Мистика воцарилась в исследуемом “ЗД” шоу-бизнесе. Пугающая магия совпадений. Стоило только подумать о том, чтобы сравнить Аллу Пугачеву — Примадонну и Живую, к счастью, Легенду — с китайской обезьяной, как, словно прочитав мои мысли на расстоянии, появились — неизвестно из какой дыры — “Тату”. И спели песню “Обезьянка”!
Рефрен “Я обезьянка” они повторяли друг за другом с характерным надрывным завыванием — Юля за Леной и наоборот. Многие, кто глядел это по ящику, нашли “татушек” раздавшимися и обрюзгшими. То ли со зла, то ли из-за неудачных ракурсов прямой трансляции. В реале эти ветеранки подросткового лесбо — вполне аппетитные девицы, повзрослевшие, заматеревшие, но никак не обрюзгшие. Фирменные школьные юбочки, конечно, смотрелись бы уже комичным атрибутом — в постродовой-то период. Черные строгие мини стали спасительным компромиссом. Поп-девы выехали на сцену на гигантском пьедестале и, взявшись за руки, молча простояли под куполом “Олимпийского”, как Минин и Пожарский под куполами Кремля, пока играл мрачный, траурно-торжественный инструментал, оплакивающий тему “Я сошла с ума”. То есть нагонялся и раздувался пафос “возвращения”. Потом они слезли с пьедестала. И спели не менее мрачную и сумбурную “Обезьянку”. Возвращение обращалось в агонию…
Снова — мистика совпадений. Тусовочное сообщество (не зрители — те как раз шли честно развлекаться на церемонию “Муз-ТВ”) в прошлую пятницу намылилось в “Олимпийский” именно поглазеть на агонию — но не “Тату”, а самой церемонии, телеканала, ее учредившего, и компании, все это создавшей.
* * *
Агония ожидалась в связи с крупными боевыми действиями, сотрясающими последний год мутную заводь шоу-бизнеса в войне за новый порядок. В этой битве титанов за гегемонию хозяева “Муз-ТВ” понесли большие потери, лишились многих территорий и информационных пространств. Былая шоу-империя скукожилась до размеров карликового королевства. Все ожидали, что в “Олимпийском” оно окончательно испустит дух.
Агония, однако, если и вышла, то весьма красочной по форме, карнавальной по духу, парадной по содержанию и, главное, очень высокобюджетной по затратам. Мудреные полупрозрачные экраны, огненные молнии, светящиеся цилиндры, гигантские диафильмы, акробаты… Все летало, двигалось, грохотало, горело синим пламенем и сильно впечатляло.
Однако в отличие от недешевых игрушек, выписанных с последних заграничных выставок, смысловая сторона церемонии оказалась гораздо ближе местным угрюмым реалиям. И по содержанию, которое было предсказуемо, ибо “Звери” у нас одни на всех, как и Меладзе, Орбакайте, “ВИА Гра”, Hi Fi (простите), и та же “Уматурман” (на ZD Awards, к примеру, еще в январе были почти те же плюс-минус три копейки…). И по настроению.
Угрюмость витала за кулисами, в артистических барах и раздевалках, где печальные артисты наперебой вздыхали о тяготах бытия и вспоминали поговорку про холопов, чьи чубы трещат, когда паны дерутся. Все собеседники — от А до Я, — взяв с меня слово “не для печати”, подавленно рассказывали, называя фамилии, телеканалы и всевозможные медиагруппы, как шантажом, угрозами и “дружескими советами” им выкручивают руки и перекрывают кислород, ставя перед жестким выбором: или с нами, или пошел вон.
В стране на самом деле уже нет артистов, которых любит публика. Здесь остались артисты, которых любит (или не любит) начальство телеканалов и радиохолдингов. Эта любовь-нелюбовь зависит не от народного признания, качества или таланта. Она зависит от степени прогиба. Независимость не поощряется, попытки взбрыкнуть жестко преследуются — отлучением от эфира, например. Артистов принуждают быть “лицами каналов”, подразумевая, что нигде более они появляться не должны.
