— Так, сегодня у нас все будет очень коротко! — воскликнул Марк Захаров: вечером-то премьеру “Вишневого сада” играть! Выяснилось, что репетиция, что шла накануне, удовлетворения худруку не принесла. “Но это и хорошо по театральным приметам, — не унывает Захаров, — как кто-то спотыкался, меня аж пот холодный пробивает. Но во втором акте проснулось чеховское дуновение…”
Вместе с супругой Людмилой Поргиной поднимается торжественно одетый Николай Караченцов, очень даже бодр, старается обнять артистов… В этом году ему — 65. У Марка Анатольевича спросили: “Как отметите?”
— Отмечать будут на сцене Театра эстрады, это длинная история, ведь жена Николая хотела, чтобы он играл в пьесе Пастернака, но нам показалось, что это не будет выразительно и не будет нужно для Караченцова. Мы ограничимся тем, что примем самое активное участие в поздравлениях замечательному мастеру. Это ведь Караченцов первым предложил “Ленком” назвать “Ленкомом”.
…Збруев подходит к Лазареву-младшему: “Ну как отец-то? А то он нас всех так напугал… Уже дома? Выписали? Передавай ему огромный привет, я рад, что все обошлось”. Потом поворачивается к камерам: “Смотрите! Великие артисты идут!” И правда — Броневой, Чурикова, Хазанов... “Самое главное для “Ленкома” сейчас — смена поколений, — неожиданно посерьезнел Хазанов, — столько артистов здесь сделало свою судьбу, пусть даже известность пришла к ним через кино и телеэкран. Но росли они здесь!”
Далее народу представили “новичков” этого сезона — Алексея Серебрякова и всё того же Хазанова.
— Зритель меняется, по-вашему?
— Конечно, меняется! Сегодняшнего зрителя не надо очень сильно пугать. Потому что он так нахлебался всяких негативных эмоций, что, рассказывая правду о нашей жизни, да, не нужно ее лакировать, приукрашивать, но должен быть еще какой-то оптимизм, без которого человек не может жить. А нам досталось великое право жить на этой планете, и мы должны этому радоваться.
— Что бы вы лично себе пожелали бы?
— Я занимаюсь делом подлым. Но от моего самочувствия и даже настроения — к сожалению, это такая театральная несправедливость — зависит очень многое. Пока я являюсь худруком. Поэтому я бы себе пожелал просто: чтобы у меня все было на местах, чтобы организм работал и не подводил. Здоровья себе желаю.