…Сравнение с Нетребко уместно исключительно в том, что от Алевтины реально не оторвать глаз: торжество Женщины. Мгновенное притяжение. Столбняк. Особенно когда выходит в платье в обтяжку и с разрезом. Весь зал ее. Притом, что голос сильный. Порою, сметающий тонкости и нюансы, но ей видней. Не мелочится. На сцене — сразу лет на пять взрослее, чем утром за столиком в ресторане. Таких естественных, красивых и сочных — очень немного. Она не притвора. И своё в жизни возьмет. Дайте срок!
— Яровая — псевдоним?
— Ну что вы, нормальная украинская фамилия. Папина. Кстати, и отец, и мама — врачи…
— Как же они допустили, что дочь подалась в певицы? Непорядок…
— У меня записи остались детские (там мне 1 год 6 месяцев): стою на стульчике, и пою себе чистенько-чистенько. Пританцовываю, рожицы-гримасы строю… Короче, как артистка себя зарекомендовала очень рано. И ни у кого даже вопросов не возникло, кем мне быть! Кстати, прадед (во время войны — директор детского дома) был очень хорошим музыкантом с абсолютным слухом; как рассказывала бабушка — играл на любых тебе инструментах: взял баян — и сыграл! Взял гитару — и сыграл! Вот от него-то линия и тянется… А я окончила музшколу, поступила в Донецкую академию (сама же родом из Луганска).
— Как попали в Большой?
— Оставаться в Донецком театре как-то уже не хотелось. А тут Большой как раз воссоздал молодежную программу (подобная практика была лет 20 назад). Прошла трудный конкурс. Сейчас учимся, нас постепенно вводят на роли — и главные, и второстепенные. Я, например, спела в «Волшебной флейте», в…
— Конкуренция ощущается? Хочется поскрипеть зубами?
— Так сложилось по жизни, что я всегда страдала от зависти со стороны людей; устала от этого, надоело. Да, у меня есть чувство конкуренции или, скорее, спортивного интереса. Я азартна. Как иначе? Но зависть ненавижу, она проедает душу. Иногда ловлю себя на мысли, что вот-де, у кого-то что-то есть. А у меня нет. Но сразу осекаю – блин, ну надо же, зачем? Будет, все будет со временем! А может, мне это и не нужно сейчас. Но просто хочется. А если хочется — надо больше заниматься делом. Зависть — от лени. От ничегонеделанья.
— А у тебя лично — много работы?
— Очень. В Большом — полноценный рабочий день. Нам, оперным очень важно хорошо высыпаться, но не всегда это удается. Утром встаю (а живем мы на дачах Большого театра в Серебряном Бору), уже в 10 начинаются занятия: языки, вокал, концертмейстер, актерское мастерство… сложная, кстати, штука. Певцы настолько сосредоточены на технике вокала, что расслабиться и вспомнить, что ты еще и актер, что несешь какую-то драматическую линию — очень тяжело.
— Замужество есть в планах?
— Ну да, планирую выйти в августе. За молодого человека из Донецка, мы уже пять лет вместе. Он у меня неревнивый. Мудрый. Уверен и в себе, и во мне. Но прямо сейчас для свадьбы нет времени.
— А дети? Вы явно по природе — мать… а не так что — все для себя любимой, способны делиться.
— Деточки… как бог даст, конечно. Пока карьера на первом месте. Хочется малышей, они такие славные. А что до «делиться»… Я всегда думала о других. И не умею людям отказывать, когда те просят о помощи. Стараюсь изо всех сил даже когда человеку становится ненужно, чтобы я за него просила. Сама же ничего не прошу. И ничего не планирую. Как Господь ведет по жизни, куда повернет — туда и стараюсь идти, хотя это невсегда соответствует моим ожиданиям. Впереди же… выступления в Вашингтоне, Париже, Нью-Йорке, и по России поеду с «Виртуозами».
— Как вам Спиваков в качестве партнера?
— «Партнер» — сильно сказано. Работать с ним — огромная честь для меня, он великолепный дирижер. Я нахожу его очень комфортным на сцене. С ним легко. Он хорошо идет за вокалистом. Ведь обычно дирижеры навязывают свои темпы, абсолютно знают все нюансы… А Владимир Теодорович положительно относится и ко мнению певца. Невероятно, но с ним хочется все время улыбаться.
