Узкая талия, пышный бюст, стройные ножки и возраст до 25 лет. И желательно без лифчика. Сегодня только такая женщина имеет право быть отснятой камерой гламурного фотомастера. И конечно, только у нее есть шанс стать предметом искусства. Но героинями фотовыставки “Женщина. Танец”, снятой на занятиях и концертах студии фламенко Лены Эрнандес, стали обычные женщины. Настоящие. Без глянца.
Алая роза, которую тонкие женские пальцы сосредоточенно прикалывают в волосы. Край оборки словно бы взбесившейся широкой испанской юбки. Брошенные в углу, истоптанные дробями туфли. Глаза женщины, которая только что переоделась из джинсов и кроссовок в элегантное платье. Этот момент преображения и поймала молодой фотограф Мария Тер-Габриэлян в танцевальной студии Лены Эрнандес. Дамы, которые приходят сюда заниматься фламенко и джазом в стиле начала XX века, уже через первые 10 занятий попадают на сцену. В фотовыставку попали два этапа — состояние женщины на камерной репетиции “для себя” и на сцене, когда ощущение богатства внутренней жизни концентрируется в танце. Ощущение взгляда внутрь себя, одухотворенное усилие поиска.
— А где еще вы найдете эту одухотворенность на лицах? — рассказала “МК” руководитель студии Лена Эрнандес. — В офисе? С чего бы? На дискотеке? В этих фотографиях ценно даже то, что женщина на них похожа на женщин другого века. Лица, позы, портреты напоминают дагерротип. Я не знаю современных фотографий в России, чтобы актриса или фотомодель обошлась бы без выпячивания лифчика или груди. Женственность должна иметь свою упаковку, которую хочется рассмотреть. Женщина-загадка — это женщина XIX века. А женщина XXI века — это женщина-разгадка. Она вся наружу. Следующий этап — содрать кожу, как Булгаков писал. У нас этого нет. Но эти фотографии более женственны. Почему после офисного дня женщина едет куда-то, чтобы побыть испанкой или Мэрилин Монро? В отсеке каждого дня нет места, чтобы реализовать женский гонор, достоинство, кокетство. Дома она мать и хозяйка, на работе сотрудник, а в танцах она женщина. И это — для всех, для обычных людей.
Эти фотографии говорят о главном: красота не равняется глянцу. Кто-то из женщин полней, кто-то худее, кто-то старше — и все равно они красивы. А кульминация происходит на сцене. Импровизация во фламенко — это монолог, который на снимках считывается так: я — это я. Какая есть. И сейчас я говорю танцем. В среду, во время презентации выставки и концерта “Фламенко за кулисами”, этот процесс будет проходить и вживую.
— Фламенко и джаз помогают быть адекватным своему возрасту и весу, но индивидуальность раскрывается в импровизации, — говорит Лена Эрнандес. — Тело не врет. Человек, который танцует, может быть, первый раз в жизни понимает, кто он такой. У Цветаевой есть фраза: “Любить — это видеть человека таким, каким его задумал Бог и не осуществили родители”. В импровизации эти обычные женщины, может, впервые понимают, какими их задумал Бог.
