Я не очень люблю футбол. Он мне кажется чуть замедленной и не слишком интересной игрой. Но в преддверии чемпионата Европы мне придется проявить максимум двуличности и особенно тщательно скрывать свои убеждения. Иначе как смотреть людям в глаза? Мне придется делать вид, что я могу быть очень сильно расстроен или обрадован известиями из Португалии. Скорее всего мне будут верить. Ведь за долгие годы я научился хорошо маскироваться: я помню, как играл головой Виталий Старухин и как не забил решающий пенальти в финале Кубка СССР в 1980 году Александр Мирзоян; могу на память назвать состав “Спартака” начала 80-х и пропеть старинную кричалку “Серега Шавло, появись на табло”. И, строго говоря, беспокоит меня только одно: зачем перед чемпионатом я специально купил по Интернету книгу о футбольной фотографии. Ведь для маскировки это уже слишком...
Когда рассматриваешь сборник “Магнум”-Футбол” (“Магнум” — одно из самых известных и легендарных фотоагентств в мире), не можешь не поразиться, насколько непропорционально большое место занимает на планете эта игра. Афганистан, Колумбия, Камерун и даже США — где появляется мяч, там тут же появляется именно футбол.
Мальчишки, а теперь и девчонки, вместе и в одиночку, пытаются укротить ногами кожаный пузырь. Католические монахи в Ирландии деловито снимают рясы, а итальянцы играют прямо в них. Монгольский малыш, уже родившийся с кривоватыми для езды на лошади ногами, по какой-то странной траектории пытается пыром загнать мяч в юрту. Больше ему загонять его некуда: в степи ничего похожего на ворота нет...
Спортивные журналисты любят рассуждать о какой-то особенной магии этой игры: мол, ей все покорно. По мне — все дело в определенной неестественности правил. Человеку, очевидно, удобнее схватить мяч руками. Регби или гандбол — вот что нужно homo sapiens. Поэтому эти игры с мячом очень динамичны и не дают зрителям расслабиться, а комментаторам — времени на произнесение всякой чуши. Но, возможно, именно сложность футбола — надо обработать круглый предмет ногой — вкупе с его демократичностью (если у тебя есть мяч, ты уже играешь) делают его таким популярным.
Но, как любит повторять один мой приятель, который может говорить о футболе сутками: “Сейчас не об этом!” Сейчас — о той звериной серьезности, с которой принято относиться к футболу. Эта серьезность вошла в правила хорошего тона. И уже сама по себе стала фетишем современного мира. Вице-премьер Жуков мучается от того, что его могут не отпустить в отпуск во время чемпионата. Леонид Меламед, поработавший пару лет зампредом в РАО “ЕЭС” и сразу после этого родивший афоризм, не уступающий черномырдинским: “Мое призвание — это отдых”, — на роликах катит из Парижа в Португалию с непременным условием успеть к 12 июня. FM-радиостанции еще за две недели до первенства вовсю крутят футбольные марши. Над всем этим — без сомнения — возвышается просто гигантская фигура Романа Абрамовича, который стал в прошлом году в Англии человеком года только потому, что вкачал полмиллиарда в “Челси”.
Жить в этом мире, не скрывая того, что не любишь футбол, становится неприлично. Но так как я все-таки его не люблю, то из всех репортерских фотографий, посвященных этой теме, я выбрал те, которые показывают “великую игру” с иронией.
Надо сказать, что все фотографии, связанные с футболом, делятся на три большие подтемы. Первая — социальная: дети разных народов, мы мечтой о футболе живем. Вторая — балетно-хореографическая. Взрослые и жилистые дяденьки замерли в красивых танцевальных па, что там твоя балерина Волочкова. И третья — юмор. На снимке Ханса Льюрса, представленном в сегодняшнем фотоальбоме, — момент игры 1978 года между командами бундеслиги “Шальке-04” и “Боруссия”; защитник “Боруссии” бьет штрафной, остальное видно. Снимок называется: “Ох! Ух! Ах!”. Это, наверное, потому, что в немецком нет точного аналога нашему неопределенному артиклю “бля!”.
Второй снимок гораздо серьезнее. В 1985 году на стадионе в Брюсселе игрался финал европейского Кубка чемпионов между “Ливерпулем” и “Ювентусом”. Ровно в момент какого-то особо острого удара, не выдержав рывка зрителей, трибуна проломилась. В итоге погибли 38 человек, ранения получили более двухсот. Английский репортер Имон Маккейб с помощью фотообъектива зафиксировал самый первый момент. Трибуна уже рухнула, но люди хотят только смотреть игру. Возмущенный зритель в правом нижнем углу не отрывается от зрелища, даже когда находится вниз головой. Это вызывает улыбку, пока не понимаешь, что через секунду на него могут навалиться и смять те, кто пока находится сверху. И неизвестно, останется ли он жив в следующий момент или нет.
Зачем и почему человечеству нужен футбол, какие страсти он сублимирует — тема не для этой рубрики. Лично автор — за то, чтобы никто не забывал: это всего лишь игра, и ее главное предназначение — бороться со скукой. И мне до сих пор жалко, что мой отец так расстраивался, когда “Спартак” в очередной раз проигрывал в УЕФА.
Хотя, с другой стороны, понимаю, что именно “Спартак”, который он полюбил еще довоенным мальчишкой, полюбил за противостояние с могущественными ЦДКА и “Динамо” — командами, олицетворявшими госнасилие, — помог ему выжить. И поэтому все-таки я не могу совсем не любить футбол...
