“Мила! Олег!” — несколько верных друзей великих Белоусовой и Протопопова метались между только что прилетевшими легендарными фигуристами, пытаясь оттеснить фотокорреспондентов и телекамеры около VIPовской лестницы прилета в “Шереметьево”. “Господи! Двадцать четыре года — это так много...” “Много”, — кивала Людмила, источая такое обаяние своей улыбкой, что хотелось просто застыть рядом и не двигаться.
Двадцать четыре года не видела Россия своих первых олимпийских чемпионов по фигурному катанию. За эти годы сколько их было, чемпионов!.. Но Белоусова—Протопопов — единственные действительно неповторимые. Гордые, но не заносчивые. Швейцарцы по паспорту, но — русские. В “Шереметьево” они были счастливы. И — растроганно говорили “спасибо” всем встречающим. “Вам спасибо, что приехали”, — несколько ошарашенно от такого “незвездного” поведения отвечали присутствующие...
— Людмила, Олег! Коньки с вами?
— Конечно, мы хотим потренироваться в Петербурге, в “Юбилейном”. Вспомнить, как говорится, молодость, хотя мы и не стары...
— Разрешите вам вручить номер “МК”: мы вчера уже сообщили о вашем приезде...
— Спасибо огромное: “Московский комсомолец” мы только что прочитали в самолете. Не ожидали, что это будет так трогательно!
— Вы изумительно выглядите...
— Мы стараемся. Надо же держать себя в форме! Людмила весит 42 килограмма, я — 64. На отдыхе можем прибавить пару килограммов... Но это наш боевой, соревновательный вес. Да, мы даже похудели немного по сравнению с прошлым: во всяком случае, костюмы, в которых мы выступали на Олимпиаде в Гренобле еще в 68-м году, сегодня слегка великоваты.
— Вы знаете, что многие в России до сих пор просто мечтают увидеть вас снова на льду?
— Видимо, потому, что знают, что со льдом мы не расстаемся. Конечно, тройные прыжки мы не делаем — один-два оборота. Но все обязательные элементы парного катания — поддержки, вращения, спирали... — все это есть. И уверены — будет очень долго. Просто вестибулярный аппарат надо укреплять. Встаешь на деревянный крутящийся диск и в разные стороны вращаешься — чем больше, тем лучше. Сделать 23 полных оборота с закрытыми глазами — для нас не проблема. А потом и не проблема выдержать три-четыре с половиной минуты на льду.
— Сейчас, когда вы уже ступили на московскую землю, эмоции захлестнули?..
— Мы как во сне: вот только что Мила в самолете заполняла анкету, въездную декларацию... И написала, что не Госкомспорт нас пригласил, а Госконцерт. По старой памяти написала. А это было ровно 24 года назад, когда мы уезжали из Советского Союза — и как раз по линии Госконцерта. Я ей говорю: “Слушай, это было как будто вчера! Вот мы вчера уехали, а сегодня — приехали...” Какая-то фантастика!
— Вы готовы к потрясениям, которые вас ожидают, начиная даже с того, что Москву просто не узнаете?
— А я не знаю — мне кажется, мы никуда не уезжали. Вот только лица новые и молодые вокруг нас видим — не представляете, как это приятно!
— Честно: не страшно было принимать приглашение?
— А чего опасаться?..
— “Мы отрезали от себя прошлое раз и навсегда. Мы люди очень решительные... К тому же каждый день в своем доме смотрим ОРТ, НТВ и российский канал. То есть в курсе всех событий вашей сегодняшней жизни. Достаточно посмотреть на это пять минут, чтобы отпала всякая охота приезжать сюда. Если когда-нибудь приедем, то только в качестве артистов, чтобы выступить перед земляками”, — это вы говорили в летнем интервью “МК”. Почему же сейчас приняли приглашение?
— Мы решили, что не вправе отказаться. Нас пригласил председатель Госкомспорта Вячеслав Фетисов — и это было впервые за 48 лет нашей спортивной жизни. Такой чести нам не оказывали даже после Олимпийских игр, когда мы выигрывали. Тогда нас встречали, конечно, по-другому, но не будем вспоминать старое... Естественно, мы знали, что многое изменилось. Но опасений никаких, так как мы летели в новую страну и новую Россию.
— Но и в новой России хватает беспорядка — может, лучше было сохранять какие-то иллюзии?
— У меня на столе тоже полный беспорядок, но я в нем очень хорошо ориентируюсь и нахожу все вещи, которые мне надо. Так что если на нашей родине что-то и не в порядке, то есть и люди, которые, с умом и хорошими мозгами, хорошо в этом разбираются.
— Вы никогда не выпадали из фигурного катания, сами продолжаете кататься и комментируете...
— Да, нас иногда спрашивают: а вы отслеживаете новые имена? Мы их не отслеживаем — на радио “Свобода” вот уже семь лет освещаем крупнейшие соревнования. Порой и по ночам приходится работать. Так что мы не отслеживаем, а постоянно находимся в хорошем курсе событий. Можем предсказать и будущее: будущее — за теми, кто умеет и хочет работать. Спать России не надо в любом случае: на Востоке не спят...
— Судей критикуете?
— Судейство всегда было разным. Никакая компьютерная система не заменит человеческого глаза, а самое главное — профессионального взгляда на самого себя. Если я буду смотреть на компьютер, то точно ошибусь. Ведь компьютер помимо прочего — это создание искусственное, самого же человека. А он начинает потом ему же и верить — хотя сам сделал программу. Но я ведь могу так программу сделать, что она и выбор сделает как я хочу! Так что элемент субъективности все равно неизбежен в фигурном катании. И в этом — тоже суть конкуренции. Другое дело, что хочется, чтобы конкуренция была все-таки справедливой. А не так: выходит какой-то администратор от ИСУ — и вдруг еще одной паре дает медаль! Я бы в жизни не пошел на такое награждение: я или чемпион, или получемпион, извините меня!..
— Вы расстраиваетесь, наблюдая за сегодняшним фигурным катанием?
— Знаете, в фигурном катании должна быть тайна, как в женщине. Когда есть эта загадка — тогда интересно. Нет, нас ничего не расстраивает — уже не в том возрасте, когда переживают по такому поводу. Тем более что мы занимаемся своим делом и пытаемся кататься так, как нам хочется. А однодневки — они покатаются и уйдут, и больше их никто никогда не увидит.
— Если вам предложат в Москве или Питере консультировать кого-то из спортсменов — примете предложение?
— За 24 года не было просьб о консультации. Да, честно говоря, если такие люди, как Стасик Жук, были не очень востребованы... О чем можно говорить?! 138 медалей заработал Жук для своей страны — и его не пускали на каток ЦСКА! Но несмотря на то что мы не тренируем сегодня — тренируют наши бывшие ученики, и у них есть чемпионы мира: у Вали Николаева была Оксана Баюл, у Великовых — Шишкова—Наумов, Петрова—Тихонов... И потом: мы пытались несколько раз тренировать, но поняли, что, отдавая что-то другим, не можем нормально тренироваться сами. Настоящий тренер не может работать вполсилы. А на себя и на других энергии может просто не хватить. Мы пока еще стремимся кататься, и значит — не можем отрывать от себя слишком много. Но дать совет детям, которые катаются рядом, естественно, бесплатно, — это мы можем. Детям нельзя отказать.
— Сейчас вы увидите Москву и роскошные дома, которыми она обросла. Допускаете мысль, что захочется вернуться, купить квартиру?..
— Наш главный дом — это лед. Там, где есть лед, там и наша квартира. А мысли... Мы все равно очень благодарны своей стране: с одной стороны, она нас вырастила, но могла и стереть в порошок. Швейцария — та страна, которая оказала поддержку в трудную минуту, сохранила нам жизнь, у нас теперь другое гражданство. Но мы как были русскими, так и остались...
В 1994 году мы получили швейцарское гражданство. Но мы — не герои этой страны. В Швейцарии есть свои легенды. Если бы мы выиграли что-либо, выступая под их флагом, — тогда другое дело. Мы были там на гастролях от того самого Госконцерта. Остались — и сразу заключили контракт с американским балетом на льду. Спустя полтора месяца после побега мы уже вовсю гастролировали. У нас не было ни денег, ни угла... Когда мы объявили, что в Россию больше не вернемся, — к нам тут же пригласили полицейских, которые забрали советские паспорта. Их мы больше никогда не видели, потом нас привезли в один отель, потом — в другой... До сих пор мы не знаем того места, где нас прятали (так как нас разыскивали советские спецслужбы), — лишь после того, как было объявлено о предоставлении нам политического убежища, можно было начать думать о своем угле.
Но все это уже было вторично. Главное — мы были на льду, могли тренироваться... Поэтому я и говорю: наша квартира — там, где лед, на котором мы катаемся!
Два дня пробудут великие фигуристы в Москве, затем — два дня в Питере. Конечно, чудовищно мало после такого длительного отсутствия, но, видимо, режим, которому они себя подчинили, того требует. В аэропорту легендарных спортсменов лично встречал Вячеслав Фетисов, и, пока Людмила и Олег принимали поздравления с возвращением, он прокомментировал приглашение бывших “невозвращенцев”:
— Все началось с поздравлений Олега с 70-летием. Я его поздравил, потом получил от него очень теплое письмо. Завязался контакт. Когда я позвонил, чтобы пригласить их в Россию, мы долго разговаривали по телефону, но почти сразу договорились, что они приедут. Какой-то человеческий фактор в наших отношениях сразу проявился. Знаете, между спортсменами так или иначе существует доверие...
— Вы не были знакомы лично?
— Нет. Но мы росли на этих именах. Поэтому звонил я им как хорошим знакомым. Да и у Олега не было уж очень большого удивления. Поговорили про наши спортивные дела. Спросил: как удается в такой прекрасной спортивной форме находиться?
— Вы спросили или Олег Алексеевич?
— Я спросил — я-то не в такой форме, как он...
— Вы рады, что все удалось?
— Конечно, посмотрите на них — они же светятся буквально... Много наших соотечественников по тем или иным причинам живут сегодня за рубежом, но они же наши! И они должны чувствовать себя частью России.
