Музей «АЗ» отрепетировали в Новом Манеже

Скоро наследие Анатолия Зверева обретет свой дом, а пока демонстрируется в гостях

В конце года на 2-й Тверской-Ямской улице откроется музей «АЗ» — Анатолия Зверева, легенды второй волны авангарда, художника с диким темпераментом. Об этом объявила директор музея Наталья Опалева на открытии выставки мастера в Новом Манеже. Зачем коллекции пылиться в ожидании собственного дома, когда можно и в гостях демонстрировать гений мастера, логично рассудили организаторы «зверевского дома» и стали первыми участниками проекта «На пороге нового музея».

Скоро наследие Анатолия Зверева обретет свой дом, а пока демонстрируется в гостях
Фото: Пресс-служба музея.

В сезоне-2014 объединение Манеж искрит многосерийными премьерами. Недавно стартовал цикл «Большие надежды», придуманный для показа работ молодых и перспективных авторов. Теперь Манеж запускает выставочную платформу для будущих музеев, находящихся в шаге от открытия. Запуск арт-площадки, где будут демонстрироваться собранная Георгием Костаки коллекция работ Анатолия Зверева, — событие долгожданное. Ведь Зверев — фигура, окутанная множеством мифов, удивительных и раздольных, а его рисунки поражают своей легкостью и эмоциональностью.

Георгий Костаки одним из первых разглядел гений Зверева, а глаз у собирателя был наметан. Он назвал Зверева связующим звеном между первой волной русского авангарда и второй. Греческий подданный Костаки (1913–1990) большую часть жизни работал завхозом в посольстве Канады, но настоящей его страстью было искусство, особенно новое, авангардное. У него дома можно было встретить Шагала и Рихтера, а в коллекции — увидеть полотна Малевича, Кандинского, Татлина. Большую часть собрания Костаки был вынужден передать Третьяковской галерее, когда уезжал в Грецию в 1979 году. Часть работ Зверева увез с собой, часть — остались в СССР. После смерти коллекционера собрание досталось его наследнице, искусствоведу Алике Костаки. Успех вернисажей Зверева, особенно последнего, прошедшего здесь же, в Новом Манеже, в 2012 году, подтолкнула Алику Георгиевну к созданию отдельного музея. Если проект «Зверев в огне», где были показаны чудом уцелевшие в пожаре рисунки художника, вызвали такой фурор, значит, самое время задуматься о поиске постоянного пристанища для наследия художника. И вот оно найдено — на 2-й Тверской-Ямской, по соседству с Музеем русской гармоники. Музей возглавит меценат Наталья Опалева (она уже заметно пополнила его фонды, не пожалеет денег на арт-площадку), а арт-директором «АЗ» выступит искусствовед Полина Лобачевская.

В Новом Манеже открылась выставка Анатолия Зверева

В Новом Манеже открылась выставка Анатолия Зверева

Смотрите фотогалерею по теме

Своеобразную репетицию будущего музея Анатолия Зверева ярко и стильно дали в Новом Манеже. На темных стенах — около 250 рисунков художника, все они созданы в один из самых плодотворных периодов в его творчестве, в 1957–60-х годах. Как раз тогда в Звереве, этом образе неряшливого и подпившего бродяги, вдруг увидели лидера отечественного нонконформизма, живое воплощение свободного, ничем не скованного искусства.

Зверев и правда был воплощением непосредственности. Мог вдруг появиться на пороге у кого-то из друзей в разных ботинках и вечно заляпанном пиджаке, зайти в дом и тут же броситься писать портрет хозяина — неважно, на чем и чем. В ход шло все — от окурков до веника. Зверев писал неистово — так что брызги летели в разные стороны. Порой он декламировал стихи или напевал. Его акты живописания больше походили на перформансы. Зверев был бессребреником, расплачивался за кров и еду своими рисунками, вечно странствовал, погруженный в какую-то свою реальность. Он всегда оставался самим собой, даже слишком, — за это и ценили.

Не только Костаки — многие иностранные коллекционеры обратили внимание на Анатолия Зверева. Его работы начали покупать американцы. В 1965 году его выставка впервые прошла за границей — в парижской галерее «Мот». К концу 60-х Зверев был уже известной фигурой. И ничего, что за спиной всего два курса художественного училища: Анатолия отчисли за «ненадлежащий вид» и «богемно-анархическое» поведение. Теперь оно принесло ему славу. Но самородок Зверев ее не чувствовал — точнее, ему было все равно. Он жил, чтобы писать, — писал, чтобы жить. Писал портреты странных людей (серия так и называется), город, ню — они сериями развешаны в Новом Манеже. Некоторые работы подписывал  нескромно: «Садись, детуля, я тебя увековечу!» — или «Старушка, не сомневайся, если тебя нарисовал я — значит, это ты!». Но, как ни странно, был прав, действительно увековечил.

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру