Сам факт того, что Земфира согласилась выступить в подобных декорациях, воспринимался как легкое недоразумение. Многие ждали скандала и кое-что получили.
Артистку тщательно скрывали от чужих глаз, и поэтому репетировала она ночью, накануне своего выхода на сцену. Рената Литвинова на правах режиссера ее выступления сразу объяснила, как это должно выглядеть, а Земфира, по утверждению очевидцев, флегматично добавила: “И когда я буду на сцене, выключите весь свет в зале. Не хочу видеть эти рожи”. Певица оказалась девушкой последовательной и уже следующим вечером продолжила эту мысль, начав действо с композиции “Небо, море, облака”, первые строчки которой звучат так: “Эти серые лица не внушают доверия, теперь я знаю, кому поет певица Валерия”. Последняя, кстати, была неподалеку.
Почти полная темнота, три человека на сцене, две гитары, три синтезатора с богатым ассортиментом электронных примочек и четыре проверенных временем хита. Хороший звук и очень озорные аранжировки. В итоге все остались в плюсе. Организаторы конкурса ненавязчиво намекнули: мол, на всякую Пугачеву найдется своя Земфира, г-жа Рамазанова отыграла ироничный заказничок, публика слегка понервничала, потому как такое на сцене “Дзинтари” происходит нечасто.
Но когда зажгли нарядный свет, на сцене появились ведущие и объявили Бориса Моисеева, жизнь для всех вернулась в прежнее, привычное русло. А в историю конкурса был вписан еще один странный перформанс. Раньше монополистом был Илья Лагутенко с песней “Девочка”, переведенной на латышский. “Все почему-то думают, что мы здесь дома, но это не так, — заметил тогда Илья. — Мы в гостях за границей, поэтому будем соблюдать языковые рамки приличия”.
