Когда они смеются

Светлана ШИРАНКОВА

Родилась в Москве в 1976 году. С тех пор успела закончить Финансовую академию, выйти замуж и родить дочь, живет по-прежнему в Москве, так что никаких глобальных перемен в жизни, можно сказать, и не случилось. Нежно любит семью, кошку и собственные вредные привычки. По слухам, пишет. Кажется, стихи.

Светлана ШИРАНКОВА

Абонент временно не...

 

А за окном сегодня понедельник, тринадцатое, осень, год все тот же, и хлеба нет, и кот наплакал - денег, и голубь на балконе корчит рожи с апломбом утонченного гурмана над крошками позавчерашней булки. Нам к завтраку под соусом тумана предложены дворы и переулки, желток вкрутую сваренного солнца, холодный кофе в чашечке фонтанной. Моя тоска заливисто смеется мобильником из впадины кармана: да что случилось? Ничего, ей-богу, сезонное, должно быть. Не волнуйся. Мне надоело скользкую тревогу, как бусину, гонять по нитке пульса, в такт паузам выстукивать морзянку, глотая слов отвергнутых обрезки – подпорченную временем приманку на незаметной, но привычной леске… Забудь. Со мной всегда и все в порядке. Слепая рыба в озере пещерном, я не гожусь в лососи и стерлядки – служить столу парадным украшеньем, а что крючок в губе и кровоточит – от этого, поверь, не умирают. Послушай, я замерзла, между прочим, забыла шарф – наверное, в трамвае, и хочется глинтвейна под гитару, и поцелуя – с привкусом надежды… Не сможешь? Что ж, арриведерчи, caro. Нет, не сержусь. Звони. Мой номер прежний.

 

Когда они смеются

 

Они смеются – ты тоже слышишь? Они нас делят на инь и янь, зовут молиться, гулять по крышам, в кусты заталкивать свой рояль, гореть в кострах фанатичной веры, тонуть в болотах любви слепой… Они измажут полнеба серым, а что достанется нам с тобой? В кладовке заперты банки с краской, я знаю место, где спрятан ключ, но ты читаешь ребенку сказку, а я расплакаться не хочу.

Они меняют свои расклады и прячут козыри в рукава, а мы так громко кричим «не надо», что глушим собственные слова. Они, эстетствуя, строят замки, разносят хижины в пыль и грязь. Внутри на стенах – стальные рамки, куда нас втиснули, не спросясь, а мы стремимся обратно слиться, сдирая кожу об их края. Искрится сон на твоих ресницах, в котором царствует злой ноябрь, в котором стылый прозрачный воздух пластает горло осколком льда. Еще немного – и будет поздно, и мы разделимся навсегда.

Они, конечно, совсем не злые, им вечность высветлила глаза. Они сжигают свои мосты и боятся даже взглянуть назад, где было (не было? было?) счастье, и поцелуи до вспухших губ, и подвозивший бесплатно «частник» до забегаловки на углу, где крепкий кофе горчил полынью и звезды падали с люстры вниз…

И мы, которые были ими, еще пытаемся вновь срастись.

 

Без причин

 

Мне грустно, бес. Мне грустно без причин. И тает мир мороженым на блюдце, как сумма очень малых величин… а мне зачем-то хочется вернуться. Вернуться в ночь, вернуться во вчера, в слепое неоправданное лето, и греть глинтвейном наши вечера, и путаться в ладонях и монетах, которые ты вытряхнул, смеясь, из всех своих бесчисленных карманов, а мы на них рассматривали вязь и разбирали реверсы по странам.

Мне грустно, бес. Посмейся надо мной за глупую беспочвенную веру в отсутствие кинжала за спиной и в то, что мир теперь не черно-белый, и будет чайник фыркать по утрам, и кофе в банке на двоих не хватит, а, значит, чашку пьем напополам, и ты такой смешной в моем халате, напяленном спросонья впопыхах. Кусочек масла плавится на тосте, как лучик солнца на моих стихах, и до щеки дотронуться так просто...

Мне грустно, бес. Тебе пора идти. Не прячь лицо, не прячь – ведь ты не плачешь? Я знаю, нам с тобой не по пути, и рухнет мир, случись оно иначе – расписаны для нас календари чужими равнодушными руками... Глаза в глаза... не надо, не смотри, когда шепнешь: лети, мой ангел. Amen.

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру