Советских людей изматывали и унижали многочасовые очереди в магазинах. Современных россиян изматывают и унижают многочасовые очереди в тесных и душных приемных чиновников.
Кто загоняет туда людей, ощипывая их при этом как липку, доводя до остервенения и инфарктов? Очень часто — законы. Но почему так происходит?
Чтобы разобраться, мы решили вспомнить, как принимались те из них, что занимают призовые места в рейтинге втянувших население в бюрократический круговорот. Главный критерий — количество втянутых и угроза неприятных социальных последствий. В центре внимания — те положения, которые сама власть потом признала ошибочными, и уже поправила, или намерена поправить в ближайшее время. Оговоримся: закон о монетизации мы не берем. Он вне конкуренции, Гран-при.
Земля в неволе
ЗЕМЕЛЬНЫЙ КОДЕКС. С десяток миллионов тех, кто уже бегает по инстанциям, и еще пара десятков миллионов потенциальных бегунов...
“Лес рубят — щепки летят”, — так сказал один из правительственных чиновников в 2001 году, когда журналисты обратили его внимание на “мутные” статьи принимавшегося тогда кодекса. “Учиться плавать надо в воде”, — еще одна популярная среди его сторонников поговорка.
Земля и строение объявлены единым целым, а гражданам, имеющим частные дома с садами в городах и поселках, дачные участки, огороды и землю под гаражами, даровано право оформить их один раз в собственность “бесплатно”. “Взимание дополнительных денежных сумм помимо сборов, установленных федеральными законами, не допускается”. От такой доброты хотелось плакать.
Прошло 5 лет. С перерегистрацией 44 млн. участков, выделенных гражданам еще до вступления в силу ЗК, — беда. Львиная доля из них так и не поставлена на кадастровый учет, не сделано межевание (иногда границы рисовали красным карандашом, а толстый карандаш на карте — 10 метров на местности). Документов, подтверждающих право собственности, у многих нет. Для регистрации приходится несколько раз сходить в Роснедвижимость, БТИ, к архитектору, в кадастровые и регистрационные палаты, нотариальные конторы, органы местного самоуправления и землеустройства. На все про все — не меньше полугода (месяц придется провести в очередях по месту нахождения участка, заплатив перечисленным выше конторам 10—20 тысяч рублей)...
Неужели в 2001 году нельзя было подстраховаться законом?
ОТ АВТОРА: Виктор ПЛЕСКАЧЕВСКИЙ, председатель думского Комитета по собственности.
“Земельный кодекс — очень сложный политический документ. В России до его принятия не было земельного права. Никто и не ждал, что после его принятия вдруг все проблемы разрешатся. Еще был жив стереотип, что 1 кв.м земли равен 1 кв.м Родины, и для большинства продажа земли была равноценна продаже Родины. В России собственность никогда не уважали, а частной собственности на землю вообще 80 лет не было...
К тому же закон принимался в очень сложных условиях, и в горячке мы просто не успели как следует прописать все процедуры. Многие положения носят декларативный характер, но расчет был на то, что граждане, столкнувшись с издевательством чиновников, пачками пойдут в суды, защищая свое пусть и декларативное, но закрепленное кодексом право на выкуп или бесплатную приватизацию земли под постройкой. Но оказалось, что это не так. Суды оказались не готовы защищать право собственности”.
Да, условия, в которых принимался кодекс, были экстремальными. “По-зор!” — орала в ухо делавшему доклад Плескачевскому актриса Елена Драпеко (тогда коммунистка), трибуну в зале захватила левая оппозиция, пикетчики во главе с коммунистом Василием Шандыбиным (тогда депутатом) штурмовали Госдуму, в самом здании бродили в поисках взрывчатки собаки... Политические страсти заслоняли прозу жизни, что обернулось для миллионов тем самым небескорыстным “издевательством чиновников”.
