Несколько лет назад его «путешествие во времени» принесло ощутимые плоды — в 2009 году вышел в свет исторический роман-дилогия «Великий князь», вскоре Юрию Сбитневу присудили историко-литературную премию Александра Невского. Недавно книга была переиздана в Черниговской области. По словам писателя, приняли ее украинские читатели очень тепло.
«Никаких проблем у меня с тем, что я русский, на Украине не возникало», — уверяет Юрий Сбитнев.
«Это все политики воду мутят, — вздыхает писатель. — У простых людей друг к другу претензий нет. Наоборот, всех интересуют вековые связи русского и украинского народов. Ведь корни у нас общие — Киевская Русь!»
Больше всего Сбитнев известен в России и далеко за ее пределами своим парадоксальным прочтением «Слова о полку Игореве» и глубоким убеждением, что это величайшее русское творение написала… женщина.
А началось все с игры...
В четыре года Юра Сбитнев получил в подарок от папы настольную игру, она называлась «Великий князь» и рассказывала в картинках трагическую историю неудачного похода князя Игоря. Пока Юра с папой вырезали и клеили картонные фигурки древнерусских воинов, его мама читала им вслух «Слово о полку Игореве». С этого первого прочтения и началась его необъяснимая любовь к «Слову», почти мистическая связь с древнерусским Черниговом и долгий путь поисков в народной речи слов, раскрывающих темные места загадочного древнерусского текста.
Романтика ГУЛАГа
— Сразу после школы в институт я не поступил и вскоре загремел в армию, — вспоминает Юрий Сбитнев. — В то время я писал в блокнотике роман о какой-то придуманной жизни. Но параллельно писал и заметки о солдатской жизни, и их охотно публиковали в «Красной звезде» и газете «Тревога». А когда умер Сталин, мне даже заказали репортаж о том, как в армии переживают смерть любимого вождя. Была мартовская метель, мы шли ранним утром в баню — поскольку дивизия была большая, а баня маленькая, то процесс мытья начинался среди ночи, — и вдруг на столбах заработали громкоговорители, после войны их включали только в исключительных случаях. Тогда мы и услышали сообщение о смерти вождя. В своей заметке я описал очень поэтично и эту мартовскую поземку, и дорогу, а закончил вообще на высокой ноте: «Какое сердце биться перестало, какой светильник разума угас!» Самое смешное, что от всей заметки осталась только эта строчка из Некрасова, в остальном мой текст заменили цитатами из Берии.
В детстве у Юры было две мечты: съездить в Чернигов, где разворачивались события из древнего «Слова о полку Игореве», и попасть в район Нижней Тунгуски, чтобы своими глазами увидеть место, куда упал Тунгусский метеорит. А еще он, как и все его ровесники, бредил подвигом папанинцев, любил фильмы о смелых путешественниках и покорителях Крайнего Севера. Эта страсть к романтике и путешествиям чуть было не сыграла с ним злую шутку. Сразу после демобилизации из армии он увидел объявление о том, что некая организация «Дальстрой» набирает молодых людей на курсы, после которых им присваивают офицерское звание и предоставляют работу в Сибири и на Дальнем Востоке. Зарплату предлагали очень хорошую.
«Я был вне себя от радости — столько всего сразу: и деньги, и офицерское звание, и возможность посмотреть страну! Помню, сижу я в этой неведомой конторе, пишу заявление. И вдруг ко мне подходит какой-то мужчина и тихо говорит: «Сынок, ты понимаешь, куда идешь? Ты же себе сейчас приговор подписываешь на всю жизнь!» А я хотя и знал, что есть где-то лагеря, в которых сидят враги народа, но реальных масштабов «Архипелага ГУЛАГ» тогда, конечно, не представлял. В общем, этот добрый человек уговорил меня забрать свои документы, хотя я и сопротивлялся…
Деревенщики и интеллектуалы
Творческий путь Юрия Сбитнева был во многом типичным для советских писателей того времени. Он много ездил по стране как журналист, его публиковали и даже переводили на другие языки, в 73-м году он вступил в Союз писателей СССР, а в 80-е его выбрали секретарем союза, за 40 лет работы в свет вышло около 20 его книг. Но самыми яркими, запоминающимися были в его жизни 60-е. Именно тогда на литературном олимпе столицы взошли новые звезды — писатели-деревенщики Астафьев, Абрамов, Белов, Распутин, Шукшин. Их объединяли вместе не только за схожий творческий метод, но и за необычный внешний вид.
