СВОЯ РУБАШКА

Все-таки, согласитесь, как-то неловко сейчас перед жертвами теракта на Дубровке.
Сначала-то все были на их стороне. Ну как же, люди так пострадали. Конечно, возместить им психическую травму, потерю здоровья, смерть близких — невозможно. Но надо же хоть как-то компенсировать. И миллион долларов — не такая уж заоблачная сумма, у них ведь вся жизнь теперь сломана. Причем их вины в этом нет и несчастного случая — типа схода ледника — тоже нет, а есть прямая вина властей. Вот пусть власти и платят.
Сомнений не было. Казалось, все справедливо. Однако стоило властям объявить, что у них для заложников денег нет, поэтому придется их собирать путем повышения налогов со всех москвичей, от чего жизнь у москвичей сразу резко ухудшится... да, тут граждане стухли самым позорным образом. Нахохлились и примолкли.
Еще немного, и заложники со своими требованиями будут выглядеть как обманутые вкладчики. Этакие хитрецы-правдоискатели, прицепились на ровном месте, понимаешь. Денежки народные им подавай...
Нет, власти наши, конечно, молодцы. Тонкие знатоки психологии. Знают на чем играть. На том, что своя рубашка ближе к телу.
Безошибочный выбор. Убойный аргумент.
Но вас не удивляет, до чего же быстро и ловко они выбрали и подсунули нам именно “свою рубашку”? Ведь это нужно быть какими циниками, какими негодяями, чтоб безжалостно повернуть сейчас общественное мнение против заложников — несчастнейших людей, случайных жертв террора, у которых по-хорошему нужно всем миром просить прощения и всегда помнить и понимать, что они пострадали вместо нас.

* * *

Убойный аргумент выбран с безупречной меткостью. Меткость объясняется тем, что сами наши власти понимают только то, что касается “своей рубашки”. Они твердо знают, что ее надо наращивать и оборонять, а иные стимулы человеческой жизнедеятельности им неведомы. Духовные порывы и позывы — типа сочувствия, жалости, милосердия, любви к ближнему — считаются дешевым лицемерием либо блажью неполноценных выродков.
Какая жалость? Какое милосердие, какая любовь к ближнему, это о чем? Мы на храм жертвуем. В прорубь на Крещение окунаемся. Скоро вот поститься будем, потом на крестный ход пойдем... Чего еще надо, какой духовности? На уши встать и наизнанку перед вами, муравьями, вывернуться?
Своя рубашка... Все дело в ней, родимой. Потому так и взбесились городские власти, что заложники замахнулись на их “рубашки”. Ведь речь идет о годовом бюджете города, из него придется платить заложникам. А бюджет давно поделен, расписан, распилен между чиновниками. Известно, кому и сколько из него достанется, на какие проекты будут выделены деньги, какие фирмы будут реализовывать эти проекты, кому эти фирмы принадлежат, кто получит какой “откат”, кто какую получит прибыль... Это уже живые деньги. За них мучились много месяцев, их “пробивали”, их “протаскивали” через кабинеты и заседания, через решения и согласования, а теперь, что же, все улетит в трубу? То есть этим вот, с позволения сказать, заложникам с их пройдохой-адвокатом?