Недосмотрели в реформаторском запале, недодумали... Но и потом, когда принимались законы о госрегистрации прав на недвижимость и кадастровом учете, не вспомнили о “дачниках”, не оговорили для них особые условия оформления документов. Никто не скажет почему. Можно лишь предполагать, что одна из причин — в отсутствии целостного подхода к законодательству...
И вот на гребне народного недовольства чиновниками и депутатами выплывает президент: весной 2005 года он поручает правительству максимально упростить процедуру оформления прав на недвижимость, в том числе и на земельные участки под гаражами, дачами и частными домами. Правительство родило закон, который госпропаганда гордо нарекла “дачной амнистией”, а депутаты на прошлой неделе приняли его в первом чтении. Уф! Наконец-то!
Но радоваться рано. Амнистией здесь и не пахнет.
В заключении думского Комитета по промышленности, строительству и наукоемким технологиям говорится: такой закон принимать нельзя — он ничего не упрощает и создает новые проблемы. В заключении думского Комитета по собственности говорится: некоторые нормы законопроекта “предельно коррупционно опасны” и могут повлечь “непредсказуемые последствия как для конкретных граждан, решивших легализовать возведенные своими силами или приобретенные на трудовые средства постройки, так и для всего российского общества”: предлагается наделить местных чиновников правом узаконить (или нет) самовольные постройки, которых в России множество.
Комитеты Думы все до одного контролируются “Единой Россией”. И она же голосует дружно за эту псевдоамнистию, надеясь что-то там переписать ко второму чтению и выжать из правительства изменения в законы о кадастровом учете и землеустройстве, которые бы снизили стоимость процедуры регистрации — депутатам все-таки на выборы идти. А если не удастся, если правительство пойдет на принцип и получит поддержку в Кремле? Нынешний парламент — не боец против правительства и тем более против Кремля. Чуть что — руки вверх... Значит, будет еще один закон-мучитель.
Квартира замедленного действия
ЖИЛИЩНЫЙ КОДЕКС. Несколько миллионов уже давится в очередях с валидолом в кармане. “Никто не думал, что будет такой ажиотаж...”
Вступивший в силу 1 марта 2005 года закон подвел черту под бесплатной приватизацией жилья: все, кто получил от государства квартиру до этой даты, имеют право бесплатно оформить ее в собственность до 1 января 2007-го. Все, кто получил квартиру после 1 марта 2005-го или не успел приватизировать уже имеющуюся за полтора года, — извините.
К концу 2005-го стало ясно, что органы регистрации не справляются с наплывом желающих стать собственниками, которых подгоняли и бешеный рост цен на жилье, и сжатые сроки. Например, по данным Главного управления Федеральной регистрационной службы Москвы, больше 100 тысяч заявлений в год они обработать физически не в состоянии. В 2005 году таких заявлений было около 280 тысяч, а на 2006-й прогнозируется рост их числа в 5—6 раз. Многодневные нервные очереди, сроки оформления документов — до нескольких месяцев...
Почему в 2004 году, при обсуждении кодекса в Думе, никто не соотнес возможности регистрационных палат с потенциальным числом желающих приватизировать квартиры?
ОТ АВТОРА: Павел КРАШЕНИННИКОВ, председатель думского Комитета по законодательству.
“Когда принимался ЖК, спорили: или сразу закрывать приватизацию, или дать какой-то срок тем, кто не успел это сделать. Я считал, что надо дать срок, и 1 января 2007 года — это был компромисс. Если бы ажиотажа не было, если бы органы исполнительной власти и местного самоуправления нормально сработали, все было бы хорошо. Мы подстегнули процесс, но и сейчас 20% квартир еще не приватизировано, а по опросам, лишь 5—7% квартиросъемщиков не хотят этого делать в принципе. Причем расцвела околоприватизационная коррупция — продажа очередей...
В Госдуму внесено уже около 10 законопроектов, предлагающих продлить срок бесплатной приватизации до 2010 года. Мы решили сделать это поправкой ко второму чтению закона о дачной амнистии: до 1 января осталось не так уж много, и тянуть нельзя, иначе может возникнуть серьезная социальная напряженность. Я думаю, дополнительно три года — этого будет достаточно. Будет в ближайшее время отменено как обязательное и требование преобразования ЖСК, где все владельцы выкупили свои паи, в ТСЖ до 1 января 2007 года. Даже если не преобразовались — пусть остаются кооперативами, не страшно...
Главная проблема, как и с другими кодексами, — в исполнении. Может, и не стоило бы отдавать решение стольких вопросов на откуп правительству, но на что у нас тогда исполнительная власть?”
Жилищный кодекс — рекордсмен среди законов по числу вопросов, решение которых депутаты отдали на волю правительства. Результат: из более чем 20 постановлений и распоряжений, без которых ЖК полностью работать не может, до сих пор половины еще нет.
Иногда кажется, что депутаты сознательно отказываются от своего права прописать что-то в законе — чтобы снять с себя ответственность за неприятные для граждан последствия. Вот, например, в прошлом году правительство приняло постановление в развитие ЖК “О федеральных стандартах оплаты жилого помещения и коммунальных услуг”. В нем написано, что семья должна платить за жилье не больше 22% совокупного дохода. Госдуме это не понравилось: она приняла постановление, в котором указывает, что депутаты просили правительство снизить цифру до 18%, а в перспективе и до 15%. Но кто мешал записать эти 18% в законе при его принятии?
В конце апреля Дума должна рассмотреть несколько законопроектов, предлагающих поправить Жилищный кодекс. Среди тех, что комитет рекомендует принять, — подготовленный “независимой” Галиной Хованской и подписанный больше чем 20 депутатами. Она говорит: в законе — то, что предлагалось как поправки при обсуждении кодекса в 2004 году и было отклонено большинством. Смотрим стенограмму заседаний Думы. Действительно, оппозиция ставила вопрос о том, что серьезно ограничиваются в правах обитатели общежитий и аварийного жилья (им приватизировать жилплощадь нельзя, но они же не виноваты, если снос или передача общежития муниципалитету случилась после 1 марта 2005 года). Говорилось и про неразумность немедленного преобразования кооперативов в ТСЖ...
И думское большинство, и правительство все чаще поддаются соблазну не прислушиваться к тому, что говорят оппоненты. “Они политиканствуют, это популизм, лишь бы против выступить” — такое можно услышать часто. Оппозиции отводится незавидное амплуа вечного резонера, а потом оказывается, что в ее предложениях было рациональное зерно... Это “у них”, если власть совсем не слушает критику, ее скорее рано, чем поздно меняют. У нас все по-другому.
Волшебное превращение жуликов
ЗАКОН О ГРАЖДАНСТВЕ. Больше 2 млн. русскоязычных россиян были вынуждены доказывать, что они — россияне. Сколько еще передумали становиться россиянами — неизвестно.
“Это больше, чем преступление, это — ошибка”, — эти слова в полной мере можно отнести к тому, что происходило в стенах парламента в феврале 2002-го, когда принимался во втором чтении президентский закон “О гражданстве”. Пропрезидентское большинство в той Думе было не таким убедительным, как сейчас. А оппозиция была не только левая, но и правая — в лице СПС и “Яблока”.
Обсуждение шло бурно, даже скандально. Ко второму чтению Кремль вдруг решил сильно ужесточить правила получения российского гражданства (для того чтобы подать прошение о российском паспорте, требовалось прожить в России не меньше 8 лет, 5 из них — с видом на жительство). К тому же права на получение гражданства в упрощенном порядке лишались практически все бывшие “советские”. Поправки, как водится в таких случаях, были внесены от имени верных центристов, тогдашний представитель президента Александр Котенков их активно поддерживал.
