Почти миллион россиян встретят Новый год в кругу нетрадиционной семьи. “Семья” у тех, кто мотает срок или дожидается приговора, — это товарищи по шконке или бараку. И Новый год соответствующий. Кроме поздравления президента и боя курантов, ничего общего с тем, что на воле. Впрочем, просмотр праздничных программ тоже под большим вопросом. Разрешит администрация — и будет “Голубой огонек”, нет — и “ша на нары”. “Потому как Новый год на зоне совсем не то, что в детдоме. Никаких поблажек не было и не будет!” — в один голос утверждают разные тюремные начальники.
Последние предпраздничные денечки проходят в “России тюремной” под лозунгом “кто кого?”: зэки всеми способами пытаются достать запрещенные алкоголь и наркотики, администрация под любыми предлогами прячет в штрафной изолятор и карцер самых беспокойных. Ведь главное в деле празднования Нового года, чтобы все осталось в рамках приличий и УК: и зэки достойно отметили, и их охранники хорошо заработали (поскольку все запрещенное попадает за колючку только благодаря их неустанной заботе). Ибо для тех, кто видит небо в клеточку, в этой жизни есть только два святых праздника — ночь с 31-го на 1-е и день рождения.
К примеру, в Краснокаменске, в ЯГ 14/10, где мотает срок самый известный и богатый российский осужденный Михаил Ходорковский, праздничных разносолов на Новый год теперь никто не ждет. В колонии уже объявили: никакого особого меню не будет. “Полкило картошки, 30 граммов макаронных изделий, 250 граммов овощей, 100 миллилитров молока и 300 граммов хлеба. Все как положено, в соответствии с утвержденными нормами содержания заключенных. И ни граммом меньше! — заверили “МК” в УФСИНе по Пермской области. — Еще им положен кусок мяса или рыба. Что снабженцы достанут, то и будет”.
— Пацаны на зоне недовольны — такого “куцего” Нового года в колонии еще не было, — утверждает один из бывших сидельцев ЯГ 14/10 Сергей. — Достать бутылку и то стало проблемой — и все из-за вашего Ходорковского, совсем колонию проверками одолели. Хотя раньше у нас все было как у людей — елка в каждом бараке, хочешь — “шампусик”, хочешь — французский коньячок. Перед праздником, естественно, всегда жуткий шмон — администрация ищет “запретку”. Но в каждой семье свои “курки” (тайники. — Е.М.). Под полом прячут, в стенах, на себе — главное, чтобы не досмотрели. У кого финансы поют романсы, готовятся к празднику заранее — за полтора-два месяца гонят самогон на конфетах и сахаре.
Елки для бараков обычно привозят из промзоны. Но на этот раз у краснокаменских зэков даже с елкой вышел “полный облом”. На территории колонии ее ставить запретили. Нарядили одну зеленую красавицу в штабе, но “постояльцам” от этого не легче. Им туда хода нет.
— Новый год мы всегда встречали дома, в кругу семьи. Только один раз — в 2000 году — были в теннисном клубе. Но потом пожалели об этом и больше так не делали, — вспоминает былые праздники жена знаменитого сидельца Инна Ходорковская. — Обычно 31-го вечером мы были у родителей, а потом ехали домой и готовили праздничный стол — с салатом оливье, советским шампанским и мандаринами. После двенадцати объединялись с друзьями по ЮКОСу и дальше праздновали вместе. Я обычно дарила Мише всякие смешные, забавные сувениры. Как правило, мишек. Последний Новый год вместе — пьяный мишка, заводная игрушка. Со стаканом. Танцует под музыку Элвиса Пресли. Стакан, конечно, во время праздника разбился, мишка где-то до сих пор стоит. С появлением малышей Дедом Морозом у нас был папа. Он играл эту роль на Новый год четыре раза подряд. Последний раз тоже надел костюм полностью, бороду. А про домашние тапочки забыл. По ним-то его малыши и “вычислили”.
Обычно к праздникам родственники шлют по тюрьмам и зонам посылки. Но лучший подарочек для зэка, конечно, свиданка. Даже если краткосрочная, всего на четыре часа. Со свиданками в Краснокаменске теперь тоже проблема. Они отменены на неопределенный срок по причине ремонта административного здания. Из праздничных мероприятий в ЯГ 14/10 запланированы лишь спортивные мероприятия — соревнования по шахматам, шашкам и гиревому спорту. У Ходорковского, кстати, в двух “номинациях” как минимум есть все шансы стать чемпионом, поскольку у краснокаменских зэков — восьмилетка, и то не у всех. У МБХ единственного на зоне высшее образование.
