Помните анекдот про генерала, который, отвечая на вопрос своего внука, успокаивает его, что, мол, и полковником тот будет обязательно, когда вырастет, и генералом. “А маршалом?..” — интересуется любознательный малыш. “Нет, — уверенно отвечает генерал, — у маршала свои внуки есть...” Я понял истинный смысл этого анекдота, только когда попал служить в Генеральный штаб.Как попадают в ГенштабВ основном — двумя путями: по-родственному или благодаря хорошим связям. Если связи не очень хорошие, то многое зависит от “полноты налитого стакана”. Чем заполняется стакан и каковы его размеры — вопрос сугубо индивидуальный. Определенной таксы не существует. Безусловно, есть и офицеры-исключения. Но они, как правило, так исключениями и остаются. К примеру, если на какую-то престижную должность нужно назначить человека, то из нескольких кандидатов всегда будет назначен тот, за которого есть кому похлопотать. При этом совершенно неважно, какое у кого образование и сколько пядей во лбу. Главное — кто хлопочет: чем волосатей “лапа”, тем легче решаются вопросы с назначением.
Примечательно, что количество родственников и знакомых всегда прямо пропорционально количеству хороших вакансий. Естественно, что подобный служебный рост не безграничен, но до полковника включительно — особых проблем нет. И совершенно неслучайно, что, выступая перед высшим командным составом на подведении итогов за 2000-й учебный год, Верховный главнокомандующий Владимир Путин отметил, что среди офицеров Генштаба около 80 процентов не имеет высшего военного образования. Отметил, но не более. Зерна и плевелыВсе знают, что Генеральный штаб находится в центре Москвы на Арбатской площади, а еще точнее — на улице Знаменка, 19. И если с Лубянской площади — самой высокой в городе — Магадан виден, то с Арбатской — все Вооруженные Силы. Потому что там же находится и Министерство обороны. А вот где конкретно и что — путаются даже гиды со стажем. И это немудрено. Центральные управления Минобороны и Генштаба настолько хитро размещены в обоих зданиях (старом — желтом и новом — белом), что не только вероятный противник, но и офицеры с Арбатской площади давно введены в заблуждение. В принципе для них особой роли это не играет. Центральный аппарат (ЦА) — он, как говорится, и в Африке — центральный. И неважно, кто в каком здании сидит. Хотя если по секрету, то в белом — престижнее. Именно там находится знаменитый пятый этаж, где соседствуют кабинеты министра обороны и начальника ГШ.
Но самое мудреное все же не это. До середины 80-х, когда численность Вооруженных Сил СССР составляла почти 5 миллионов человек, все высшее военное руководство помещалось в одном — желтом здании. Сегодня, когда в Российской армии количество штыков равняется 1,2 миллиона, — военачальники со своими аппаратами и секретариатами едва умещаются в двух.Бумажная службаГенштабовский офицер от обычного войскового практически ничем не отличается. Во всяком случае внешне. Нет лампасов на брюках, каракулевых воротников, особого цвета околышей на фуражках... (Разве что у прапорщиков и солдат, которые круглосуточно дежурят на многочисленных входах и выходах: они имеют почти генеральского вида петлицы и нагрудный знак из анодированного алюминия.) Но, уверяю вас, офицеров и генералов ЦА данная ситуация не смущает. За исключением, может быть, отдела геральдики.
Более двух лет назад был разработан специальный отличительный нагрудный знак из сплавов благородных металлов для офицеров Генштаба. Его утвердили и даже вручили некоторым особо заслуженным службистам. На всех офицеров и генералов знаков не хватило: сегодня на складах нет даже солдатских знаков отличия. Но это, впрочем, тоже неважно. Офицеры с Арбатской площади вполне удовлетворены тем, что имеют. Например, денежно-тарифными сетками — одним из главных стимулов в военной службе. Например, офицер категории “майор-подполковник” из рядового центрального управления имеет 14-й тарифный разряд, что примерно соответствует должности командира танкового полка. Начальник отдела, имеющий в подчинении нескольких старших офицеров, отвечающий за шариковую ручку, компьютер и противопожарную безопасность собственного кабинета, стоит на 29-й сетке. Для сравнения: командир атомного подводного крейсера стратегического назначения (об ответственности говорить не будем) — только на 26-й.
