Голубь — символ кумира

Как проходили съемки "Новых песен о главном"

“Вай, здравствуйте!” — взвизгивали новоиспеченные с пылу с жару, местами кляклые от ошибок в закваске звездочки, видя рядом, за кулисами, маститых звездищ в окружении личной охраны, и пялились на них завистливо. Вот разве что автографов не просили. Так под крышей Академии наук, символично украшенной солнечной батареей, проходили съемки “Новых песен о главном”.


Концерт открыл Валерий Леонтьев, который, несмотря на обрушившееся на него несчастье, как всегда, блистал безупречной выдержкой. “Что это вы в последнее время концерты все открываете? — поинтересовался у артиста репортер “МК”, — закрывать-то престижнее!” “Конечно! — не стал спорить артист, — сиди жди полночи престижа! А тут отработал — и домой...”

Впрочем, очень скоро звезда пожалела, что выбрала себе начальное время концерта. “Сцена скользкая, — сетовал Леонтьев, — ее только что дымком обкурили, я чуть не навернулся. Ботинки-то вон какие, — продемонстрировал он подошву, модную в 70-е годы, — уже тридцать лет такие не носил. Отвык!”

Еще артист очень переживал, что в съемках присутствует элемент дезорганизации. “Ну могли бы предупредить заранее, что песни пойдут в разных передачах, — переживал он, — я бы костюм поменял! А то обе песни в одном наряде! Обидно”. “А вы наденьте тот, в котором пришли, — посоветовал репортер “МК”, — он ничем от сценического и не отличается”. “Наверное, не получится, — задумался Леонтьев, — там такой череп на курточке! А у меня “Голуби!” Ну как — череп и голуби? Это же несовместимо. Здесь, правда, тоже череп, — ткнул Леонтьев пальцем в живот, где на рубашке красовался разноцветный атрибут пиратских флагов, — но этот ма-а-а-ленький, кто его заметит? А там, на куртке, большо-о-о-й!” И стало понятно, что артист мысленно все еще где-то в Карибском море.

Валерий Леонтьев представил две новые песни — “Голуби”, которую обозначил как песню о “еще одной любви, которая могла бы случиться, но не состоялась; а жаль!” И “Воздушные замки”, выданную им за собственный оригинальный архитектурный вариант замков на песке.

Ведущий вечера Максим Галкин, размышляя о вечном, заметил, что Леонтьев — сам себе памятник. “Вот собака!” — безобидно фыркнул Леонтьев, стоя за кулисами. “Ты что там про меня со сцены болтал”, — шутливо наехал Леонтьев на Галкина, поймав его возле лифта. “Это не я-я-я, — жалобно затянул в ответ Максим, — это ребята придумали! Я только повторил”.

Звезды перемещались по сцене, как заставки в планетарии. Менялся калибр и внешний вид, главное оставалось — песни были что ни на есть новые. За кулисами все курили в строго отведенных местах на лестничных пролетах и постоянно пили воду из бутылок. Братьев Грим посадили на грим. Прямо посреди коридора, где была организована передвижная имидж-лаборатория. Те с удовольствием, по-кошачьи жмурились от мягких прикосновений кисточки к векам. А потом, вооружившись гитарами, то и дело курсировали туда-сюда по коридору.

— А я на Руссо в суд подал, — делился с репортером “МК” довольный собой и певицей Валерией Иосиф Пригожин, — сегодня днем. За клевету. Обещали уголовное дело возбудить! Вот приедет он в октябре-ноябре на чес предновогодний, а здесь — сюрпрайз!

Пригожин был в отличном расположении духа, обзывал Руссо Шариковым, себя — доктором Борменталем и между делом сетовал, что приходится делать уроки вместе с отправившимися в школу отпрысками.

Валерия, которая только вернулась с гастролей по Карелии, демонстрировала сапожки. Кстати, в Петрозаводске она внезапно обнаружила у себя в номере Ястржембского... Правда, еще до того, как заселилась. Просто им по ошибке забронировали один номер на двоих, а поскольку Ястржембский приехал и занял его первым, Валерия без претензий отправилась не просто на другой этаж, а сразу в другую гостиницу.

— Вот какая у меня обувочка, — похвалялась певица, крутя ножкой, — вот это все бриллианты, — шутила она, тыкая пальчиком в яркие блестяшки, которые украшали неиспанский сапожок.

А брат Дианы Гурцкой Роберт между тем распекал балет любимой сестренки. “Ну кто из вас наступил ей на подол платья, оторвал оборку, а еще поддал ее ногой?! — сердился он. — Ну хоть признайтесь честно!” Никто не торопился принять вину на свои накачанные спортивные плечи. “А как вы умудрились упасть на сцене? А? — продолжал вопрошать Роберт, — никто другой не упал!” “Да там лужа была, — оправдывался балет, — мы раскрутились, и крайний в цепочке поскользнулся! Зал, кстати, это на ура принял — так хлопали!” Диана в разговоре с репортером “МК” похвалилась, что дела у нее идут прекрасно: “Отличная семья, новые песни, все хорошо!” “Уж пора бы Диане на полгодика уйти со сцены с благой целью”, — заметил репортер “МК” Роберту. “Да уж! Диана так хочет ребеночка! — ответил тот. — Уж и Алсу ее обогнала, а у них все не получается! Они проверялись оба у врачей, медицинских проблем никаких, но что-то не выходит... Будут работать над этим дальше!”

Наташа Подольская с видом Елены Прекрасной рассматривала яблоко и сомневалась, может, ей лучше сфотографироваться с бананом? А Варвара тоже акцентировала внимание прессы на своей обуви — сапоги у нее были что надо, истинно вам говорю — ковбойские.


Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру