Прошел год после страшного вердикта докторов, и, ко всеобщему изумлению, Огнева вернулась на сцену, при этом не сделав ни одной операции. Причем вернулась, будучи в положении… На четвертом месяце беременности она танцевала Повелительницу Дриад в “Дон Кихоте” на международном фестивале в Таиланде. Свою удивительную историю, похожую на сказку, прима Государственного академического театра классического балета Касаткиной и Василева Наталья Огнева рассказала корреспонденту “МК”.
“Родители надеялись, что я сломаюсь”
Огневой с детства прочили успех. В хрупкой девчушке хореографы сразу разглядели незаурядные способности. А ведь Наташа едва ли не случайно попала в балетное училище...
— Мне было девять лет, когда в мой родной город Томск приехал театр балета. И я впервые в своей жизни пошла на спектакль: танцевали “Лебединое озеро”. Дома я сказала маме, что буду балериной и обязательно станцую именно партию черного лебедя — Одиллии — в нашем городе. Родители поначалу не восприняли мое заявление всерьез, но я постоянно капала маме на мозги, чтобы она меня отпустила в училище в Новосибирск. Представьте, каково ей было: отправить ребенка в 10 лет в интернат в другой город. Не каждый родитель способен на это. В итоге мама сдалась. Сказала: “Ну съезди, попробуй поступить, а там уже будет видно”. Я поехала и поступила. Было действительно сложно в чужом городе, где рядом нет родных. Есть комната в интернате и классная дама-куратор, которая следит за соблюдением режима. И помимо того, что ты занимаешься балетом, еще и самостоятельно в детском возрасте решаешь бытовые проблемы — стираешь, убираешь. Родители приезжали ко мне поначалу каждый месяц, думали, что я сломаюсь и меня отвезут домой. К искусству ведь никто в семье отношения не имел: мама врач, папа инженер.
Я скучала, было тяжело, но уехать домой не было и мысли. Тем более что для меня все складывалось успешно. Через пять лет обучения я уже поехала на первый международный конкурс, где получила приз. Потом на первом конкурсе хореографических училищ Сибири мне присвоили первую премию. А когда я, будучи на втором курсе, участвовала в конкурсе в Москве, на меня обратили внимание столичные балетмейстеры. И сразу же поступило предложение пробоваться в московские театры. Так что, еще не окончив училище, я уже знала, что буду работать в Москве. После диплома меня взяли в театр классического балета под руководством Касаткиной и Василева, — вспоминает теперь уже заслуженная артистка РФ Наталья Огнева.
Первая настоящая слава пришла к Наташе Огневой в Лондоне, куда ее пригласил на гастроли Ирек Мухамедов, некогда звезда Большого театра. Труппа Мухамедова выступала перед весьма искушенной публикой в Королевском балете. На гала-концерте Наташа танцевала “Мазурку” Скрябина. Хотя изначально должна была танцевать совершенно другую программу, но из-за проблем с партнером менять все пришлось буквально в один день. Всю ночь Наташа разучивала танец и даже думать боялась, как примет его избалованный лондонский зритель.
Когда на сцене Огнева исполнила соло мазурки, зал будто вырубило. Балерина шла на поклоны, а вокруг царила мертвая тишина. Наташа до последнего не понимала, что это: провал или успех. Но только включился свет, как зал просто взорвался аплодисментами. Лондон был покорен. Английские критики наперегонки писали, как русская Огнева захватила сердца жителей туманного Альбиона. Молодая балерина тогда стала звездой мирового уровня. Она еще не догадывалась, какая трагедия ждет ее совсем скоро. Шел 2002 год.
Жизнь из маленьких движений
К тому времени как все случилось, нога у Наташи уже побаливала, но она не обращала на нее внимания. Ведь каждая балерина как дважды два помнит, что балетный век короток, и продолжает парить над сценой, несмотря ни на что. Но разрыв ахиллова сухожилия заставил Огневу остановиться.
— Психологически я была спокойна, несмотря на стращания врачей, что будет очень сложно после такой травмы вернуться в балет, что нельзя спешить. В Финляндии, в Турку, мне сделали операцию. Вскоре я вернулась в Москву, начала восстанавливаться. Но не успела я выйти на сцену, как через полгода после операции произошел повторный разрыв сухожилия. Я думала, что на этом жизнь моя закончена, — рассказывает Наташа. — Мне сделали повторную операцию. Врачи сказали, что ахиллова сухожилия у меня просто нет. Я пила уйму таблеток, делала уколы, и оно расщепилось и стало похоже на растрепавшийся канат. Там не за что было зацепиться.
Финский доктор взял у меня мышцу из икры, перенес ее на место ахиллова сухожилия и залатал. Когда я с этим приехала в Москву и меня обследовали наши ведущие хирурги, они единогласно вынесли вердикт: в балет вернуться невозможно, дай Бог вам не хромать. Но я почему-то верила, что еще выйду на сцену. И когда я обошла всех врачей, и все сказали “нет”, я пошла в церковь. Подошла к иконе Божией Матери и попросила: “Господи, ну пошли мне человека, который сможет меня вылечить”.
На следующий день Наташа встретила в театре доктора Петра Александровича Попова. Перед этим на медицинской выставке кто-то из театралов попросил Попова помочь артистам балета. А когда он познакомился с руководителем труппы Василевым, тот сразу рассказал ему о балерине Огневой и ее несчастье. И известный реабилитолог взял Наташу под опеку. На всю жизнь…
— Я пришла в медицинский центр, и мы начали работать. Мое первое впечатление, будто я попала в театр абсурда: сидят люди и делают всевозможные маленькие движения всеми частями тела. Я посмотрела со стороны и подумала: куда же я попала, такая вся из себя балерина, которая может ногу вертикально поднять, как хочешь изогнуться? Но я попробовала — и была поражена. Занимались мы этими небольшими движениями каждый день по 6—8 часов с перерывами. И доктор Попов обещал нам, что после реабилитации тело будет сильнее и крепче, чем до травмы, а поврежденное место будет самым неуязвимым. В это трудно поверить, но когда начинаешь заниматься, результаты появляются сразу. В группе был гонщик Олег Кесельман, который разбился на скорости 200 километров в час. У него была сломана плюсневая кость, а через две недели он должен был кровь из носа участвовать в международных соревнованиях. И на моих глазах он за две недели восстановился и поехал в Германию со специальными повязками и раствором, которые сделал Петр Александрович. Более того, Кесельман завоевал там медаль! — рассказывает балерина.
Вместо предписанных врачами костылей на три месяца Наташа через полтора месяца занятий с Поповым встала на маленький каблучок. Выступление на сцене уже было не мечтой, а близкой реальностью. По сей день Наташа перед серьезными нагрузками полчаса разминается маленькими движениями по программе доктора Попова — своего мужа… Огнева благодарна судьбе даже за тяжелую травму, которая помогла ей встретить своего спасителя, который стал, как в сказке, ей мужем. А 20-летняя разница в возрасте в их случае просто куда-то потерялась…
“Я ем что хочу и когда хочу и никогда не сижу на диетах”
— Я вышла танцевать через девять месяцев после начала курса реабилитации. И была на тот момент уже беременна. И тем не менее я сознательно пошла на сцену, чтобы психологически убедить себя, что после рождения ребенка я буду выступать. Перед королевской четой в Таиланде я танцевала партию Повелительницы Дриад в “Дон Кихоте”. Все прошло очень успешно, и я поняла, что с ногой больше нет никаких проблем. Успокоилась, родила ребенка и где-то через семь месяцев снова вышла на сцену, — говорит Наташа.
Вернувшись на сцену, Наташа до года продолжала грудью кормить Георгия. “Ночью она кормила ребенка, утром уезжала на репетицию, вечером выступала и еще параллельно училась в институте. Это адский труд, который не каждому по плечу. Были ситуации, когда Наташа засыпала за рулем, мы ведь живем за городом и путь не так близок. Я тогда очень боялся за нее”, — вступает в разговор супруг Петр Александрович. В семье к нему обращаются именно так.
— Когда сыну был один год, я танцевала в Кремле “Жизель”. И не знала, что уже носила под сердцем Марусю. Потом оказалось, что срок был два месяца. Через полтора месяца после появления Маруси на свет я сдала экзамены, защитила диплом и вышла на работу в театр. И все это время кормила малышку грудью до года, я считаю, что это очень важно, — делится Наташа. — А благодаря методике мужа у меня нет ни одной растяжки, ни трещинки. Врачи при осмотре удивляются: а вы что, рожали?..
— Все знают, какие у балерин жесткие диеты. Тебе, видимо, супруг тоже разработал специальное питание?
— Нет, я не сижу на диетах. Я ем, что хочу и когда хочу, нет запретов и ограничений. Просто у меня нет психологических проблем с этим, я поняла, что нужно себя отпустить. И тогда организм начинает тебе доверять: он знает, что получит, когда попросит. Потому я не контролирую жестко свой вес.
“Да уж, с питанием у нее все в порядке. Особенно любит покушать на ночь, причем мясное, сладкое. А я-то надеялся на еде сэкономить”, — шутит муж.
— Наташа, для балерины родить двоих детей, да еще и вернуться на сцену — это ведь феномен?
— Вообще, да. Вернуться могут многие, но остаться лучшими — единицы. Я не хочу хвалиться, но я не знаю на сегодняшний день такой балерины, у которой было бы два разрыва ахиллова сухожилия и двое детей подряд.
Две балерины и два эскулапа
“Щелкунчик”, “Жизель”, “Лебединое озеро”, “Спартак”, “Золушка”, “Ромео и Джульетта”, “Копеллия”, “Спящая красавица” — балерина Огнева уже с трудом может подсчитать все свои сольные партии. Но уходить из балета и не думает. Как минимум до сорока лет, уверена Наташа. А у примы растет достойная смена в лице трехлетней дочки Маруси. “Она у нас уже звезда, на нее идет зритель. Маруся ведь треть жизни на сцене”, — гордится чадом отец. Лапочка-дочка эскулапа и балерины дебютировала на сцене в 2 года в “Щелкунчике”. А сейчас у подрастающей балерины своя роль в спектакле “Золушка”. Разумеется, вместе с мамой. А в прошлом году Маруся с Наташей блистали на сцене Большого театра на юбилее Касаткиной. Танцевали отрывок из совсем нового, еще не поставленного спектакля “Лисистрата”. Стоит ли говорить, что старший сын Георгий в свои пять лет со всей серьезностью заявляет, что станет, как папа, доктором.
