Земельный вопрос, пожалуй, будет похлеще квартирного, который так испортил москвичей. С него начинались крестьянские бунты, свершались революции… Не случайно большевики в 1917-м вбросили в массы тезис “землю — крестьянам”, чтобы заполучить в союзники пролетариев сельского труда. Земли, впрочем, у крестьян как не было, так нет и поныне. Но вопрос остался. И его снова пытаются использовать в различных целях, в том числе и политических. И опять тезис озвучивают большевики — за всеми последними митингами обманутых пайщиков четко прослеживается рука КПРФ. Закавыка еще и в том, что подлинным хозяевам земли, то бишь крестьянам, она ближе не станет — луга, долы и дали превратились в Подмосковье в золотоносную жилу, которую “промывают” совсем другие люди…
История приватизация земли и реорганизация сельхозпредприятий уходит корнями в далекий уже 1991 год, когда был подписан указ президента “О неотложных мерах по осуществлению земельной реформы в РСФСР”. Воды с тех пор, как говорится, утекло немало, но вспомнить о заложенных тогда правах владельцев земельных долей и о порядке приватизации земли, наверное, все-таки стоит.
Тогда в каждом колхозе или совхозе была создана комиссия, которая совместно с районными комиссиями по приватизации должна была провести разграничение и выделение земель. Устанавливался и порядок определения паев — имущественный в зависимости от трудового стажа, земельный — не превышающий предельную норму бесплатной передачи земли. Каждый владелец пая обязан был распорядиться им в письменном виде — то ли на получение земли для организации крестьянского хозяйства, то ли его передачу в качестве учредительного взноса в сельхозпредприятие.
Несмотря на многочисленные постановления правительства, основная обязанность по реализации программы реформирования и приватизации земли фактически была возложена на органы местного самоуправления и на руководителей колхозов и совхозов. То есть минуя уровень региональный, где хотя бы существовали сельхозотделы и соответствующие специалисты. Ни опыта в проведении реформ, ни четкого законодательства тогда не было и в помине. А если учесть массовую коррупцию в органах местного самоуправления в начале 90-х и желание руководителей районов и сельхозпредприятий любой ценой сохранить контроль за собственностью реформируемых колхозов, то напортачили они тогда изрядно. Аукнулось через десять лет!
Самыми характерными нарушениями, которые и сегодня служат поводом для скандалов с перераспределением земли, стали запутанные донельзя и взаимоисключающие друг друга постановления. Например, одновременно издавались постановления о передаче в собственность земли как членам трудовых коллективов, так и самим предприятиям — на один пай приходилось по два свидетельства о собственности. Утвержденные местными администрациями документы содержали многочисленные нарушения и неточности, позволяющие трактовать их формулировки в зависимости от ситуации. Практически нигде права на землю крестьян не были должным образом оформлены и, что особенно важно, паи не выделены в натуре.
* * *
Фактически в течение десяти лет бывшие руководители сельхозпредприятий бесконтрольно, при попустительстве, а иногда и при прямом участии местных властей распоряжались землей. Про массовые нарушения законодательства, прав и интересов бывших колхозников можно и не говорить — и так понятно. Плюс полная апатия со стороны правоохранительных органов и судов — картина передачи земли крестьянам вырисовалась полная. Землю они не получили.
Второй всплеск активности земельного вопроса в Подмосковье начался с 2002 года — землица стремительно дорожала, экономическая привлекательность региона становилась бесспорной. В этот период, с 2002 по 2005 годы, произошло фактическое перераспределение земель бывших совхозов и колхозов, которые перешли под контроль 15—20 крупных коммерческих структур. В большинстве случаев их деятельность не преследует целей сохранения и развития сельского хозяйства. Особенно в ближнем Подмосковье, где земли будут использоваться под жилищное строительство и размещение предприятий и складских комплексов.
— С большой долей вероятности можно предположить, что в ближайшие несколько лет в радиусе 30—50-километровой зоны от МКАД не останется сельхозпроизводства в том виде и в тех объемах, которые существуют в настоящее время, — констатирует первый зампред правительства Московской области Игорь Пархоменко. — Многие нынешние показатели в развитии этой отрасли основаны лишь на новейших технологиях, позволяющих увеличивать производство тех же кур, яиц или молока.
Власть расписывается в собственной беспомощности? Земли скупают латифундисты, развитие сельского хозяйства в крупнейшем регионе страны под реальной угрозой, а какова на это реакция областного правительства? Этот вопрос был адресован вице-губернатору Алексею Пантелееву.
— Федеральное законодательство, с одной стороны, предоставляет нам определенные полномочия в сфере регулирования земельных отношений, а с другой — содержит нормы либо имеет пробелы и противоречия, не позволяющие правительству области эффективно влиять на ситуацию в сфере сельского хозяйства, особенно в части целевого использования земли и сохранения сельхозпроизводства, — считает Пантелеев.
Наиболее актуальна эта проблема в дальних районах Подмосковья, где основная масса населения занята в сельхозпроизводстве. Например, крайнюю озабоченность вызывает сокращение поголовья крупного рогатого скота в хозяйствах Каширского, Луховицкого и других районов, перешедших под контроль различных коммерческих структур, что приводит к сокращению рабочих мест и возникновению недовольства среди населения. При этом возможность влияния на ситуацию местных администраций и Министерства сельского хозяйства ограничена и неэффективна, а любые попытки давления на новых собственников расцениваются как вмешательство в коммерческую деятельность и ограничение права частной собственности.
* * *
В общем, проблемы с земельным вопросом очевидны. Характерны они не только для Подмосковья, но и для всех регионов страны, просто в Московской области цена вопроса выше, а соответственно выше и аппетиты структур, не успевших к разделу “пирога”. Не случайно протестные акции землевладельцев начались именно по подмосковным землям. Причем начались весьма резко и организованно. Если, скажем, еще в начале прошлого года их не было вовсе, то только за последние три месяца 2005 года было проведено уже 10 акций. К чисто земельному вопросу тут же присоседился и политический, который активно внедряется в первую очередь представителями КПРФ — для достижения своих целей и дестабилизации обстановки в регионе.
На самом деле непосредственно обманутых крестьян, которые активно принимают участие в митингах, не так уж и много. Массового характера, сравнимого с акциями обманутых соинвесторов жилищного строительства, это движение пока не приобрело (по примерным оценкам, в области таковых 2—3 тысячи человек). Зато протестных партий на душу крестьянского населения более чем достаточно — около десяти. По странному стечению обстоятельств большинство из них расположены в Москве по одному адресу — Большой Харитоновский пер., д. 10…
И вот для этих участников протеста, имеющих к крестьянству, мягко говоря, весьма опосредованную принадлежность, участие в акциях — один из способов давления на органы власти, а через них и на некоторые коммерческие структуры с целью обеспечения своих интересов.
Вот и областная прокуратура считает протесты “обманутых крестьян” эпизодом корпоративного земельного передела. При этом прокурорские работники расследуют сейчас 12 уголовных дел по фактам преступлений в сфере земельных правоотношений.
— Налицо явные попытки втянуть прокуратуру в передел земельной собственности в Московской области со стороны определенных сил, стремящихся дестабилизировать обстановку в Подмосковье, — говорит прокурор Московской области Сергей Васильев.
…Земельный вопрос — столь же вечен для России, как и вопрос “что делать?”. Похоже, что в ближайшее время он будет все чаще на слуху. Важно услышать — кто именно его задает. Тогда по крайней мере будет понятно зачем. В общем, “землю — крестьянам, заводы — рабочим…”