Светлана Бахмина, зам. начальника правового отдела “ЮКОС-Москва”, встречает за решеткой второй Новый год подряд. Ее обвиняют в хищении и уклонении от налогов (хищение путем присвоения в 1998—1999 годах имущества ОАО “Томскнефть” с использованием служебного положения в составе организованной группы в крупном размере на общую сумму свыше 8 млрд. рублей. — Е.М.), ей грозит срок до 10 лет.
“Матросская Тишина”, СИЗО N99/1 (сами зэки называют ее “VIP-изолятором”), три человека в камере. Вообще-то тюрьма эта мужская, но Бахмину перевели туда из СИЗО N6 вместе с еще девятью женщинами.
— Свету арестовали в декабре, и прошлого Нового года у нас не было — все ходила к следователю, как на работу, а тут раз — и надели наручники. Так что праздники у нас получились какие-то сумбурные и полуобморочные, — рассказывает муж Светланы Бахминой Михаил. Для их сыновей — 4-летнего Феди и 8-летнего Гриши — он теперь и за маму, и за папу, и за Деда Мороза. — В прошлый раз Свете и ее сокамерницам разрешили до часу ночи посмотреть телевизор, хотя с дисциплиной там очень строго. В 10 вечера отбой, команда “все по шконкам!”. А на этот раз и вовсе послабление вышло: я получил разрешение на особенную передачу — небольшой тортик.
Для детей Светлана все время в командировках. Правда, командировки эти какие-то ненормальные, будто на другую планету. Последний раз мама звонила им 13 октября, на свой день рождения. С тех пор мальчишки не слышали ее голоса. Матерые зэки звонят из камеры по всему свету чуть ли не каждый день (за сто “баксов” можно пронести мобильник практически в любой московский следственный изолятор — такой “прайс” у контролеров), Бахминой, чтобы ей разрешили поговорить с детьми, пришлось объявлять голодовку. Две недели она отказывалась от еды, после чего ей наконец-то разрешили позвонить домой.
— Теперь ей звонить разрешено, только сделать это невозможно, — говорит Михаил. — В этом VIP-изоляторе нет телефона-автомата. Дети не знают, что мама арестована, — я прячу от них газеты, выключаю телевизор.
Пожалеть арестанта, помочь сидельцу — у россиян это всегда было в крови. В дореволюционной России на Новый год и Пасху заключенных всегда ждали подарки — праздники-то семейные, одиночество душит, хоть в петлю лезь. Дефицит человечности — вроде и нет такой болезни, а диагноз — налицо. Из года в год в колонии для несовершеннолетних привозят нехитрые продуктовые сюрпризы. В прошлом году “набор” стоил 100 рублей, в этом — 50.
— Дело это добровольное, сколько денег перечислят на наш счет — на столько мы и закупаемся. Пачка печенья, лимон, апельсин, шоколадка, конфеты — такие подарки мы повезем девочкам в колонии для несовершеннолетних, — говорит руководитель программ Центра содействия реформе уголовного правосудия Елена Гордеева. Из 62 подростковых колоний, в которых сидят 14,5 тысячи несовершеннолетних, “девчачьих” на всю страну всего три. Еще около восьми тысяч подростков дожидаются приговоров в СИЗО. — Больше всего девочки любят фотографироваться: снимок, который можно отправить домой, — для них самый дорогой подарок.
— Его готовят в каждой “семье”, это главное блюдо на столе. И знаете, я много чего в жизни пробовал, но ничего вкуснее не ел, — утверждает крупный бизнесмен Евгений, “отмотавший” три года по экономической статье. — В Бутырке работал ресторан “Досуг”, поэтому у тех, кто при деньгах, никаких проблем с новогодним столом не было — заказывай что хочешь. Все с пылу с жару, да еще и в удобной упаковке доставят.
Хороводы вокруг елки, “семейные” турниры по хоккею, “дни ангелов” для детишек, ждущих папок и мамок в детских домах и специально раз в год приезжающих к ним на зону, — все это тоже будет в новогодние дни. Как и длинные зимние “каникулы” — осужденные вместе с остальными гражданами нашей страны на законных основаниях “забьют” на работу. Остановятся швейные машинки в колонии, где строчит варежки Михаил Ходорковский. Год прошел, и слава богу, старое зэковское правило. Вычеркиваем. До долгожданной воли осталось на 365 дней меньше.
