Эти выборы почти затмили президентские. Большой долго держал интригу: кто же станет худруком балета? Ратманский частично остается, Григорович частично приходит, кого-то назначают главным — как эта неуклюжая махина будет работать? А вдруг 80-летний Григорович сам захочет не только “возобновлять”, но и ставить? А может, еще и Волочкову приведет? А если они все перессорятся и “закидают” друг друга наиболее легкими балеринами? В итоге верным оказался прогноз “МК”.
Интрига сбора в Большом заключалась еще и в том, что из тройки балетного начальства присутствует только экс-руководитель балета Ратманский. И за всех вчера перед журналистами отдувался директор, г-н Иксанов.
— Для меня важно, чтобы новый худрук был бы именно преемником Алексея и сохранял бы тот вектор движения, который он определил в последние годы. А также то, чтобы он поддержал и продолжал идею поиска молодых звезд. И чтобы это был человек порядочный, преданный своему делу, который бы ставил свои интересы после интересов Большого театра. Вы все заинтригованы? Мне кажется, что всем этим качествам соответствует Юрий Бурлака!
Жидкие аплодисменты. Как уверяет дирекция, Бурлака постепенно будет входить в курс дела, и только к 15 ноября ожидается его “плановая” постановка гран-па балета “Пахита”.
Вопрос к Ратманскому:
— Алексей, вы ушли сами или вас “ушли”?
— Худрук балета — это работа по 24 часа в сутки, это просмотр всех спектаклей, мысли — что будем играть на гастролях, и так далее… Совмещать должность худрука и собственные постановки очень трудно. В течение 4 лет я старался это делать, но теперь я хотел бы и сам что-то свое осуществить. Сосредоточиться именно на хореографии. И стану “свободным художником”, “хореографом на вольных хлебах”, — резюмирует Ратманский, сохранивший, однако, за собой статус главного приглашенного хореографа Большого. Теперь он со своим однокашником Юрием Бурлакой будет обсуждать свои возможные постановки здесь.
Временами вчерашнее сборище походило на картину “Допрос партизана”. В роли партизана все тот же директор. Выясняем, что вся мера ответственности за балетные победы или провалы, а также стратегию и тактику ляжет на плечи Бурлаки. А что будет, если тройка из таких разных величин не договорится между собой и переругается? На что Ратманский реагирует несколько неожиданно:
— Никакого триумвирата, мы даже не будем пересекаться.
Еще одна непонятка с Григоровичем, а именно: подписал контракт с Большим или нет?
— Приказ подписан мною 1 марта сего года, — объявляет Иксанов.
— А сам-то Григорович подписал?
— У Юрия Николаевича сейчас очень трудное время. Давайте его побережем.
— Нет, просто мы напишем, а он потом возьмет и откажется…
— Я Григоровича знаю очень хорошо с 2001 года, поэтому, если он говорит “да”, то в отличие от очень многих это “да”.
— А если он захочет привести с собой Волочкову?
— Для меня этот вопрос звучит примерно так: “Будет ли группа “Тату” петь на сцене Большого театра?”.
— А если он захочет не только возобновлять свои спектакли, но и ставить новые?
— Теоретически все возможно. Театр — живой организм.
“МК” удалось дозвониться Бурлаке и первыми поздравить его с назначением.
— Скажите, Юрий, вы подписали контракт?
— Извините, я сейчас не могу говорить. Мы на гастролях, я за пределами.
— Вы за рубежом?
— Нет (уклончиво), в России.
— А где конкретно, можете сказать?
— В Перми…
— Почему вы осторожничаете? Ведь уже все объявлено.
— Я не могу говорить. Все скажу, когда вернусь. В 20-х числах марта.
— И все-таки контракт с Большим вы подписали или существуют только устные договоренности с театром?
— Нет, пока не подписал.
— Но подпишете?
— Надеюсь.
Как видно из нашего диалога, новый худрук с трудовой фамилией Бурлака осторожничает. Так же как и Юрий Григорович, который не говорит ни да, ни нет. Только Алексей Ратманский, протежировавший Бурлаку в Большой, конкретен в своих ответах.