Но если бы только тарифами отличалась их служба... Чтобы в войсках или на флоте получить досрочно воинское звание, нужно совершить нечто близкое к подвигу. В ЦА легко можно рассчитывать на досрочную звезду на погонах (и даже не один раз) лишь за добросовестное выполнение своих обязанностей. Главное — не “залететь” по пьянке. Именно поэтому получение полковничьих погон в возрасте после 35 лет в Генштабе считается “западло”. Что касается наград, то представление к орденам офицеров и генералов, которые “воюют” с бумагами, даже не выезжая за пределы Москвы, — обыденное дело.
Для Генштаба и Минобороны все это считается нормой. Так же как и то, что офицеры Центрального аппарата довольно быстро деградируют как военные люди. Начиная от элементарного неумения управления строем и кончая потерей навыков обращения с оружием. В главном военном учреждении российских Вооруженных Сил такие мелочи в распорядке дня просто не предусмотрены. О какой-то там физической подготовке даже не вспоминают. Некогда. Все служебное время на Арбатской площади работают с документами. В этом, собственно, весь смысл службы и заключается. Одна бумажка, спущенная сверху, по мере прохождения через каждый начальственный кабинет рождает еще несколько себе подобных. Кто есть хуОшибается тот, кто думает, что на Арбатской площади служат только генералы и полковники. Младших офицеров, включая и лейтенантов, там тоже предостаточно. Это, кстати сказать, самая потерянная для Вооруженных Сил категория военных профессионалов. Им никогда в жизни не суждено узнать, что такое подготовка к полевому выходу или к боевой службе, что значит отвечать за личный состав с потрохами и почему слово “маразм” в войсках не имеет к медицине никакого отношения...
Те самые азы, без которых немыслим военный профессионал, для молодых офицеров так и остаются на уровне училищной подготовки. Речи о том, чтобы пойти послужить в войска или на флот, набраться там опыта, поступить затем в академию, а потом уже — в ЦА, как правило, не идет. Свято место пусто не бывает, и вполне может случиться, что к моменту окончания академии подходящего места не будет. Поэтому — лучше уж в тени бетонного многоугольника на загазованной Арбатской площади, нежели под каким-нибудь забайкальским солнцем.
Другое дело — генералы. При всем негативном отношении к ним нужно всегда помнить, что подавляющее большинство получило свои первые звезды на погоны именно под солнцем и на свежем воздухе. Так что о военной службе они знают не понаслышке. Что касается службы в ЦА, то у генералов там свои орбиты: иной образ жизни, другие ценности. Если до прихода на Арбатскую площадь генерал не успел обзавестись какой-нибудь ученой степенью, то здесь у него для этого появляются все условия.
Вряд ли найдется такой генерал в Центральном аппарате, который к своему увольнению в запас не стал доктором наук или почетным академиком чего-нибудь. Естественно, что и среди генералов есть свои исключения, но в основном количество ученых степеней и званий у генерала прямо пропорционально количеству лет, прослуженных им в ЦА.Караул усталВсе, кто пользуется в Москве Арбатско-Покровской веткой метро, при выходе к Старому и Новому Арбатам всякий раз могут наблюдать множество мужчин, выпивающих прямо на улице. Злые языки утверждают, что это люди из Генштаба, расположенного над выходом из метро “Арбатская”. Чушь — полная! У каждого офицера и генерала есть свой рабочий кабинет или как минимум стол, где он прекрасно может проделать эту процедуру. Нельзя сказать, что алкоголем военный люд уж очень злоупотребляет, но поводов всегда предостаточно. А уж тем более — объективных причин. Во-первых, так легче всего снимается усталость, накопившаяся за рабочий день, который почти всегда переваливает за нормированный восьмичасовой. А во-вторых, это своего рода реакция здоровых мужиков на неспособность что-либо изменить в собственной жизни.
Несмотря на кажущееся благополучие — и оклады высокие, и звания, — офицеры ЦА (как и все остальные в Вооруженных Силах) живут почти на пороге бедности. Поэтому многие из тех, кто носит “большие” погоны, вынуждены втихаря дополнительно подрабатывать. Стыдно сказать, но для офицеров и генералов Центрального аппарата пользоваться ежедневно услугами своей столовой считается непозволительной роскошью. Поэтому в основном их обед и ужин помещаются в одной баночке, которую они приносят с собой из дома...
Мне уже никогда не светит быть маршалом, да и генералом, наверное, тоже, но внуку своему (надеюсь, он не за горами) я бы не хотел даже полковничьего будущего. Пусть научится делать что-то хорошо руками или головой и испытывает удовольствие оттого, что его труд приносит кому-то пользу...