Скандально известный московский изобретатель Петр Помозов изобрел аппарат для сбора спермы. (Подождите смеяться, это только начало.) А после его создания заинтересовался способами хранения семени. И в ходе экспериментов смешал его с краской. Затем приятель-художник нарисовал этой краской мужской портрет, и тут началось странное: портрет стал воздействовать на женщин примерно как на мужчин виагра. О чем изобретатель немедленно сообщил в “МК”. Мы решили проверить, что здесь анекдот, а что — не совсем. Наш корреспондент отправился на встречу со сперматическим искусством.
— Я от чего отталкивался? От древних культур. Во многих странах были фаллические культы. Недавно в одном из античных храмов нашли обрядовые сосуды из смолы в форме фаллоса. И археологи утверждают, что в них хранилась сперма. Вот я и подумал — можно ведь использовать мужское семя и в современной культуре…
Мы ехали на троллейбусе по южной окраине Москвы — в ту самую мастерскую, где хранится шедевр. Петр Помозов, опрятный мужчина младшего пожилого возраста, рассказывал мне, как собрал 5,5 кг спермы и как оплодотворил ею краску.
— Фамилию художника я называть не буду. Он просил. Я ему, кстати, поначалу не сказал, с чем была смешана краска. Просто принес — нарисуй, мол, обнаженного мужчину в полный рост.
— Позировал кто-нибудь? — не удержался я от вопроса.
— Да нет. Он так рисовал, по памяти.
Открыть художнику интимную примесь все же пришлось, после того как портрет, по уверениям г-на Помозова, начал испускать флюиды. Первой этой заметила уборщица в мастерской. Она попросила автора чем-нибудь завесить портрет, так как произведение на нее странно смотрит и вообще — будоражит.
Иной бы посмеялся над женскими фантазиями. Но Петр Помозов не оставил их без внимания. И стал водить к портрету различных дам. Результаты были похожими: все чувствовали прилив пикантных сил и желание броситься с головой в омут страстей.
— Он и на мужиков действует. В плане повышения потенции, — говорил Петр Анатольевич. — Уже две дамы заказали похожие картины. Но поменьше размером, лишь бы пенис был виден. Дома повесить — для мужей.
Слушать все это более-менее спокойно можно, только зная г-на Помозова. В “МК” в свое время о нем уже была заметка. Где рассказывалось, что Помозов придумал индивидуальный презерватив. Точнее, резиновый фаллоимитатор, который веревочками крепится на ослабевший мужской орган и помогает продлить сексуальную жизнь. Эффект от публикации, кстати, был удивительный: три последующих месяца каждый день приходилось отвечать на десятки звонков и писем. Пенсионеры Москвы и области просили дать телефон изобретателя. Не знаю, помог ли он им, — больше люди не перезванивали.
“МК” писал и о другом секс-проекте изобретателя: он создал курсы “Искусство любви” для мужчин и женщин от 60 и старше, где обучал сексуальному раскрепощению в преклонном возрасте. Именно курсисты, кстати, и помогли набрать исходный материал для картины.
— …И тут я подумал: а почему люди так восторгаются “Джокондой”? — продолжил свой рассказ естествоиспытатель.
Выводы из такого захода напрашивались сами собой. И я уже ожидал пассажей о “загадочной улыбке” Моны Лизы и о том, что на самом деле вложил ей в уста титан Возрождения.
Оказалось — не в уста. По смелой версии Помозова, Леонардо смешал краску с семенем и выписал ею глаза Джоконды. И именно в них по сию пору заключен настоящий — генетический — код да Винчи.
Так, за искусствоведческими беседами, мы дошли до мастерской. Она размещалась в обычном спальном муравейнике за дверью в стене. В таких помещениях обычно располагаются дворницкие. Перед входом на крыльцо была растянута проволочка.
— От женщин загораживаемся. А то лезут и лезут, — заметил, перешагивая, Помозов.
До встречи с шедевром оставались секунды. И мы не стали осматривать выставленные у стены рамы, подрамники и холсты живописца, что встретил нас, смущенно улыбаясь. То, из-за чего мы пришли, стояло на табуретке, завешенное тканью. И ее сняли.
— Какой ужас! — непроизвольно вырвалось у меня. Нет, сам юноша, что стоял на фоне ванны, вряд ли вызвал бы такую реакцию. Он был худеньким, даже хлипеньким, как заморенный “дух” из воинской части на Крайнем Севере. Но все недостатки экстерьера с лихвой компенсировались размерами мужского достоинства. Оно свисало до колен и, по идее, должно было сгибать тщедушного владельца до пола, а в возбужденном состоянии — заваливать на спину. В принципе, такие части тела рисуют в специализированных гей-комиксах. Случись в Москве гей-парад, картину вполне можно было бы нести впереди шествия.
— Ну вот, — сказал г-н Помозов.
Никаких мыслей по поводу увиденного в голову не лезло. Да и говорить уже было нечего. Хотелось одного: побыстрее и по возможности вежливо попрощаться с творцами изо-виагры.
…Картина по-прежнему находится в мастерской. Не знаю, бросились ли биологи царапать глаза Джоконде, чтобы клонировать великого Леонардо. В Лувр о своем открытии г-н Помозов, кажется, пока не сообщил. Но сообщит обязательно.
Да, чуть не забыл. Спермосборник-то Помозов на самом деле изобрел. И даже получил на него патент в США. Осталось решить, в какой отрасли промышленности его применять. С живописью получилось не очень.
