"Два в одном" — столь популярная ныне рекламная формулировка на самом деле очень точно характеризует некоторые предметы окружающего нас быта: сумка-холодильник, диван-кровать, ручка-фонарик. А если взять да развернуться помасштабнее? Ну, скажем, улица-аэродром, театр-бункер, небоскреб-антенна... Нечто подобное в столице имелось. Существует и до сих пор. Большая часть столичных "объектов двойного назначения" возникла в связи с необходимостью повысить обороноспособность или на случай чрезвычайных ситуаций. Естественно, простым гражданам об этих секретах знать не полагалось, в связи с чем случались порою весьма печальные недоразумения. Лет этак шестьдесят назад некий московский пролетарий имел неосторожность обратиться в редакцию газеты с письменным вопросом-жалобой: отчего у наших советских макарон такой большой диаметр? По этой, мол, причине они и варятся долго, и крошатся легко... Нельзя ли делать макаронины потоньше? Человек-то написал с самыми благими намерениями, а его, горемычного, товарищи в штатском увезли на Лубянку, а там без долгой канители навесили 10 лет "за подрывную деятельность". Недоразумение? Вот и бедняга-пролетарий так же, наверное, думал. Ан ничего подобного. Оказывается, угораздило его со своими макаронными претензиями покуситься на... оборонную мощь Страны Советов. Одним из наших секретных ноу-хау была в те годы специально разработанная конструкция станков для изготовления макарон. В мирное время эти агрегаты выдавали на-гора пищевой продукт, но в случае начала войны их легко можно было переналадить на выпуск винтовочных патронов! Поэтому в те годы диаметр макаронин точно соответствовал калибру стрелкового вооружения, используемого в Красной Армии. Так что чересчур инициативный гражданин, сам того не ведая, вторгся в область военных секретов государства. Заботясь о надежности военного щита государства, руководители Советского Союза беспокоились и о собственной безопасности — куда в случае чего бежать? где укрыться? Тут уж никак не обойтись было без "объектов двойного назначения". Судя по рассказам некоторых старых архитекторов, с которыми довелось побеседовать корреспонденту "МК", подобные объекты создали буквально у всех под носом, в самом центре города: здесь появились площади-аэродромы. Идея проста до гениальности. При наступлении "часа Х" прямо у стен Кремля приземляются легкие самолеты, в них садятся "слуги народа" во главе с Иосифом Виссарионовичем и — фю-ить! — улетают прочь из Москвы, в безопасное место. Сначала роль такого спецаэродрома отвели Красной площади. (Якобы именно ради этого на ней даже трамвайную линию перенесли поближе к ГУМу — чтобы провода и рельсы не мешали при взлете "ястребков".) Позднее, когда возник проект сооружения на главной площади страны 160-метрового монстра Наркомтяжпрома, решили аэродром перенести в другое место. Вот тогда и появилась под боком у Кремля новая площадь, названная Манежной. Согласно официальной версии, эту огромную асфальтовую проплешину в самом центре Первопрестольной "выстригли" ради того, чтобы открыть красивый вид на кремлевскую твердыню и обеспечить место для массовых мероприятий, организуемых в честь пролетарских праздников. На самом же деле, оказывается, кварталы старых домов между Александровским садом и Моховой ломали совсем для другой цели... Между прочим, уникальное здание Манежа тогда тоже планировали убрать: это позволило бы сделать Манежную площадь побольше (а значит, взлетно-посадочную полосу на ней — подлиннее). Однако в конце концов шедевр классической архитектуры все-таки пожалели. Возможно, спасли его именно авиаторы, которые определили, что одноэтажный корпус не будет помехой для самолетов, приземляющихся на Манежной. А чуть позже вся эта аэродромная затея оказалась вовсе никому не нужна: в недрах Москвы проложили трассу правительственного "метро-2", с помощью которого руководители страны могли отныне без помех скрыться из Кремля в случае любого "форс-мажора". ...Кстати, о метро. Вот уж здесь-то принцип "два в одном" реализовался неоднократно. Только успели построить первые станции глубокого заложения, и уже через несколько лет, когда появилось атомное оружие, выяснилось, что им придется выполнять роль атомных бомбоубежищ. "Белорусскую", "Маяковскую", "Площадь Свердлова" и прочие подземные дворцы оборудовали специальными кессонными воротами, защищающими от проникновения радиации, отравляющих газов... Со станциями мелкого заложения дело обстояло хуже. Многие из них едва могли обеспечить защиту людей от простых бомбовых ударов. Именно такие — "ненадежные" — станции "Арбатская" и "Смоленская", построенные еще в 1935 году, находились возле двух важнейших госучреждений — Минобороны и МИДа. Руководители этих министерств забили тревогу: случись что — где искать спасения ценным работникам их аппарата?! Напоминание о тех давних страхах легко обнаружить на схеме столичного метрополитена: впритирку к старому Арбатскому радиусу (но на гораздо большей глубине) проходит участок новой Арбатской линии. Ее станции "Смоленская" и "Арбатская" были сооружены в начале 1950-х и отлично могут выполнять функции бомбоубежищ. (Как вспоминал один из ветеранов-метростроевцев, по поводу вновь построенных станций Сталину тогда делал специальный доклад известный советский атомщик академик Келдыш. Он поручился, что конструкция таких подземных дворцов выдержит прямое попадание даже нескольких атомных бомб.) Мидовцы и военные получили в подземке хорошие убежища, ну а отрезок старой линии метро между "Киевской" и "Калининской" попросту закрыли — за ненадобностью. Этот участок сабвея с четырьмя станциями мелкого заложения был законсервирован на несколько лет и вновь заработал лишь с пуском Филевской линии. Во времена, когда главной задачей россиян было "сказку сделать былью", в Первопрестольной затевали проекты один масштабнее другого. Естественно, большая часть из них имела непосредственное отношение все к тому же повышению обороноспособности. Неподалеку от Семеновской площади начал работать в 30-е годы экспериментальный танковый завод. Но как, спрашивается, вывозить с него готовую продукцию? Не по улицам же гонять колонны новеньких бронированных машин?! Ведь тогда сразу вся секретность полетит в тартарары! И додумались в стороне от танковых цехов соорудить просторный бункер, соединенный широкой подземной галереей с заводом и погрузочными эстакадами на Малой окружной железной дороге. А чтобы об этом потаенном объекте не догадались враги, бункер сверху решили замаскировать, построив над ним огромный стадион. Правда, полностью осуществить такую "военную хитрость" не удалось. Само подземелье-то вырыли, а вот сооружению стадиона-"ширмы" помешала начавшаяся война. Зато другую "ширму" успешно соорудили — да еще какую! Высотой 236 метров! Речь идет о здании Университета на Воробьевых горах. Этому сталинскому небоскребу тоже была уготована двоякая роль: его "вершки" использовались для размещения учебных аудиторий и общежитий студентов, а "корешки" — глубокие многоэтажные подвалы — оборудовали под запасной командный пункт для обладателей "больших погон". "Объектами двойного назначения" стали и другие учебные заведения. В середине 30-х годов вышло специальное правительственное постановление, подписанное маршалом Тухачевским, о постройке новых типовых зданий "школа-госпиталь". Эти "храмы знаний" в случае начала войны могли быть мгновенно переоборудованы под лазареты. До сих пор в Москве сохранилось несколько десятков таких кирпичных коробочек с широкими квадратными проемами окон, с просторными лестничными площадками, по которым одинаково удобно скакать неугомонным школярам и поднимать носилки с ранеными. Часть этих домов-"оборотней" и теперь еще используется по своему основному назначению — здесь размещены школьные классы, — зато другие уже давно приспособлены под больничные корпуса, учебно-методические центры... Среди "двуликих Янусов", созданных в сталинскую эпоху, имеется и еще одна знаменитость: канал имени Москвы. Правда, оба "лица" уникального гидротехнического сооружения всем хорошо известны. 108-километровая рукотворная река подает в столицу питьевую воду и одновременно служит транспортной артерией. Причем важность этих функций с самых первых дней была отнюдь не одинакова. Проектировать канал начали именно для снабжения Москвы волжской водицей, ну а превращение Первопрестольной в "порт пяти морей" стало как бы дополнительным эффектом. Правда, тоже очень полезным. Но вот ко многим другим московским "оборотням" слово "полезный" сегодня никак не применишь. Их время уже ушло.
