Мутные времена рождают мутных героев. Раньше называли они себя детьми лейтенанта Шмидта. Потом божились, что "с Ельциным на одном танке стояли". Теперь вот друзьями Путина заделались. Сегодня в российской глубинке достаточно лишь прикрыться именем президента и его администрации — и можно смело отправляться на любое дело, не опасаясь дурных для себя последствий. Эх, плохо все-таки у нас в провинции знают классику. А даже если знают, все равно опасаются: вдруг плут Хлестаков да и окажется в итоге настоящим ревизором? Или, выражаясь современным языком, видным политическим деятелем. И распознать самозванца, прикрывающегося партийными корочками "Единства", практически невозможно. "О! Я шутить не люблю. Я им всем задал острастку. Меня сам государственный совет боится. Я везде, везде. Во дворец всякий день езжу. Меня завтра же произведут сейчас в фельдмарш..." Николай Гоголь, "Ревизор" В начале 90-х годов тольяттинец Вадим Мингалев мирно торговал книжками на рынке. В отличие от своих земляков, он любил почитывать русскую классику. Литературу привозил из жаркого Душанбе, за что и получил прозвище Таджик. Постепенно знакомился с нужными людьми, обрастал связями. — У Мингалева открылись удивительные способности, артистизм просто какой-то, — вспоминают его знакомые, — он, к примеру, любил "щеголять" визитками знаменитостей. Выпросит у большого начальника заветный квадратик — и давай козырять перед всеми. А потом против Вадима Мингалева возбудили сразу несколько уголовных дел. Да и ладно, если б действовал с размахом, — а то так, крысятничал... И вот чтобы не сесть в тюрьму, пришлось Мингалеву стать публичным политиком. Сначала он пришел на тольяттинскую телефонную станцию и с именем Ельцина на устах потребовал, чтобы ему поставили дома телефон — как представителю президента по Самарской области. Заранее приготовил фальшивую доверенность от старушки, которая жила по соседству: дескать, она добровольно отказывается от телефона в пользу победы демократии. Но как только бабульку, участницу Великой Отечественной войны, лишили средства связи, она закатила скандал. Но до суда разбирательство почему-то не дошло. А тут еще знакомая Мингалева обратилась с иском в суд. Девушка утверждала, что, находясь у нее в гостях, Вадим избил ее родителей. Экспертизы были проведены, побои "сняты" — но дело опять застопорилось. Очередное "геройство" Мингалева не заставило себя ждать — устроил мордобитие в детском саду, куда пришел за дочерью любовницы. Подрался с бывшим хахалем зазнобы, тоже решившим забрать девочку. Дело опять спустили на тормозах... Политический капитал Таджик зарабатывал разными способами. Покупал билеты на самолет, в котором прилетали в Самару высокие гости из столицы. Обязательно появлялся на трапе рядом с ними. "Это мои близкие друзья", — запугивал органы и провинциальный бомонд. Он решил сыграть по-крупному: засобирался в депутаты Госдумы. Но покорение столицы не состоялось — Мингалеву пришлось довольствоваться лишь званием помощника народного избранника. Еще во время предыдущих выборов президента, в 1996 году, Вадима Мингалева назначили одним из руководителей движения "Россия — президентская республика" и председателем регионального отделения организации "Вперед, Россия". Но Мингалеву не хотелось делиться властью с другими — и он принялся интриговать. Он так ругался со своими замами по партии, что это всем надоело. Из-за бесконечных скандалов деятельность "Вперед, России" на территории области была запрещена. Весной прошлого года в Москве была воссоздана общественная организация "Совет доверенных лиц Президента РФ на выборах — "Гражданское согласие". Вождем самарского отделения "Совета", естественно, стал вездесущий Вадим Мингалев. "Я вхож в московскую Семью" — это заявление Мингалева стало просто паролем для вхождения в высокие кабинеты. Ему снова поверили. Он занимался формированием аппарата "Совета", вовсю расходовал средства из партийной кассы. В организацию сразу же попросилась куча прихлебателей. Вадим Мингалев с радостью продавал "новичкам" удостоверения своих помощников — всего лишь за 1000 баксов. Корочка давала право на бесплатный проезд в транспорте, на проход в любое госучреждение, включая ФСБ и МВД. Машину обладателя подобного документа не досматривали ни ГИБДД, ни милиция. Понятно, что "ксиву" оптом скупили самарские "братки". Заплатили наличкой. Но деньги — около 250 тысяч долларов — в партийную кассу от Мингалева так и не поступили. Пропали по дороге... В прокуратуру Самарской области тут же полетело заявление с требованием немедленно наказать растратчика. В октябре 1999 года в отношении Мингалева было возбуждено уголовное дело по факту мошенничества. Выяснилось, что подозреваемый еще и подделывал фирменные бланки "Совета", его гербовую печать. После начала расследования Мингалев покинул родную Самару и обосновался в Первопрестольной. Теперь он только изредка появляется на родине. И все грозится, что нашлет на всех, кто под него "копает", крутых защитников из Кремля. — А может, у него действительно есть "крыша" в Москве? — восклицают пугливые самарцы. — Уж лучше с ним не связываться. Мало ли кого он за собой "потащит"?! Недавно Мингалев все-таки посетил самарскую прокуратуру, но от дачи показаний отказался — заявил, что является большим другом Путина, честно трудится в штабе "Единства", и вопрос о привлечении его к уголовной ответственности следует решать исключительно через администрацию нового главы государства. — Мы сомневаемся, что этого афериста привлекут когда-нибудь к уголовной ответственности, — говорят в тольяттинской прокуратуре. — Мышиная возня это. Конечно, скорее всего в Москве за Мингалевым никто не стоит. Но мы не хотим создавать себе лишних проблем. В Москве в новой партии власти о Вадиме Мингалеве ничего и слыхом не слыхивали. — Какой Мингалев? — переспросили корреспондентов "МК" сначала в Администрации Президента, а потом в "Единстве". — В наших списках такой не значится. "Ну что, если хоть одна половина из того, что он говорил, правда? Да как же и не быть правде? Конечно, прилгнул немного; да ведь не прилгнувши не говорится никакая речь. С министрами играет и во дворец ездит... Так вот, право, чем больше думаешь... черт его знает, не знаешь, что и делается в голове..." Николай Гоголь, "Ревизор"
