Общий уровень качества всех спектаклей (независимо от их региональной принадлежности) достаточно высокий. Ни одна из привозных работ не позволяет применить термин «провинциальный» в его снисходительно-оценочном значении. И это в том числе говорит о бескомпромиссности экспертов этого года, которые не снизили критериев отбора, для того чтобы потрафить некоторым региональным претендентам на участие в престижном фестивале. Не останавливаясь на московских спектаклях («МК» рецензировал почти все оперные премьеры минувшего сезона), пройдемся по тем иногородним номинантам, которым, с точки зрения «МК», вполне светит победа.
Прежде всего, это «Евгений Онегин» Михайловского театра. И хотя «МК» уже писал об этом спектакле, хочется еще раз сказать: оперный дебют известнейшего драматического режиссера Андрия Жолдака «бьет» в самое сердце. Удивительный пример того, как резкое, радикальное, абсолютно авторское режиссерское решение органично сочетается с партитурой и с либретто классического шедевра. Пронзительная история, которую режиссер вместе с, увы, не удостоенным номинации дирижером Михаилом Татарниковым рассказал методами сюрреалистическими и поэтическими, на взгляд обозревателя «МК» — один из фаворитов конкурса в номинациях «лучшая режиссура» и «лучший спектакль».
Музыкальными фаворитами среди региональных участников фестиваля, скорее всего, окажутся «Борис Годунов» Екатеринбургского оперного театра и «Свадьба Фигаро» из Перми. Причем с совершенно разной мотивацией. Екатеринбургский «Борис», поставленный Александром Тителем как футуристическая антиутопия, привлекает своей честностью по отношению к авторской редакции оперы. Дирижер Михаэль Гюттлер представил партитуру Мусоргского как тот самый источник, из которого вышла европейская музыка ХХ века. Жесткость созвучий, парадоксальная гармоническая логика, свежесть «непричесанного» музыкального языка — все это молодой немецкий дирижер уверенно подчеркнул и подал очень рельефно и убедительно, как бы удивляясь: поверите, что это написано почти 150 лет назад? И потому концептуальное решение Тителя, который перенес действие в некое довольно-таки пугающее будущее, оказалось адекватным музыке, которая сама по себе каким-то непостижимым образом заглянула в весьма и весьма отдаленную от XIX столетия эпоху.
«Свадьба Фигаро» Моцарта в постановке Пермского театра оперы и балета, которая расколола публику на два непримиримых лагеря — тех, кто восторженно принял работу дирижера Теодора Курентзиса, и тех, кто назвал ее попсовой профанацией, — кажется фаворитом именно в силу своей спорности. В анонсах много говорилось о некой «аутентичности» исполнения. Оставим этот некорректный слоган на совести пиарщиков. Конечно, использование исторических инструментов и принятых в давние века исполнительских приемов вряд ли означает «аутентичность» по отношению к музыке Моцарта. Да еще и в сочетании с откровенной подзвучкой оркестра (а иначе мы вряд ли бы что-то услышали). Но дело, конечно, вовсе не в аутентичности и не в историзме. Дело в остроумнейшем и очень музыкальном подходе Курентзиса к музыке Моцарта, которую он услышал определенным образом и предложил так же услышать публике. И лично я услышала. И было хорошо и весело воспринимать эту гениальную музыку со стремительными, захватывающими дух темпами, странными для современного уха струнными, с чарующими обертонами натуральной меди, «рвущими» струны штрихами, преувеличенными crescendo и diminuendo и всеми остальными акустическими, тембровыми и динамическими приколами. И действие на сцене было прикольным. Кому-то, может быть, не хватило «режиссуры-режиссуры». А по мне так в самый раз. Изящно, мило, не мешает музыке, а порой даже очень способствует — особенно в любовных ариях, поданных весьма эротично, но в пределах хорошего вкуса, который продемонстрировал немецкий режиссер Филипп Химмельман.
И, наконец, «Летучий голландец» Михайловского театра в постановке Василия Бархатова. Говорить всерьез об этом гламурно-попсовом шоу, вряд ли имеющем какое- то отношение к музыке Вагнера, пусть даже и наспех исполненной Василием Петренко, не приходится. Тем не менее в этой работе видится некоторая перспектива: так и кажется, что недалек тот час, когда Бархатов наконец реализуется в какой- то более адекватной для себя сфере. Например, поставит открытие или закрытие крупного спортивного форума. И ведь наверняка неплохо поставит, круто и эффектно.
Среди актерских номинаций выделю две пары: Андрея Бондаренко и Анну Касьян — исполнителей главных партий в «Свадьбе Фигаро», а также Татьяну Рягузову и Евгения Ахметова — героев «Евгения Онегина». Впрочем, и Алексей Тихомиров, исполнитель заглавной роли в «Борисе», тоже был очень хорош.
Нельзя не подлить ложечку дегтя, которую (видимо, для терпкости) внесло в фестиваль участие оперы «Франциск». Не повторяясь («МК» в свое время рецензировал эту тоскливую эксгумацию музыкального авангарда 70-х годов), хочется удивиться гибкости организаторов, которые вопреки правилам вставили в афишу фестиваля нерепертуарный спектакль проекта «Опергруппа». Впрочем, это и к лучшему: подобный прецедент можно ведь будет когда-нибудь использовать и в мирных целях...