— Игорь Серафимович, как известно, в России «суровость закона компенсируется необязательностью его исполнения». Сейчас много говорится о создании благоприятного предпринимательского климата в стране. Насколько, с вашей точки зрения, законодательная база отвечает такой задаче?
— В обществе достаточно много стереотипов о развитии бизнес-среды. Более десяти лет царил стереотип, что у нас практически невозможно открыть фирму. Даже когда людям за 300 долларов на второй день выдавали на руки все документы, продолжались разговоры, якобы сделать это нереально. Сегодня так же рассказывают о росте страховых выплат, которые задушат бизнес. Но для Москвы разница — платить 17 или 35 тысяч в год — совершенно некритична.
Действительно острая проблема, на которую сейчас обратили внимание — недоступность финансовых ресурсов. Одно дело — брать кредит под 15–17% годовых, когда у тебя рентабельность 30–40%, но такого бизнеса все меньше. А если сам с трудом выходишь на 15%, то банковские займы, где еще и залог требуется, выглядят просто кабалой. Вторая часть финансовой проблемы — доступ к госзаказу. По закону, субъекты малого и среднего бизнеса могут рассчитывать на 10–20% государственного и муниципального заказа, но вместо этого на рынке играют преимущественно очень крупные игроки, которые потом на крайне жестких условиях раздают субподряды, и мелкие предприниматели соглашаются выполнять их практически за нулевую выгоду, только чтоб поддержать свои штаны.
Третья трудность, которая сейчас более-менее прояснилась, — имущественная поддержка по №159-ФЗ (закон о выкупе недвижимого государственного и муниципального имущества, арендуемого субъектами малого и среднего бизнеса. — «МК»). В июне Госдума продлила срок приватизации помещений малым бизнесом на два года, до 1 июля 2015 года. Теперь федеральное законодательство четко говорит, что размер арендуемых площадей не ограничен. Кроме того, предприниматели получают три года рассрочки по оплате, что дает возможность равномерно спланировать свои траты, не прибегая к кредитам.
Вообще, самая большая проблема, на мой взгляд, — отсутствие внятной коммуникации между бизнесом и властью. С одной стороны, у нас есть «Деловая Россия», «Опора России», Торгово-промышленная палата, РСПП и масса других ассоциаций. Но единого канала, через который бизнес не лоббировал бы какой-то свой интерес (чем чаще всего и заканчивается), а решал перечисленные конкретные задачи, — нет. Надеюсь, что с появлением должности бизнес-омбудсмена ситуация изменится. Тот же Штаб по защите прав предпринимателей в Москве, как ни крути, создан чиновниками: хорошо, что сейчас есть такие энергичные, продвинутые руководители, как Андрей Шаронов и Алексей Комиссаров, которые болеют за малый бизнес, но в принципе зависимость от административных ресурсов создает конфликт интересов.
— Что делает ваша комиссия для решения названных проблем?
— Мы постоянно взаимодействуем и с исполнительной властью Москвы, и с ГД. Наконец-то всем вместе удалось прийти к пониманию, что надо заниматься не адресной поддержкой малых и средних предпринимателей, а созданием среды для развития бизнеса.
Мы постепенно уходим от практики, когда тысяча-другая коммерсантов, более продвинутых в оформлении бумажек и осведомленных о раздаче мэрией «коржиков» в виде субсидий, регулярно этим пользуется (на что бюджет тратит до двух миллиардов рублей), а сотни тысяч остальных представителей реального бизнеса знать не знают о существовании подобной помощи. Конечно, раздавать субсидии всем — абсурд: не хватит никаких денег. Но теперь Департамент науки, промышленной политики и предпринимательства старается уходить от субсидий Иванову—Петрову—Сидорову и субсидировать тот вид деятельности, который городу необходим. Условно говоря — частные детские сады, поскольку их создатели берут на себя выполнение государственной функции по воспитанию и образованию детей. Тем не менее механизм распределения субсидий надо прописать четче.
Опять же вернусь к вопросу доступа к финансовым ресурсам. Сейчас в городе действуют два фонда: Фонд содействия кредитованию малого бизнеса Москвы и Фонд содействия развитию микрофинансовой деятельности. В первом случае предпринимателям, у которых не хватает залогового обеспечения, помогают получить кредит в банке под поручительство Фонда. Во втором — город, финансируя из своего бюджета наряду с федеральным микрофинансовые организации, дает возможность предпринимателям без залога очень быстро получить займы до 1 млн под 13–19% годовых, что в принципе неплохая сумма для бизнеса на старте. Однако мы видим свою задачу в том, чтобы усовершенствовать форму взаимодействия фондов с Москвой и выйти на совершенно другой объем предоставляемых бизнесу услуг: заключать не тысячу договоров в год, а в разы больше. Это можно сделать, если столица поручится за предпринимателей не исключительно лишь деньгами, но и, скажем, возьмет на себя какие-то гарантийные обязательства.
Система поддержки должна ориентироваться не столько на удобство банков, сколько на интересы бизнеса. Сегодня интересы банков превалируют над интересами заемщиков. Это очень серьезная проблема не только для предпринимателей, но и для физлиц, усугубляемая финансовой неграмотностью населения. Только по Москве из-за потребительских кредитов возбуждено 800 тысяч (!) исполнительных производств, по сути, каждый десятый москвич находится под пристальным взором службы судебных приставов — в той или иной форме он кому-то что-то должен.
По госзаказу (а это несколько сотен миллиардов рублей) ситуация пока плачевна. К примеру, на строительном рынке в основном все инфраструктурные проекты ведут крупные подрядчики: технически сложные объекты надо доверять серьезным компаниям, но при этом у нас ошибочно «вымываются» мелкие подрядчики, которые тоже могли бы выполнять какие-то работы. В 2012 году процент участия малого бизнеса упал ниже отметки 10%. Надо отдать должное ГБУ «Малый бизнес Москвы» и Департаменту науки, промышленной политики и предпринимательства столицы, которые осознали проблему и недавно создали Единый центр госзаказа, где бесплатно обучают участию в конкурсах и защите своих интересов.
— Что будет с выкупом и арендой городского имущества? Эта тема вызывает у столичных предпринимателей более чем бурную реакцию.
— Закон о выкупе помещений, который позволял снимать ограничение по площадям, мы приняли примерно на месяц раньше, чем федералы. Сегодня мы говорим о том, что нужен регламент, где бы было прописано, как пошагово должен происходить выкуп, в какой срок, какова технология оценки недвижимости, кто и за что несет ответственность. В частности, мы считаем: поскольку продажей помещений занимается Департамент госимущества, то и свидетельство об оформлении сделки должны выдавать они, а не отправлять бизнесмена самостоятельно разбираться с бюрократическими процедурами в Росреестр.
Что касается аренды нежилых помещений, как депутат я начал встречаться с предпринимателями по этому вопросу еще полгода назад. Поэтому шум, гам и прочие эмоции из-за отмены льготной ставки мы уже прошли, теперь у нас наметился конструктивный диалог. Выделилась инициативная группа (предприниматели, несколько юристов — человек 10 от разных округов), раз в две недели мы встречаемся, обсуждаем предложения бизнес-сообщества на площадке экспертного совета при комиссии. Кстати, если у кого-то есть желание присоединиться, можно найти нас через Мосгордуму. Сейчас мы сошлись на таком плане: необходимо обозначить переходный период (условно до 2016 года), после которого все льготные ставки перестают действовать. Одновременно город прописывает приоритетные виды деятельности, необходимые столичному хозяйству (культура, образование, спорт, здравоохранение и др.), и для них устанавливается специальный «тариф».
— И какие могут быть ставки для приоритетного бизнеса?
— Вплоть до рубля. Почему отдавать кому-то за рубль старинный особняк с условием отреставрировать мы можем, а отдать за те же деньги площадь частному детскому саду, чтобы решить проблему с местами, отказываемся?!
— Какие еще цели вы ставите перед вашей комиссией на ближайшее время?
— Не на этот год, но на ближайшую перспективу — поиск такого налогового инструментария, при котором бизнесу было бы удобно и интересно работать в Москве. Например, мы принимаем решение об освобождении от налоговых платежей тех видов бизнеса, которые выгодны городу, но которые без преференций просто уйдут отсюда. Взять то же автомобилестроение: если мы с подачи города освободим инвесторов от налогов на недвижимость, налогов на землю, они получат новый стимул, а это тоже форма поддержки промышленного развития Москвы, тем более 17% ВРП приходится на промышленность.
С другой стороны, сегодня бизнес привык не платить налоги — занижают НДФЛ. В столице 400 тысяч субъектов малого и среднего бизнеса, которые перешли на упрощенную форму налогообложения, где, напомню, возможны два варианта: платить 6% с оборота, а кто-то выбирает 15% с разницы между доходом и расходом (и очень часто эта разница оказывается близка к нулю). В итоге у нас за 2012 год на 400 тысяч, работающих по упрощенке, приходится всего 2% налоговых доходов, а 98% платят остальные налогоплательщики. Все-таки налоговое администрирование подразумевает движение навстречу друг другу и государства, и бизнеса!
