Сцена отгорожена от зала тончайшей черной сеткой, на которую проецируются световые круги, линии, фигуры и даже фотографии. На сцене, конечно, полутемно — как можно играть Кафку при ярком свете? Как вообще играть Кафку? Играть, а главное — петь?
Этот спектакль Костелняк (польский ас в режиссуре, победитель конкурса актерской песни имени Андрея Миронова 1993 года) поставил со студентами Краковской театральной школы. Для этого были специально написаны либретто и текст. А хореография — главный герой в этом спектакле. Главные ее принципы, столь соответствующие атмосфере кафкианских романов, — приземленность, направление вниз, к полу, без балетных прыжков и полетов, и постоянные повторы, ритм.
Все начинается как обычный драматический спектакль. Йозеф К. (лысый череп замечательного артиста, исполняющего роль К., как нельзя подходит для этого героя) просыпается в своей постели. И понимает, что он арестован. За что? Его обвиняют в преступлении. Каком? Этого так и не узнают ни зрители, ни К., ни даже сами судопроизводители. Два стражника не дают ему выходить из комнаты и в процессе объяснений вдруг неожиданно начинают полунапевно, речитативом повторять одни и те же фразы. Странная музыка — порождение смены ритма. Стражники, изгибаясь, ритмично двигаются по сцене. К ним присоединяется К. Три фигуры сплетают руки и превращаются в огромного паука. Музыкальная вставка окончена, стражники как ни в чем не бывало продолжают разговор. Все это похоже на тяжелый, кошмарный сон, необъяснимый бред.
Итак, Йозеф К. арестован. Неизвестно за что. Ему разрешено ходить на работу и сохранять привычный ход жизни, но он арестован, над ним идет бесконечный судебный процесс. Жизнь превращается в круговорот безумных событий, и сам К. просто с ума сходит от абсурдности ситуации. Вот суть романа Франца Кафки.
Вокруг К. есть и люди — словно заводные куклы, совершающие странные, абсурдные поступки и действия, как будто так и надо. Вообще песни в спектакле не арии и не вставки, а, можно сказать, язык, на котором общаются это люди-куклы. Все женщины в спектакле получились насквозь сексуально озабоченными. Квартирная хозяйка К. — комичная дамочка, губки бантиком, ноги и бедра так и норовят оголиться, чтобы понравиться К. Соседка К. — фрейлейн Бюрстнер — роскошная красавица, похожая на испанку, в шикарном платье. Между ею и К. — танец-страсть, танец-разговор, танец-желание, танец — томительное горение… Уборщица в суде, Лени, племянница адвоката... Но не показаны да и не прописаны отношения К. со всеми этими персонажами. Хаос встреч, маски, бессвязное нагромождение эпизодов, мучительно неразрывные круги событий, безвыходность, мрак, мрак, мрак — это и есть настоящий Кафка — один из самых загадочных писателей в мировой литературе.
Стражники убили К. практически за кулисами. Мы увидели только дернувшиеся ноги.