В “Олимпийский” в прошлую пятницу не доехали Земфира, “Мумий Тролль”, Серега, Reflex. Все (за кулисами, не зрители) знали — почему. Они с недавних пор “на контракте” у враждующей стороны. Однако неожиданно для всех не доехал и Дима Билан. Продюсер певца Юрий Айзеншпис, правда, спешно опроверг версию о давлении и шантаже, объяснив, что они просто опаздывали на поезд. Однако в ход церемонии эта неожиданность внесла дополнительную трагикомическую ноту. Во время вручения серебряной тарелки “певцу года” Валерию Меладзе в прямом эфире неожиданно выехал титр “Дима Билан”… Бывает. Не вручать же тем, кто не пришел, если и собирались… Директор трансляции Наталья Бошко, не угнавшаяся за мышами, уже уволена с работы…
Рыльце, как видно, в пушку у всех вояк нынешней сечи. И у тех, кто сейчас на коне, и у тех, кто почти повержен. Но если соперников окончательно добьют, то недавняя шутка в “ЗД” о нашем “тоталитарном шоу-бизнесе” станет печальной реалией. Никто ни с кем уже не поборется, не посостязается, конкуренция зачахнет, свобода выбора исчезнет.
* * *
Поэтому, когда Алла Пугачева вдруг решила поехать в конце июля на загибающийся и лишенный эфира (а потому мало кому интересный) фестиваль “Новая волна” в Юрмале (из-за дележа которого в прошлом году и началась нынешняя бойня), вся либеральная музобщественность чуть не задохнулась от восторга, запричитав: “Какая Алла бесстрашная, молодец!”. Поддержала, соломинку утопающим протянула. Сама Пугачева не очень распространялась, но как-то обмолвилась, что у нее, конечно, ко всем есть претензии, все хороши, и всем бы надо уши надрать, но, когда она видит, как творится расправа и все сгребается в одни хищные руки, она должна вмешаться, “раз молчит антимонопольный комитет”. В далеких от идейных переживаний таблоидах все свели, конечно, к гонорару в полмиллиона, якобы уплаченному Примадонне.
Ну Мадонна детские книжки строчит и по яслям бродит тоже не за бесплатно, а в “Олимпийский” на “Муз-ТВ” некоторые от испуга даже и за гонорары не приехали…
Контрудар тем временем не заставил себя долго ждать. На начало июля объявили эстрадный конкурс “Пять звезд” в Сочи — с совместным эфиром по всем каналам сразу, как это было в брежневско-андроповские времена с программой “Время”. Типа, слушайте, Марьиванна, свои “Валенки” и не бузите… И, конечно, “сочинским” заказана Юрмала, равно как и “юрмальским” — Сочи. Дохленькая плеяда отечественных поп-рок-звезд в этой ситуации погрузилась в тяжелые мысли о будущем и пытается, каждый для себя, скалькулировать возможные последствия того или иного шага.
Что в этой ситуации придумала АБ? Правильно!!! Она решила ехать и в Сочи. Хитрый маневр “и нашим, и вашим” всех возбудил и попутал полевые планы сражений. Все рады, и все недовольны одновременно. Но цыкнуть на Аллу, как на Земфиру, или Серегу, кишка тонка. Поэтому там и здесь ей готовят королевский прием. В Сочи придумали даже целый “день Аллы Пугачевой” по случаю тридцатилетия ее триумфа на “Золотом Орфее” в Болгарии с песней “Арлекино”. Все участники конкурса в этот день устроят сюрприз для Аллы Борисовны и споют, как смогут, ее песни. Идейку слямзили, между прочим, у мужа Киркорова из 1999 года и, похоже, даже денег не заплатили. Сама Пугачева на этом поминальном мероприятии петь, в отличие от Юрмалы, пока не собирается. Хочет лишь посидеть королевой и благословить молодежь. Но впереди еще месяц. Мало ли что задумает…
Вот так, пыхтя и потея в смертельных битвах, все ловят рыбку в мутной воде. Рыбку не простую, а золотую, по имени Алла. Она же, сдается, не рыбка совсем. А — китайская обезьяна, та самая, которая сидела на горе и наблюдала за схваткой тигров. Никому из них не помогла, никого не спасла. Дождалась, когда хищные твари загрызли друг друга насмерть, и спустилась в долину. За своими бананами…
