по-своему документ эпохи. Если сформулировать концентрированно, то в чём суть 1990-х?
- Перемены. Очень болезненные. Наверное, можно даже употребить слово трагичные. Слом старого без созидания нового. Новое нарастало само как сорняк - без плана и целей. Ну, что выросло, то выросло… Мы их пережили, что уже неплохо. Сделали ли выводы? Судя по всему - нет.
- А насколько уместны параллели времени нынешнего с тем временем?
- Как недавнее прошлое то время, конечно, присутствует в нашей жизни, но не думаю, что к нему есть какой-то особый интерес сейчас. Некоторые параллели из нашего дня скорее можно провести с 1980-ми. По ним чувствуется ностальгия у старшего поколения. А 1990-е…- слишком мало выигравших и огромное количество проигравших - люди интуитивно вытесняют такое из памяти. Ну, кроме молодости, естественно, если она пришлась на то время… Нынешние же времена отличаются от 90-х прежде всего ценой на нефть.
- Вы сказали о ностальгии старшего поколения. В то же время молодые люди, родившиеся уже в нулевых, подчас с некоторым придыханием говорят о том времени. Откуда это умиление?
- Мне трудно ответить за молодых людей. Рискну предположить, что свобода и возможности ей сопутствующие привлекательны настолько, что люди предпочитают не замечать издержек, которые неизбежно несёт с собой слабое государство. Анархия лучше выглядит со стороны, чем есть на самом деле. Анархия, кстати, не есть вседозволенность.
- Я вот сказал - «документ эпохи». Писатели не любят, когда их спрашивают о других писателях. Но есть ли, на ваш взгляд, книги, по которым стоит изучать ту эпоху?
- Помните, как Мастер спросил поэта Бездомного: «Вы же человек невежественный?». Не хочу, чтобы это воспринималось как кокетство, но я человек довольно невежественный. Во всяком случае, для писателя. Я плохо знаю современных авторов, мало кого читал. Не могу удержаться ещё от одной строчки, на сей раз из анекдота: «Чукча не читатель, чукча - писатель…» Это я про себя, пусть, пожалуйста, чукчи на меня не обижаются.
- Хорошо, а у вас была задача зафиксировать 1990-е в своем тексте?
- Да, я ставил перед собой такую задачу. Это даже была сверхзадача - ну, скорее, не зафиксировать время, а передать его дух, настроение. Насколько это удалось, судить не берусь.
- Очень часто говорят, что в 90-х людям дали свободу. Так ли это было, на самом деле? Или все же путаем ее со вседозволенностью?
- Свободу не дают. Ее берут. Несомненно, свобода в 1990-е была. А вседозволенность, рискну предположить, не существует в чистом виде. Даже если государство ослабевает настолько, что не может контролировать своих граждан, общество тут же делегирует эти функции кому-то еще - революционным матросам, например, или браткам. Если законы не работают, тут же появляются понятия. Простому человеку никогда ничего не дозволялось…
- И в то же время многие с ностальгией вспоминают те годы. Почему так? Вы как драматург видите особую драматургию того времени?
- Людям свойственно вспоминать прошлое с ностальгией. Особенно молодость. Память избирательна и необъективна. Драматургия, как известно, строится на конфликте. Так вот строительного материала в 1990-е хватало…
- Многие тогда поднялись, многие, наоборот, рухнули на самое дно - и там остались. Но почему одни «поднялись», другие разбились? Есть ли особое качество, позволявшее тогда добиваться пресловутого успеха? Или это был случайный, рандомный процесс?
- Как ни странно, мне кажется, что качества, необходимые для достижения успеха, одни и те же во все времена - ответственность, трудолюбие, дисциплина. Да, во времена перемен больше шансов ухватить удачу за хвост, большее значение имеет Его Величество Случай, но заработать - это даже не полдела, это - четверть. Сохранить и тем более преумножить - вот задача не из простых. Пока у тебя нет денег, ты конкурируешь с такими же неофитами от бизнеса, как сам. И ты никому не интересен. Как тот неуловимый Джо, который неуловим не потому, что поймать не могут, а потому что никому не нужен. А вот, если, благодаря энергии и удаче, ты вдруг поимел денег, то неожиданно (только для себя самого неожиданно) ты становишься интересен всем окружающим - от девушек и друзей детства, которые прежде ничего ровным счётом в тебе не находили, до партнеров, ментов и бандитов. А может и, не дай бог, государства. По очень грубым прикидкам, из тех, кто суетился в 1990-е, только один из десяти продолжал суетиться и спустя полгода бесплодных попыток. Из этих упорных что-то зарабатывал уже каждый третий-пятый. А вот сохранял снова только каждый десятый.
- Можно ли говорить о некотором наследии 1990-х?
- Я не понимаю, что означает наследие времени. Какие-то факты, события? Великими свершениями 90-е не запомнились: Ельцин на танке в 91-м, и он же отдающий приказ о расстреле Белого дома из танков в 93-м? Выборы 96-го и дефолт 98-го? Мне кажется, в моменте эти события воспринимались значительнее, нежели сквозь призму времени. В любом случае все это не может конкурировать с революцией, стройками первых пятилеток, двумя великими войнами, полетом в космос и созданием того научно-экономического потенциала, на котором мы, извините, едем до сих пор. Так что особого наследия 1990-х не наблюдаю.
