“Слово “киллер” я услышал от Димы”

“Я впервые услышал слово “киллер” от Димы. Он сказал, что знает, где готовят киллеров... Это было 15 или 16 октября... Я не думал, что 17 октября Дима сам станет жертвой киллеров”.

Так начал свою речь в суде отец Димы Холодова. Вчера он давал показания на возобновившемся после трехнедельного перерыва процессе по делу об убийстве его сына.

 

Многие детали Юрий Викторович Холодов уже не помнит — после гибели Димы он слег в больницу с обширным инфарктом. Но этот разговор за ужином — о киллерах — уже никогда не сотрется из его памяти.

— Дима нам почти ничего не рассказывал о своей работе, — говорит Юрий Викторович. — Не хотел волновать, поэтому, когда он вдруг заговорил о киллерах, я заинтересовался, кто это такие. Зоя Александровна (мама Димы. — М.Г.) сказала, что это очень опасная тема, и Дима сразу осекся: мол, зря начал этот разговор. И больше мы на эту тему не говорили.

Юрий Викторович вспомнил еще один эпизод: когда Диму ни с того ни с сего стали вдруг вызывать в военкомат.

— Он в свое время служил в морской пехоте, и поэтому было непонятно, что за повестки ему приходят, — объясняет Холодов. — А однажды к нам домой кто-то пришел и разговаривал с Димой в дверях. Он потом сказал, что это приходили из райвоенкомата, принесли повестку, но при этом посоветовали в военкомат не приходить, потому что, дословно я не помню, как это сказал Дима, но смысл был таков: он может не вернуться домой живым.

Юрию Викторовичу, безусловно, тяжело еще раз переживать смерть сына. Но он готов к этому испытанию — лишь бы была установлена истина. Ведь в прошлый раз, когда подсудимым был вынесен оправдательный приговор, в протоколе судебного заседания его слова, мягко говоря, записали неточно. А грубо говоря, переврали. “Ровно настолько, насколько они соответствовали оправдательному приговору”, — сказал Юрий Холодов.

Надо заметить, что в протоколе прошлого судебного заседания, которое вел судья Сердюков, переврали показания не только Юрия Викторовича. После вынесения оправдательного приговора гособвинитель внес около 1360 (!) замечаний в этот протокол. То есть люди говорили одно, а в протокол заносили другое. Момент этот весьма важный, поскольку Верховный суд РФ отменил только приговор, сам же протокол судебного заседания считается доказательством по делу — само собой, в пользу оправданных тогда подсудимых. Вот теперь они и кивают каждый раз на “прошлый протокол”, пытаясь уличить во лжи потерпевших (вчера допрашивали еще одну потерпевшую — бывшего референта отдела политики Елену Бойченко).

Проверить же — что было, а чего не было, — теперь никак нельзя, поскольку аудиозапись на том процессе не велась — судья Сердюков запретил. К счастью, в этот раз аудиозапись ведется — как секретарем заседания, так и самими участниками процесса.

 

Сюжет:

Дмитрий Холодов

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру