Бомжи — бич большого города. При виде бомжей москвичи морщат носы. А городские власти носы воротят. Но недавно случилось нечто — в мэрии Москвы додумались: бомж — это не только грязное тело в лохмотьях, разящее перегаром. И решили сделать из них... санитаров города. Это не шутка. Это — серьезный эксперимент. В Москве уже работает первая станция по сортировке бытового мусора, на которой не покладая рук трудятся столичные бомжи, принося пользу отвергнувшему их обществу. Корреспонденты "МК" оказались первыми журналистами, побывавшими там, где бомжей принимают на службу родине. Благодаря специфическому "аромату" найти станцию по сортировке мусора в окрестностях Варшавского шоссе оказалось нетрудно. У ворот нас ждала овчарка. — Не бойтесь, это Граф хочет с вами познакомиться, — говорит солидный мужчина, идя навстречу. — Где нам найти начальника бомжового завода? — спрашиваем. — Уже нашли, — отвечает он. — Это я. Мы поднимаемся по узкой лестнице и попадаем в сердце предприятия — на сортировку. Сортировка — это конвейер. Движущаяся лента с грудами всякого мусора. Вдоль транспортера стоят рабочие. Одни отбирают бумагу, другие — банки, третьи — бутылки. Все это складывается в отдельные контейнеры, потом прессуется. За 8-часовую смену вручную можно рассортировать 75—80 тонн мусора. — Вот вы говорите бомжовый завод, а что делать? К нам никто больше не идет. Вы пошли бы? — сетует начальник мусоросортировочного участка Александр Борусяк. — Вот мы заключили договор с Домом ночного пребывания (ДНП) "Люблино". Оттуда нам и поставляют рабсилу. Мы... (замялся начальник) довольны. Рабсила тем временем дружно перебрасывала мусор из контейнеров в фургоны. — Перекур, — подошел к работягам начальник. — К вам вот из газеты приехали. — Интервью хотите? — заявил бомж, к которому мы было направились. — Только за доллары. Десять баксов. — Этот не шутит, — заржали "коллеги", снимая грязные рукавицы. — Он у нас коммерсант, даже в долг дает под проценты. Возьмешь на бутылку — отдашь сверху стакан. В штате сортировки — двенадцать человек. Однако за полгода, с тех пор, как начался эксперимент, попробовали себя в работе уже несколько сотен — все население люблинской ночлежки. На "мусорке" большая текучка. Звание рабочего бомжи носят гордо. Но — до первой зарплаты. Три дня после получки бомжи проводят с лучшей подругой — бутылкой. Оклемаются — снова на работу. Но далеко не все. Бомж — личность свободная. Руководство станции, наученное опытом, теперь выдает жалованье работникам только раз в месяц и только по пятницам. Чтобы к понедельнику до работы дошел хоть кто-нибудь. Домой, в ночлежку, бомжи добираются на автобусах и электричках. В метро не ездят. "Дорого, — объясняют они, — да и неловко — воняет от нас после работы". — Вы даже не представляете, какой бомжи народ привередливый. Угодить очень трудно, — говорит завотделением трудовой адаптации ДНП "Люблино" Светлана Ковалева. — Требуют, чтобы им дали работу рядом с домом и терпели их пьянство. Если мы предлагаем им трудиться далеко от дома, сразу спрашивают: "Я что, должен буду полтора часа добираться?". Московские бродяги предпочитают работать грузчиками на рынках, продуктовых базах. Там платят от 200 до 400 рублей в день. Но могут и "пинка" дать. В "госслужбе" для бомжа есть свои преимущества. В ночлежке накормят. За пьянку с работы не выгонят. Зарплата — день в день, хотя и немного — 70 целковых. Каждый день москвичи выбрасывают 30 тысяч тонн мусора. Областные полигоны давно забиты им под завязку. Купить же извлеченное из помоек стекло, бумагу, металлолом хотят многие перерабатывающие предприятия. Поэтому станции по сортировке мусора — дело крайне нужное. К концу этого года они должны появиться в каждом московском округе. Тем более, что за рабочую силу можно не беспокоиться: бомжей в столице хватает.