Путешествуя по России, писатель всегда старается поговорить с местными стариками — именно они хранители древнего языка и традиций.
«Многие из наших могли, например, заявиться в ЦДЛ в кирзовых сапогах, считалось, что мы таким образом бросаем вызов обществу, а на самом деле нам просто нечего было надеть. Знаю, что у Шукшина тогда точно никакой другой обуви не было. А у меня в Лопасне еще и грязь была непролазная, так что без сапог никуда. Но на такси и на ежевечерние застолья деньги всегда находились, — вспоминает Юрий Николаевич о том, как он в 27 лет со всей страстью своей азартной натуры окунулся в богемную жизнь. — Мы очень близко дружили с Виктором Астафьевым, а Василий Шукшин с Василием Беловым. Но кутили мы чаще всего в складчину. Скидывались вместе, чтобы заказать минимум закуски и выпивки, лишь бы не выгнали из-за столика, потом еще кто-нибудь подтягивался, заказ повторялся, и так сидели до закрытия. На следующий день все повторялось. Главным, конечно, было не застолье, а общение: обсуждали театральные премьеры, новые фильмы, литературные новинки, читали друг другу свои рассказы. Я был тогда самый молодой в этой компании, но относились ко мне как к равному. Единственный, кто вел себя всегда высокомерно и недоступно в ЦДЛ, был Василий Аксенов и иже с ним. Для них мы все были неотесанной деревенщиной».
Зов предков
«На городском забрале в Путивле Ярославна рано плачет…»
Эти строки из плача Ярославны в «Слове о полку Игореве» каждый из нас когда-то учил в школе. Вот только почему Ярославна плачет, кто такой Игорь и куда он держал свой путь, помнят с годами совсем немногие. А может, это и к лучшему, потому что Юрий Николаевич уверен, что многое из того, что нам говорили на уроках литературы про «Слово о полку Игореве», было неправдой.
Вот, например, князь Игорь, его считают неудачником, лузером, обвиняют в междоусобице и в доказательство приводят искаженный перевод «Слова о полку Игореве». И никому из исследователей, возводящих на князя хулу, не приходит в голову, как же такой якобы недостойный персонаж стал героем величайшего литературного произведения древнего мира?
По мнению Сбитнева, князь Игорь шел в половецкие земли не грабить, а восстанавливать дедовский заповедный град Тмутаракань — вот истинная цель его похода. С ним шли обозы мастеровых людей, он не мог их бросить, и поэтому ему пришлось принять неравный бой с половцами. Все это есть в «Слове», только надо внимательно читать и правильно переводить.
«Я пытался неоднократно рассказать о своих лингвистических находках Дмитрию Лихачеву, который считался одним из самых авторитетных исследователей «Слова», но всегда натыкался на глухую стену непонимания», — рассказывает писатель.
Другая сенсационная догадка Юрия Николаевича касается автора «Слова о полку Игореве», он уверен, что это может быть только женщина.
«Я даже могу точно назвать ее имя. Это Болеслава, дочь киевского князя Святослава, — уверен писатель. — В детстве она воспитывалась вместе с князем Игорем. Поэтому и вся тональность «Слова» проникнута такой сестринской и дочерней любовью».
Несколько лет назад исполнилось 825 лет с момента написания «Слова о полку Игореве» и 210 лет с его первой публикации, но в России никаких торжеств по этому поводу не было. Юрий Николаевич объясняет такое равнодушие к древнему памятнику национальной культуры тем, что русские люди утратили интерес к своей национальной культуре, к своим корням.
— Я бы и сам еще несколько лет назад не смог сказать, где мои корни, — признается писатель. — Родители скрывали от меня, кто были наши предки. Да и не только они одни тогда держали в тайне свое происхождение. В 37-м году, когда мне было 6 лет, отец пошел со мной на рыбалку и выбросил в речку всю нашу семейную историю — шкатулку с орденами прадеда. Такое было время, люди не жили, а выживали. К счастью, сохранился служебный аттестат прадедушки. Я попросил навести о нем справки в черниговском архиве, и вдруг неожиданная удача, оказалось, что прадед был действительным статским советником, занимался реформой судопроизводства, за что был удостоен аудиенции у государя и высокого ордена. Сохранилась информация и о прабабушке — графине Уваровой, а потом удалось восстановить и остальных предков из рода Сбитневых вплоть до XVI века, и все они оказались родом из Новгорода-Северского. Теперь я понимаю, почему меня так всегда манила черниговская земля, почему именно оттуда я слышал зов предков.