Из слов президентской гвардии следовало: те, кто отстаивает особые условия для бывших советских, хотят “всосать” в Россию “преступников, бомжей, попрошаек” (депутат Булавинов, сейчас — мэр Нижнего Новгорода) или “нищих, безработных, жуликов” (представитель президента Котенков). Председатель Комитета по законодательству Валерий Гребенников (сейчас депутат-единоросс) убеждал: “Закон не стал более репрессивным, он стал более четким, жестким, твердым, мы поставили надежную защиту”. Невозможно поставить “надежную защиту” на пути нежелательной миграции, оставив открытыми границы почти по всему периметру. Зато желательную миграцию перекрыть — раз плюнуть...
Об этом и предупреждала оппозиция. “Закон показывает, какой будет в стране экономическая политика. Это будет не политика инвестиций и человеческих ресурсов, а политика трубы, к которой не хотят подпускать никого”, — произнес Сергей Митрохин (“Яблоко”).
Приняли драконовский вариант. Но даже те, кто голосовал “за”, предполагали: поправки в него вносить придется, и очень скоро. Спрашивается: почему голосовали? Потому что президент так решил. Точка. Это был еще 2002 год. Неужели у кого-то есть еще сомнения, что они проголосуют за ВСЕ, что бы ОН ни придумал?
...К весне 2003-го стало ясно: закон надо переписывать. Приближались выборы. А тут российского гражданства лишились многие тысячи военнослужащих, которые в 1992 году служили (без паспортов, естественно) на территории советских республик. Еще 1,5 млн. человек (в основном — русские) жили в России с советскими паспортами по 5—10 лет, работали, считая себя россиянами. И Россия их таковыми признавала, потому что брала служить в армию и разрешала голосовать. Теперь им сказали: “Вы — никто, и звать вас никак, идите за видом на жительство”. В ОВИРах творилось что-то невообразимое. А население все сокращалось и сокращалось...
Депутаты нервничали и истерили. В апреле 2004-го они обратились к президенту с просьбой поскорее внести изменения в закон, хотя сами вправе менять любые законы. Но как же можно править ЕГО? Через месяц и президент в своем Послании Федеральному собранию признал в своем детище недостатки и пообещал даровать право на упрощенный порядок получения гражданства бывшим советским и россиянам по рождению. Осенью 2003 года депутаты за это проголосовали.
Куда девались яростные защитники России от нищих, бомжей и прочих нежелательных элементов? Представитель президента Александр Котенков говорил совсем как оппозиция годом раньше — про “необоснованное ущемление прав большого числа граждан” и “необоснованно затруднительное получение гражданства теми, кто прожил много лет в России и не имел вида на жительство”. Вредный депутат Надеждин (СПС) хотел узнать у депутата Гребенникова, что случилось: почему он предлагает принять то, что полтора года назад силой проваливал? Г-н Гребенников на вопрос не ответил. Тогда г-н Надеждин подвел итог: “Вот результат — все эти отвратительные люди, о которых говорили нам в прошлый раз, в страну приезжают, дают взятки, получают паспорта и виды на жительство, а миллионы людей стоят в ОВИРах с детьми...”
Сейчас власти разрабатывают программу переселения соотечественников — видимо, надеясь, что не всех еще отпугнули.
Очень часто в том, что закон вышел уродом, виноваты неумная политическая воля и несовременная, авторитарная система принятия решений. Иногда — обнаглевший лоббизм или непрофессионализм законодателей. Почти всегда и исполнители ниже всякой критики. Независимый депутат Оксана Дмитриева считает, что “рецепт тут один: демократия и ответственность за принятые решения. Больше ничего не придумаешь. Крупный бизнес имеет другие каналы влияния через чиновничью вертикаль, а народ может защищать свои интересы только через партии и парламент. Все проблемы перекрытием магистралей не решишь”.
Конечно, от ошибок никто не застрахован. Но почему-то депутаты всегда ошибаются не в нашу пользу...
