Премьеру в театре "Et cetera", руководимом Александром Калягиным, можно приурочить к пушкинскому юбилею, хотя в программке на этот счет ничего не сказано. Зато описано все про сыроварение и даны подробные схемы мужского и женского оргазмов. Более мощную приманку придумать сложно. Однако действие "Секрета русского командира" (пьеса Ксении Драгунской) начинается со смерти от холодильника. Правда, на 40-й минуте выяснится, что холодильник ни при чем, а некий бородатый исследователь сыроварения отравился от несчастной любви к девушке, которая мучает всех своей любовью к Пушкину, за что ее некий супермен пытает горячим шоколадом. А тот, кто отравился, вовсе не отравился, а уже спит с блондинкой, хотя и любит ту, что мучили шоколадом. Вы что-нибудь поняли? Драматургический бред автора, названный лирическим абсурдом, отдает больше не лирикой, а графоманией. Причем весьма прошлогодней, когда в моде были пьесы о лысых женщинах и прыщавых мужчинах с чернушным словесным набором. — Иди в ж... со своими аденоидами, — говорит фанатка Пушкина, до этого декламировавшая высоким штилем. И с таким же чернушным содержанием с претензией на осмысление действительности. Действительность в "Et cetera" оказалась весьма нежизнеспособной, хотя и представила конкретные доказательства времени и эпохи. Как-то: парализованного воина в камуфляже, настоящий отечественный холодильник и живую шавку на поводке у врача. Жалко молодых артистов, вынужденных произносить реплики типа "Ты подарила ему наш старый холодильник?" многажды на разный лад. Чудо слова не спасают ни стихи Пушкина, ни режиссура самого Калягина, попытавшегося с серьезным видом справиться с актуальным материалом. Во всяком случае, дарования молодых актеров не видно. Так же, как не видно и хореографии Аллы Сигаловой, обозначенной в программке. В "Секрете" танцуют две больничные каталки, радиоуправляемые из кулис. Этот единственный милый технический абсурд вызывает аплодисменты в зале. А при чем тут оргазм, спросите вы, а сыроварение? На 90-й минуте намек на первое слабо забрезжил. Персонажи, обильно посыпаемые перьями, в танце выкатывают на авансцену стол с кочанами капусты, и в них — младенцы. Вроде как намекают: "Не бэ, ребята, жизнь продолжается". Мерси, мы в этом и не сомневались, несмотря на пушкинско-сырно-оргазмное содержание "Секрета русского командира".
