Россиянин не может спокойно пройти мимо ямки.
Если он видит ямку, он должен туда что-то бросить. Банку из-под колы, обертку от мороженого или бутылку из-под пива.
Бросая мусор в ямку, россиянин испытывает чувство удовлетворения.
Чем больше ямка, тем больше требуется мусора, чтоб ее заполнить. Больше мусора — больше удовлетворения.
Безусловным свидетельством полного удовлетворения россиян являются многочисленные стихийные свалки, укрепившиеся на месте ям, ямок, карьеров, недостроенных фундаментов и прочих углублений на ровной поверхности.
Механизм их возникновения известен всем: один дурак выкинул в придорожную канаву мешок с мусором, и все соседи тут же побежали туда же — со своими кульками и пакетами. Через месяц смотришь: что за чудеса, только что чисто было, травка, птички, детки играли, теперь куча мусора ухмыляется.
С каждым годом свалок за городом становится все больше и больше. Москвичи, выезжавшие в праздники за город — на дачу или просто погулять по знакомым местам, — наверняка наталкивались на свежие мусорные кучи, родившиеся за зиму, и ахали: “Ну люди, ну свиньи. Весь лес загадили. Всю остановку завалили. Всю дорогу засрали. Кто убирать-то будет?”
Кто будет убирать — вот вопрос, который волнует всякого россиянина, не сумевшего пройти мимо ямки. Мы ведь на самом деле за чистоту. Мы очень не любим, чтоб безобразная свалка портила пейзаж и разлеталась грязными ошметками нам на дачные участки. Поэтому мы требуем: прекратить безобразие! уничтожить стихийную свалку немедленно! нарушителей штрафовать! сажать! взрывать!
Мы требуем, но ничего не помогает. И не поможет. Свалки бессмертны.
Если не уничтожить свалку на стадии созревания замысла — когда еще только первый пакет с мусором уютно устроился в крапиве, — она начинает быстро развиваться. Набирает силу, распухает, распространяется и в считанные недели превращается в жизнеспособный организм, неотъемлемую часть природной среды.
Свалку невозможно извести прополкой, как сорную траву.
Если она возникла — это навеки. Никто из моих знакомых не смог вспомнить случая, когда удалось ликвидировать стихийно возникшую свалку. Говорят, есть только один способ — построить на этом месте магазин. Однако надо быть готовым к тому, что первые три года граждане будут оставлять под прилавком свои мешки с мусором.
* * *
По официальным данным, в Московской области 1400 га земли занято стихийными свалками. На самом деле их гораздо больше. Практически у каждого поселка, деревни, дачного товарищества прячется на задах своя мерзость. Никому она не нравится. Все ее клянут. Но истребить свалку невозможно, потому что, как ни воюй с гражданами, они все равно продолжают сваливать туда свой мусор.
А куда еще? Больше некуда.
Некоторые культурные дачники, правда, забирают свои отходы в Москву. Но это тоже не решение проблемы.
Мусор довозится до первых контейнеров на трассе. В результате каждое воскресенье к вечеру там вырастают терриконы грязи. Чтоб их вывезти, нужна уже не одна машина, как обычно, а десять. А кто будет оплачивать десять рейсов вместо одного? С кого собирать деньги, если дачники выкинули мусор и укатили?
За все ведь теперь надо платить. Взял мороженое — заплати за питание. Выкинул обертку — заплати за вывоз мусора.
Наиболее передовые дачные товарищества — платят. Устанавливают контейнеры и заключают договор с какой-нибудь фирмой на вывоз мусора по мере накопления. Наше дачное товарищество тоже так поступило. Машина приехала за мусором через три недели после того, как мы ее вызвали. Забрала, довезла до ближайшего леса и выкинула.
Рыночные услуги нашего свинарника.
Хотя, если бы наш мусор увезли, как положено, на официальную свалку, было бы ненамного лучше. Потому что — вы видели эти свалки? Эти бескрайние полигоны смертного ужаса?
В Московской области 55 полигонов по захоронению отходов, 27 исчерпали свои возможности, 19 — близки к исчерпанию. А что такое исчерпавший свои возможности полигон? Это многокилометровая мертвая зона высотой с горнолыжный курорт.
Ну да, конечно, страна у нас большая. Земли много. Но мы же не хотим всю ее покрыть такими “курортами”?
Свалок вообще никаких не должно быть — ни официальных, ни стихийных. Это антисанитария, и гадость, и дикость пещерная. О какой великой и сильной России можно говорить, чего ждать от окружающих, какого уважения, если мы гадим сами под себя, и все это видят?
Понятно, что избавиться от мусора крайне сложно. Нужно и строить сжигающие и перерабатывающие заводы, и отучать людей швырять свои отходы куда попало, и приучать их сортировать мусор, и забирать его непосредственно из частных владений, категорически запретив всякий самовывоз и самовынос. Нужно наладить производство закрытых контейнеров, которые не смогут расковырять ни собаки, ни бомжи. Нужно организовать прием стеклотары и алюминиевых банок в каждой торговой точке. Нужно много чего. Проблема мусора — колоссальная, и местные власти ее решить не в состоянии. Необходима полноценная государственная программа, принятая на самом высоком уровне.
Но у высокого уровня — свои интересы. Главный санитарный врач Онищенко схватился с “Боржоми” не на жизнь, а на смерть. Вице-премьер продвигает нанотехнологию. Президент Путин поднимает рождаемость.
Меры, перечисленные им в Послании Федеральному Собранию, необычайно привлекательны. В следующем году в стране наверняка родится множество детей.
И все они будут продуцировать мусор!
Будут продуцировать мусор — тонна в год на человека, научно просчитанная норма — и бросать его в ямки. А ямки будут превращаться в свалки, от которых сейчас уже деваться некуда, и расползаться, и душить нас. И в один прекрасный день мы обнаружим, что живем на мусорной куче. С нанотехнологией и прекрасными ядерными ракетами — “Булава” и “Тополь-М”.