* * *

Можно, конечно, верить, что бюджет города формируется из налогов, которые платят москвичи. Но здравый смысл подсказывает, что вклад москвичей — как физических лиц — здесь весьма скромный. В основном же бюджет формируется из тех денег, что платят в городскую казну десятки тысяч компаний и фирм, занимающихся в Москве своим бизнесом. Впрочем, их деньги текут не в одну только городскую казну, и если бы чиновники городских структур устроили гуманитарную акцию — в течение двух-трех месяцев передавали все полученные ими “откаты” и “доли” в фонд заложников — вполне вероятно, что проблема исков была бы решена.
Это, конечно, вариант утопический, но есть и другой путь. Всем известно, что из городской казны деньги зачастую уходят на разнообразные проекты, улучшающие нашу жизнь. Так вот от некоторых из них можно было бы временно отказаться в пользу заложников.
К примеру, такой проект дня, как реконструкция Патриарших прудов, предполагающий водружение там богатого фонтана, гигантского примуса, а также писателя Булгакова на скамейке в натуральную величину. Наверно, можно было бы обойтись и без этого великолепия, правда? Тем более что сам проект — поистине варварская затея, навевающая самые печальные ассоциации с булгаковскими произведениями. Правда, нынче уже не швондеры и не шариковы распоряжаются жизненным пространством. Нынешние хозяева жизни, пожалуй, будут покруче, но о них достойного романа пока не написано...
Патриаршие пруды — сами по себе наилучший историко-литературный памятник. Их нужно сохранить ровно в том виде, какой они имели во времена Булгакова, чтоб все последующие поколения приводили сюда своих детей и говорили: “Вот на этой скамейке сидели председатель Массолита Берлиоз и поэт Иван Бездомный”. И больше ничего не надо. Любые изменения принесут этому месту, овеянному мистической славой, один только вред.
Но у современных швондеров — болезнь. Им необходимо отметиться абсолютно на всем, что овеяно славой, и таким образом увековечиться. Присоседиться к великому, оставить на нем какую-нибудь свою золотую шишечку, свою завитушечку. Хотя бы примус — на худой конец.
...Какое, однако, счастье, что Колизей — в Риме, а не в Москве. А то бы мы его так усовершенствовали скульптурными композициями, что гладиаторы на том свете в обморок попадали бы.

* * *

Но вернемся к заложникам. А почему именно московские власти должны с ними рассчитываться? Ведь пострадали они из-за войны в Чечне, которую вовсе не городские структуры начинали. И если бы президент и правительство взяли сейчас на себя заботы об удовлетворении исков заложников, это было бы только справедливо.
Но нет, верхние товарищи, наоборот, затаились. У них с милосердием тоже все в порядке, поэтому они молча наблюдают, как московские власти будут выворачиваться. Сами же тем временем продолжают восстанавливать Чечню, выделяя ей немалые средства. А то президенту уже скоро переизбираться, а Чечня до сих пор не восстановлена.
Полнейшая бессмысленность этого занятия никого не смущает. Ага, все, что построено и восстановлено, в любой момент может взлететь на воздух, ну и пускай. Еще восстановим.
Очень трогательный репортаж на эту тему показали в начале недели по государственному телеканалу. Про взорванный дом правительства — как на его восстановление уже выделено 27 миллионов рублей, и за три месяца он будет отремонтирован. И все там будет, как раньше, за небольшим исключением — больше не будут использоваться пластиковые панели, потому что при взрыве они разлетаются на острые осколки и много людей пострадало именно от них.
Вы видите, какая забота о людях? Не будут использоваться пластиковые панели, чтоб при следующем взрыве люди гибли уже не от пластиковых осколков, а от каких-нибудь других!
Но кто мне объяснит, зачем тогда этот несчастный дом вообще восстанавливать, если его все равно взорвут, и всем это заранее известно, включая руководителей, строителей и журналистов государственного телевидения, и они открыто это признают прямо в эфире?
Зачем? Эй, люди, зачем? 27 миллионов обеспечат безбедное существование по крайней мере одному семейству, потерявшему на Дубровке кормильцев. Давайте отдадим их старикам-пенсионерам, у которых на руках остались два малолетних внука. Хватит уже с идиотическим упоением выбрасывать их на ветер.
Впрочем, это тоже из разряда утопических предложений. А неутопическое, наверно, только одно: как-то гражданам нужно самим организоваться и скинуться на вспомоществования жертвам теракта — кто сколько может, — не прибегая к помощи властей и минуя их структуры. Потому что у властей для заложников все равно денег нет и никогда не будет. Откуда лишним деньгам взяться, когда столько всего нужно: и на войну, и на восстановление, и на примус. И самое главное — на свою рубашку.

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру