Макет боевого счастья,

На прошлой неделе министр обороны Иванов заявил, что эксперимент в 76-й Псковской дивизии идет успешно, к июню вся дивизия будет переведена на контракт, однако в процессе работы выявились недостатки, которые придется учесть в Федеральной программе перехода на контрактную основу. В частности, контрактникам будут платить больше денег, и с марта они уже получают 5280 руб. — это примерно в два раза больше, чем предусматривалось ранее.

Слова министра звучат достаточно сухо, хотя за ними стоит увлекательная история о том, в каких страстях и муках зарождалась наша профессиональная армия.

Профессиональная армия — козырной туз любого политика. Надо только умудриться вытащить его из колоды.

Первым этот туз достался Ельцину, и тот использовал его наилучшим образом. В 96-м после первого тура президентских выборов он слетал на полдня в Чечню и подписал на танке указ “О полном переходе с весны 2000 года к комплектованию должностей рядового и сержантского состава ВС и других войск РФ на профессиональной основе”.

Выборы Ельцин выиграл. Указ, разумеется, выполнен не был.

Потом пришел Путин, и вопрос о профессиональной армии встал ребром. Новым властям действительно захотелось его решить, и президент поручил премьеру разработать “Федеральную целевую программу перехода к комплектованию воинских должностей рядового сержантского состава преимущественно военнослужащими, проходящими военную службу по контракту”.

Касьянов создал межведомственную рабочую группу при Совбезе, которая фактически разрабатывала проект закона о переходе на профессиональную армию. Первоначально виделось, что реформа должна пройти до 2011 года, причем до 2005-го — только подготовительный этап, не предусматривающий оргштатных мероприятий.

Примерно с весны 2002 года к разработке программы подключился Союз правых сил. Правые убедили президента, что их проект военной реформы — единственно верный, надежный и научно обоснованный, поэтому его необходимо утвердить и немедленно начинать действовать.

С этого времени все резко ускорилось. Если раньше речь шла о 2011 годе — годе завершения перехода на контракт, то теперь решено было все закончить к 2007-му.

В июне 2002-го было принято решение о том, что с 1 сентября начинается эксперимент: 76-я Псковская дивизия ВДВ должна в течение года стать полностью профессиональной.

Министерству обороны совместно с Минэкономразвития, Минфином и гайдаровским Институтом экономики переходного периода было поручено доработать концепцию программы, исходя из результатов эксперимента. К 1 июня 2003 г. программа должна быть представлена правительству. С 1 января 2004 г. начнется перевод частей постоянной готовности на контракт, но “небоевые” части будут по-прежнему комплектоваться срочниками. По предложению СПС призываться они будут всего на полгода.

В Генштабе такая концепция нашла понимание. Генералы всегда мечтали о реформе, которая сохраняла бы мобилизационный резерв, — чтоб в стране были сотни тысяч резервистов, которых можно призвать в случае очередной отечественной войны. А гайдаровцы обещали все сразу: “Будет вам и контракт, и резерв”. Соблазнившись, Генштаб фактически взялся воплощать в жизнь идеи Института переходного периода. Хотя с экономической точки зрения они с самого начала были не вполне корректными.

Иметь сразу и профессиональную армию, и призывную — слишком дорого. Только богатые страны могут позволить себе такую роскошь.

Что такое полгода службы? Хорошего солдата за этот срок не подготовишь. После шести месяцев в армии человек может считаться полноценным резервистом, только если его потом раз в два-три года обязательно призывать на сборы — освежать и обновлять военные навыки. Так делается в странах с армией “милиционного” типа — в Швейцарии и Швеции. Но Россия-то не сможет каждого мужчину раз в два года выдергивать на месячные сборы с сохранением ему зарплаты по месту работы. Это будет стоить безумных денег, так что проект совершенно нереальный.

Тем не менее работа над его осуществлением пошла. Год назад в 76-й Псковской дивизии начался эксперимент. В качестве оклада бойца-контрактника была заложена сумма в 2,5—3,5 тысячи рублей в месяц. Специалисты Института переходного периода решили, что этого будет достаточно. Вполне подходящая сумма, за которую человек всегда должен быть готов рисковать собой.

Желающих, однако, было немного. Будущих “контрас” пришлось собирать по всей России — с Дальнего Востока, с Камчатки. Половина оказались бомжами и алкоголиками. Большинство вскоре уехали обратно.

Как утверждают наши военные источники, эксперимент в 76-й дивизии свелся к абсурду. Несколько раз менялись планы, урезались средства. До марта контрактник получал менее четырех тысяч даже с учетом специальной надбавки в 1200 рублей “за эксперимент”. Этого недостаточно, дивизия неукомплектована, а к 1 июня необходимо доложить о завершении набора контрактников.

Конечно, так или иначе задача, поставленная президентом, будет выполнена. Есть способы: например, можно предложить срочникам подписать контракт в добровольно-принудительном порядке. Им уже, кстати, предлагают: полгода отслужил по призыву — и становись на три года контрактником, все равно в армии, а так тебе еще и деньги будут платить. Солдаты соглашаются. При этом они даже не знают своих прав. Не знают, что, заключив контракт, превращаются из бойцов в обычных людей, имеющих рабочее и свободное время...

Разве о такой армии мы мечтали? Это же фикция. Вместо взрослых опытных мужиков опять те же пацаны.

Полгода в учебке и контракт, который срочник через полтора года наверняка разорвет. Сообразит, что ни к чему ему в армии служить три с половиной года вместо двух, и подаст на часть в суд за несоблюдение условий контракта. А они не будут соблюдаться — это сто процентов.

Сейчас уже контрактники жалуются, что не выполняется обещанное. Обман на обмане. В военкоматах им обещали, что будет свое жилье, хотя бы комната в общаге, а на деле выясняется, что они должны жить в обычной казарме, койки в два яруса. Кстати, и на недавнем Всеармейском совещании было сказано, что контрактники — обычные солдаты, 24 часа в казарме, выходы в город только в увольнение, да и то, если заслужат. Ну и кому это надо? Уважающий себя человек на такую работу не пойдет — разве что очень ненадолго, пока не поймет, что его надули.

Совершенно непонятно, зачем надо было начинать перевод на контрактную основу именно с десантников. Разумнее было бы начать с тех родов войск, где солдат сравнительно немного и отношение к ним иное, — с космических войск, РВСН, ВВС, ВМФ.

В космических войсках, в авиации солдат штучен, единичен. А функции у него довольно сложные, обучить не так-то просто. Только обучишь — солдат демобилизуется. Поэтому офицеры там сами заинтересованы в контрактниках. Так же, скажем, как на подводных лодках, где, конечно, не дети восемнадцатилетние должны служить, даже психологически им это не под силу...

Ведь можно было бы быстренько перевести на контракт космические войска, отрапортовать о победе Верховному главнокомандующему, потом взяться за ракетчиков, летчиков... Но нет, начали с самого сложного.

Помимо необоснованного выбора самого объекта эксперимента не продумана масса других шагов. Например, понятно, что, прежде чем переводить на контракт бойцов, нужно потратить хотя бы полгода на подготовку профессиональных сержантов.

Необходимо продумать систему стимулов для солдат и офицеров контрактных подразделений. Деньги здесь играют огромную роль. Конечно, 3—4 тысячи рублей — сумма нереальная. Но если боец будет получать 7 тыс., то офицер в таком подразделении не может получать столько же. Он должен получать в два раза больше солдата, то есть его оклад должен значительно превышать то, что имеют офицеры в обычных частях.

Отдельный вопрос — квартиры. Если все бойцы-контрактники части обеспечены жильем, там не может быть бесквартирных офицеров.

С контрактниками, кстати, тоже возникнет жилищная проблема. По нынешним планам Генштаба и Гайдара они сегодня живут в казарме, но у них ведь есть (или появятся) семьи, им тоже надо будет где-то жить. Значит, контрактника нужно подключать к накопительной системе, обеспечивающей приобретение квартиры, чтоб человек знал: годы службы не будут потеряны, когда контракт закончится, у него уже будет свое жилье, бомжевать не придется.

Возможность получить образование во время службы — тоже очень сильный стимул. Положим, десять лет человек будет “работать” солдатом. Но потом-то он куда пойдет? Ему нужна гражданская специальность — значит, параллельно со службой он должен иметь возможность учиться заочно и, разумеется, бесплатно.

И еще: в контрактных частях тыловые подразделения должны быть укомплектованы хорошо оплачиваемым гражданским персоналом, чтоб солдаты сами не подметали, не мыли туалеты и не чистили картошку. Контрактник приходит в армию учиться воевать, а не заниматься хозработами.

С экспериментом в 76-й дивизии все ясно — формально он будет считаться успешным, а в действительности окажется провальным. Но дело не в эксперименте, там все равно ничего не исправишь. Важно другое: необходимо срочно принять меры, чтоб уже вся Федеральная программа перехода на контракт не покатилась в тартарары — по тем же рельсам “потемкинских деревень”, что эксперимент в Псковской дивизии.

Впрочем, заниматься принятием мер наверняка опять будут гайдаровцы. Судя по тому, как ревностно правые относятся к военной реформе, из своих рук они ее уже не выпустят.

...Вот пример мудрого пиара. Любо-дорого смотреть, как СПС беспокоится о ходе эксперимента, как Немцов ездит в 76-ю дивизию, критикует, обличает, решительно срывает покровы. А то, что сами правые своими многоопытными руками реформаторов в общем-то и организовали всю эту ерунду — об этом никто как бы и не знает, и не вспоминает. Маленькая такая тайна — только для друзей.