Многие называют его сильнейшим иностранцем российского чемпионата. Но — парадокс! — немногие при этом знают, кто он, собственно, такой, Элвер Рахимич, босниец из махачкалинского “Анжи”. В самый практически канун старта 10-го первенства России “МКФ” решился восполнить пробел и рассказать о человеке, которого уже успели окрестить главным открытием чемпионата-2000. И — потенциально лучшим игроком чемпионата-2001...
...Кажется, было это вчера. На самом деле — подумать страшно — без малого два года прошло. “Анжи” при всем лидирующем своем положении в первом дивизионе еще претендентом на выход в “вышку” не смотрелся, но уже стало интересно — что за команда такая?
При ближайшем рассмотрении выяснил: команда — удивительная. Поразил и долговязый босниец по фамилии Рахимич. Помню тогдашнее колоссальное впечатление — такое же, смешно подумать, как от Онопко году в 92-м. И верить я отказывался самому себе: в высшем-то дивизионе, думал, так играть не позволят...
Потом была “вышка”.
То же самое. Ни одного провального матча. Ни одного паса в никуда. Удар — мало не покажется.
И столичные характеристики — “набрали в Махачкале средненьких югославов” — из памяти как-то выветрились. Сами собой.
2 000 000$
Прошел сезон. Как отыграл его Рахимич, рассказывать не буду — да только вся Махачкала цитирует уважаемого Гаджиева Гаджи Муслимовича: “У нашего Элвера каждая нога стоит миллион. Долларов, разумеется...”
И “Спартак” — сам “Спартак” — разыскивает всеми правдами-неправдами боснийский телефон Рахимича, вызванивает его, справляющего медовый месяц, и предлагает контракт. От которого Элвер... отказывается. И сам посмеивается в разговоре с одним из руководителей “Анжи”: неужели я стал настолько классным футболистом, что телефон в межсезонье раскалился?
СИЛЬНЕЕ СМЕРТИНА?
Кто-то отказ Рахимича от “Спартака” и Лиги чемпионов назовет глупостью. Но только сезон-2001 рассудит, кто прав. Зато один миф развенчан — не такие уж они циничные, эти профессиональные футболисты. Иногда готовы пожертвовать деньгами ради чего-то другого.
Вопрос только — ради чего? Чем Дагестан лучше?
Может, здесь уютнее. Может, жест благодарности — сам Элвер подчеркивал не раз, что именно Гаджиев сделал его игроком. А доброе к себе отношение Рахимич ценит. Помню, как отыскал он в Махачкале лучшего ювелира, заказал золотое кольцо: “Моему первому тренеру...” И к вашему корреспонденту подошел как-то в автобусе, после игры: “Это ты серьезно написал, что Рахимич сильнее Смертина? Нет, правда? Спасибо! Всем в Боснии заметку эту покажу!”
ВАН ДАММ
...Помню, после игры с Нальчиком его Ван Даммом окрестили. И вот за что.
— Выхожу один на один с вратарем их, защитник сзади косит, а судья молчит. Вообще, судейство ваше — это что-то... Оглядываюсь, вижу, что защитник этот не только меня срубить ухитрился, но и собственного вратаря. Мне-то что, синяком отделался, а кипера их с поля на носилочках унесли. Так меня после этого еще и Ван Даммом прозвали! Справедливо?
МЕЧТА
О справедливости у Рахимича представления свои — и тоже абсолютно не западные. Получил после матча с “Локомотивом” в дар от спонсоров новенькую “девяносто девятую”, а на поздравления корреспондентские четверть часа спустя отреагировал чуть отрешенно: “Какая машина, какие ключи? Я ключи команде отдал, пусть ребята решают, что с ними делать. Да и не лучшим вовсе я сегодня был на поле — хотя, да, все силы на поле оставил...”
Интересно, отказался бы Рахимич от “Мерседеса”? Сам ведь признавался мне как-то:
— Мечтаю новый себе справить, старый “Мерседес” продавать надо. Очень старый, очень... В Боснии стоит, дома. С тех времен остался, когда в Австрии я играл.
АВСТРИЯ
— А ведь это я поначалу “счастливым случаем” называл свой австрийский контракт! Редко кому такое нынче удается — из Боснии в Австрию, минуя Турцию. Менеджер здесь подсобил, хотя команду и не очень боевую нашел, из Линца. Маленький город. Как раз искали полузащитника с моими характеристиками. Европа, конечно, поразила... Много получал — и много тратил. Ничего скопить не смог. А из команды той вынужден был уехать из-за тренера. Не разглядел он меня. Просили за меня австрийцы, кстати, 300 тысяч марок, не так много по европейским меркам. Даже в “Анжи” такую сумму нашли...
Кстати, как в “Анжи” брали Рахимича — тоже история потешная. Сам Гаджиев, смеясь, мне ее позднее пересказывал:
— Приезжает. “Разобранный”. Сальков мне тогда с комплектованием помогал — на что уж у Максимыча нюх на игроков потрясающий, и то сказал: надо, мол, обратно отправлять. Не то! А я вглядываюсь-вглядываюсь — вроде не делает парень глупостей на футбольном поле. А “физику” и за месяц-другой подтянуть можно. Рискнул. Что из Рахимича вышло, сами видите...
ОТКАЗ
Не много, признаюсь, встречал игроков, в сборной не слишком много поигравших, но тем не менее осмысленно от этой сборной отказывающихся. Рахимич — отказался.
— Только не подумайте, что политика какая-то есть в моем отказе. Думаю о боснийской сборной постоянно. Даже переживаю... Но играть за нее не буду. Вернее, рад бы, да не могу — вы хоть представляете, сколько из Махачкалы добираться до Боснии, с какими пересадками? Два часа до Москвы, потом три часа до дома, сбор... Я посчитал — буду с каждым отъездом пропускать две игры за “Анжи”. Мне это надо?
КВАРТИРА
Когда после игр кто-то из игроков успевал сгонять к семье в Пермь или Киев, на базе “Анжи” оставалось человек пять — не считая персонала. Трудоголик Гаджиев в “люксе” №308 устраивал для самого себя бесконечные видеоповторы вчерашнего матча, да группа югославов разгоняла скуку, по двадцатому разу слушая родные диски. Изредка выбирались на базар — вот и все развлечение...
Сейчас Рахимичу будет полегче — на одном из сборов познакомился с боснийской девушкой, почти год общался по телефону, а нынешним межсезоньем женился. Обещает привезти жену в Махачкалу, а отдельную квартиру Элверу уже сняли. Заслужил.
“Я МОГ ПОГИБНУТЬ”
— Я даже представить себе не мог, насколько Махачкала близко к Чечне, про которую, разумеется, знал. Горячая точка... Потом приехал в Турцию на сборы, и только там мне объяснили, куда прибыл.
Когда в Боснии ничего не было, кроме войны, я мог закончиться как футболист. Все игроки тогда мечтали уехать — максимум, что можно было заработать, полторы тысячи марок в месяц. Вспоминаю иногда первую свою зарплату — получил на руки 500 марок. 250 долларов в переводе. Тут же друзей собрал, гостей... Классно отметили. Дело даже не в самих деньгах — просто в тот самый день я почувствовал себя профессионалом, которому платят за его игру.
Еще был в жизни у Элвера первый профессиональный праздник, когда вместе со своим клубом “Босна” вырвал такую нужную ничью у “Сараево” и стал чемпионом страны. Были страшные ночные бомбардировки. “Тогда я реально мог
