На престижную Кремлевскую елку как ныне, так и в давно минувшие советские времена мечтал попасть каждый ребенок. Всем запомнился не уступающий хвойной красавице исполинского роста Дед Мороз. Но мало кто под кудрявой бородой и усами узнавал актера и шутника, ныне покойного Романа Филиппова, известного по культовым фразам из фильма “Бриллиантовая рука” (“Ты зачем сбрил усы?” и “Приезжайте к нам на Колыму!”). В пятидесяти сыгранных фильмах ему доставались в основном эпизодические роли. Но на протяжении 20 лет в новогодние праздники он становился чуть ли не самой важной персоной в Кремле — Главным Дедом Морозом страны.
На роль кремлевского Деда Мороза в советское время назначали, как на важный государственный пост, согласия актера не спрашивали:
— Нам позвонил режиссер-постановщик Иаким Шароев и сказал Роману Сергеевичу: “Тебя выбрали”, — вспоминает жена Главного Деда Мороза страны Екатерина Филиппова. — Кстати, муж по убеждениям никогда не состоял в партии, даже сам ставил запрещенных тогда Булгакова, Астафьева — ездил с представлениями от Малого театра по периферии…
Первый тулуп для Романа Филиппова сшили за месяц до репетиции. Перед первым выступлением стеганку на артисте пришлось затягивать как корсет — Дед Мороз неожиданно набрал вес. Примеряя обновку, артист присаживался к батарее и шутил: “Сейчас, голубчики, подтаю!”…
Зарплату по тем временам актеру предложили не маленькую — 800 рублей. Елка всегда становилась зрелищем, и в массовке было задействовано около 50 разных персонажей. Снегурочки сменялись почти каждый год, чтобы баллотироваться на эту роль, за кулисами плелись коварные интриги. Актриса Детского театра Надежда Карпушина продержалась рядом с Филипповым аж 6 лет. Только однажды Баба Яга настучала руководству, что Снегурка слишком ярко глаза красит: “Разве можно в таком виде — к детям?..” Режиссер пожурил Надежду, но с роли снимать не стал. Пока не переросла по возрасту “морозную внучку” — участвовала в представлениях.
— На декорации и постановку затрачивались огромные деньги, — вспоминает Снегурочка-Карпушина. — А вот костюмы у нас с Дедом в течение многих лет оставались одни и те же…
Сорвать представление было практически невозможно — оно заранее записывалось под фонограмму. Однажды елка проходила на коньках — сцену залили льдом. Папанов, одетый волком из “Ну, погоди!”, выехал из-за кулис и тут же растянулся во всю длину, через него перекувырнулся Дед Мороз… Динамики в этот момент рокотали: “Здра-авствуйте, детишки!”
Сам Филиппов во время представления вместо того, чтобы правдоподобно открывать рот, веселил актеров, распевая в текст неприличные частушки. Ему вообще многое прощалось. Например, как-то во время репетиции его никак не могли найти. Режиссер рыскал по Дворцу, потом смотрит: Дед Мороз в закутке с осветителем в шахматы режутся. “Ну, еще пять минут, и я его разделаю!” — как ребенок, умолял при этом постановщика Филиппов. После представления его уже находили в гримерке в окружении творческого коллектива, играющего на фортепиано и поющего куплеты почти шаляпинским голосом.
На елку Романа Филиппова забирала из дома специальная кремлевская машина. Возле Кутафьей башни, через которую актер протискивался, всегда толпился народ:
— Все мужики хотели с ним выпить, угостить… Чтобы потом хвастаться: “Я пил с Филипповым!” Я шла впереди и отталкивала их руки с бутылками, — продолжает Екатерина Андреевна. — Муж в шутку называл меня за это “гестапо”…
Правда, некоторым после елки все же удавалось пробраться за кулисы со спиртным. Актер, напевшись и напившись, еле доходил до транспорта. Зеваки кричали вслед отъезжающей машине: “Приезжайте к нам на Колыму!”
В сценарии всегда придумывалось что-нибудь оригинальное: то новогодняя парочка выезжала на сцену на санях, то они сходили с киноэкрана… А однажды Надежда Карпушина должна была выехать на специальном подъемнике из-под сцены. Только он запаздывал. Дети уже пять минут надрываются: “Сне-гу-ро-чка!” Сказочные герои были в непонятках. А оказалось, техники напились и уснули возле установки.
Роман Сергеевич, даже будучи в легком подпитии, играл профессионально, только один раз чуть задержал выход на бис. Благо фонограмму на тот момент остановили. Актерам пришлось импровизировать: “Где же наш Дедушка? Наверное, заболел! Давайте дружно надуем вьюгу!” Особенно усердно дула в этот момент дочка Филиппова, которая обычно не верила в сказочность отца. А маму упрекнула: “Папа болеет, а ты не знаешь!” Дома Филиппов, отыграв на сцене, никогда не преображался в старца с ватной бородой.
Таких подарков, как на Кремлевской елке, больше не было нигде: пластмассовые башенки, колокольчики, лошадки с конфетами внутри… И стоили они для работников дворца по полтора рубля. Но чтобы актерский ребенок попал в зал, а то и поучаствовал в представлении, его родители должны были очень отличиться. Обычные дети получали подарки в кассе, а вот отпрыскам важных государственных деятелей Дед с Внучкой вручали упаковки в отдельной комнате. Роман Филиппов недолюбливал эту церемонию:
— Подошел к нему член Политбюро Гришин с внуком: “Представляете, он у меня еще и отличник!” Рома только усмехнулся: “Ну, еще бы ему не быть отличником!”
Жена и дочь Филиппова спустя 10 лет после его смерти не могут смотреть фильмы с участием артиста: он в них так похож на себя настоящего... Последнюю елку Роман Филиппов отыграл в январе 92-го, на следующей год — уже другой актер выступал под запись его раскатистого: “Здра-авствуйте, детишки!” В феврале у легендарного Деда Мороза оторвался тромб, и он скоропостижно — в течение 15 минут — скончался.
— То, финальное представление закончилось символично, — вспоминает Снегурочка. — Обычно говорили в конце: “Дед Мороз не прощается с вами”, а тогда сказали: “прощается”...
