Выкручивались писатели всяк по-своему. Так, Олег Шишкин вспомнил историю амурных отношений балерины Матильды Кшесинской и цесаревича Николая Александровича (будущего Николая II), причем на втором плане через головы охотников прыгали олени, и как-то все это хитро было вписано в атмосферу небольшого причерноморского озерца... Драматург Гульнара Сапаргалиева вообще представила себя бутылкой, которую наполняют-наполняют-наполняют — и все никак. Юрий Клавдиев с Анастасией Брауэр разыграли мини-спектакль партии в шахматы еврейского юноши-узника и коменданта концлагеря. Мальчик выигрывает, ему отрубают руку. Он опять выигрывает — дуло упирается ему в висок... Жесткого регламента не было, каждый читал минут по
К счастью, рубленое слово ловили в свои сети Анна Чигарова со своим «мужем, помощником и опорой» художником Дмитрием Максимовым-Соколовым — создатели уникальной акриловой анимации. Только начинается рассказ — как они нон-стопом рисуют на прозрачных боксах необычные настроенческие рисунки, которые тут же проецируются на большой экран. Анна с до локтя запачканными руками прекрасна.
— Сколь это сложно — слышать и тут же рисовать?
— Смысл как раз в том, чтобы прочитать рассказ хотя бы за день... а то на несколько работ, писанных ребятами в последние полчаса, приходилось выдавать чистый экспромт. Как, например, на новеллу Максима Курочкина.
— А это плохо?
— Была бы музыка — было бы прекрасно. Музыка — самая комфортная, идеальная среда для художника. Все эти ритмы, темы легко перекладываются в движение кистью... А слово — это «остановись, мгновенье». Совсем иная материя. И если ты рассказа прежде не читала — рисуешь иллюстрации в лоб — горы, море, солнце. Это скучно. Хочется ассоциации смысловой, тонкой. Чтобы материю застывшую переварить и снова расплавить в образы, вернуть в бесформенное подсознательное...
— Получилось?
— С кем-то больше, с кем-то меньше. Очень понравился дуэт Юры Клавдиева с Настей — прямо спектакль с этим концлагерем. Тут мы прибегли к монотипии. Мало того что нарисовали картинку на прозрачном экране, так еще и сделали оттиск на ватмане, подарив его писателю... Оттиск — штука опасная, может получиться, а может — нет. Но было так важно в финале в черную картинку вдохнуть свет...
— Мне было всегда интересно, в каком месте вы поставите точку. Ведь рисовать акрилом по экрану можно бесконечно — есть же губки и шпатели, чтобы краску стирать.
— В данном случае была задача сохранить каждый стеклянный бокс как самостоятельную картинку, ведь обычно мы все тут же стираем и пишем заново...
— То есть вас привлекает категорически невечная живопись?
— Конечно. Ничего нет вечного. И так здорово в каждой картине видеть бесконечный процесс, рождение новых образов...
А напоследок мощный стрит-артовский художник и скульптор Андрей Митенев едва не попал под грузовик, нарисованный собственной рукой на стене, — его масштабное синее граффити стало главным событием в тихой жизни Абрау-Дюрсо, сюжеты митеневских фресок теперь передаются из уст в уста...
Абрау
