В России распадается каждый второй брак, а значит, почти половина детей растет вдали от своих отцов. Таких ребятишек у нас более 10 миллионов. Все они вправе рассчитывать на алименты. Но добровольно платят далеко не все мужчины. В прошлом году, например, к принудительному взысканию алиментов пришлось прибегнуть в отношении полутора миллионов отцов.
На какие только хитрости не пускаются папаши, чтобы улизнуть от расплаты: прячутся, меняют адреса и фамилии, скрывают доходы. Этим родительским козням противостоят судебные приставы. Как работают они на линии фронта, что проходит между бывшими супругами? Как добывают алименты? И что нового появилось в их арсенале?
В коридоре отдела судебных приставов по Северо-Западному округу Москвы толпятся человек тридцать. Сегодня — приемный день у приставов, занимающихся алиментами. В очереди одни женщины, многие с детьми. Показывают друг другу исполнительные листы, рассказывают свои истории: у одной муж спился, у другой просто устал от жены и детей…
Женщина с усталым лицом и тремя детьми рядом рассказывает соседке по очереди:
— За три года муж задолжал 151 тысячу рублей, хотя на троих ему присудили всего 10 тысяч. Изредка заплатит какие-то копейки, чтобы не считаться злостным неплательщиком, и все. Если человек не хочет, он платить не будет, и никакие приставы тут не помогут.
Соседка, восточная женщина по имени Нурия, слушает ее и прямо в очереди делает себе укол. Она тяжело больна и потому должна получать алименты от бывшего мужа. Но ее Байрамгельды давно исчез в неизвестном направлении. Вот Нурия регулярно, как на прием к врачам, приходит к приставам, надеясь, что они совершат чудо и найдут беглеца вместе с алиментами.
Заходя в кабинет, в спину слышу еще об одном коварном неплательщике:
— Ездит на новенькой “Тойоте”, а сам приносит справку с работы, что у него оклад две с половиной…
Алименты как способ шантажа
В небольшом кабинете отдела алиментов полки от пола до потолка заставлены делами, коробки с папками на полу и стульях. Еще бы — в работе 2100 исполнительных производств, каждое тянется как минимум 18 лет. А зачастую и гораздо дольше, ведь долг за родителем остается до тех пор, пока он все не выплатит.
— Некоторые отцы платят регулярно, — рассказывает судебный пристав-исполнитель отдела по Северо-Западному округу Светлана Минчунэ. — Говорю жене: может, заберете дело? А она ни в какую: у вас надежнее, это его дисциплинирует.
В комнату по очереди заходят женщины. В основном разговаривают резко, с претензией: “Почему не ищите этого гада? Я же сказала: он на Черкизовском рынке торгует. Мне ребенка кормить нечем!”. Кто-то в сотый раз рассказывает печальную историю своей семейной жизни, кто-то проклинает “эту сволочь”. Часто рядом с кипящей от гнева матерью, виновато опустив голову, стоит ребенок.
Наконец появился и первый мужчина.
— Почему я должен платить? Я говорил ей, чтоб делала аборт! — размахивая почтовым извещением, возмущается он.
Пристав бесстрастно объясняет молодому человеку механизм исполнения решения суда об алиментах: говорит о наложении ограничения на выезд за границу, об аресте собственности, о привлечении к уголовной ответственности по 157-й статье УК РФ (злостное уклонение от уплаты средств на содержание детей или нетрудоспособных родителей).
— Ладно, заплачу сколько смогу! — парень выходит из кабинета, хлопнув дверью.
Об уловках, на которые идут алиментщики, Светлана может рассказывать бесконечно — она работает приставом уже пятый год:
— Кто-то идет в загс, буквы в фамилии переставляет, окончание меняет. Жене приходится снова обращаться в суд, взыскивать алименты с человека под новой фамилией. Еще был у нас один руководитель крупного банка. Некоторое время он исправно платил алименты — по 20 тысяч в месяц. Однажды приносит справку, что уволился из банка, показывает авиабилет. Мол, улетаю домой, в Сибирь, теперь исполнительный лист по алиментам посылайте туда. А через неделю нам звонят из банка: “У нас такой-то сотрудник уволился, а через день снова устроился на работу. Ему алименты по-прежнему рассчитывать?”
— А женщины-алиментщицы бывают?
— Конечно. На нашем участке их человек сто. Чаще всего это опустившиеся женщины, лишенные родительских прав. И выплачивать алименты они должны детским домам или подобным учреждениям. Хотя недавно был у меня случай: ребенок живет с отцом, у матери другая семья. Суд решил, что она должна платить алименты. Она пришла ко мне ругаться: как так, я ребенка родила, до 7 лет растила, а теперь еще и алименты платить должна!
В кабинет заходит совсем юная особа с годовалым малышом:
— Хотела с ребенком за границу поехать, а он разрешения на выезд не дает!
Говорит, забери тогда бумагу на алименты.
Позже я узнаю, что отдохнуть в Болгарии молодой маме с ребенком так и не удалось — отец уперся и разрешения так и не дал. Тут ничего не поделаешь — никакая служба не может заставить его изменить свое решение.
— Знаете, что больше всего угнетает в нашей работе? — говорит Светлана. — Огромное количество злобы, агрессии, которое вываливают друг на друга когда-то близкие люди. Просто не понимаешь, зачем же они в свое время женились, детей заводили…
Как приставы пианино туда-сюда таскали
Прием закончен, но приставов еще ждет обход квартир. На четырех сотрудников отдела алиментов — весь огромный Северо-Западный округ. Светлана выбирает несколько папок “махровых” должников и ждет своего коллегу Алексея:
— На обход стараемся ходить с мальчиками, — улыбается она. — Так спокойнее. Ведь работа с должниками довольно опасная.
“Каждый день в центральный аппарат службы приходит 1—2 сообщения о том, что где-то приставов избили, заперли, натравили собаку или облили кислотой”, — вспоминаю слова руководителя пресс-службы ФССП РФ Игоря Комиссарова.
На переполненном автобусе мы отправляемся из Митина в Строгино. Конец рабочего дня, стоим в пробке.
— Вчера на этом рынке, — Алексей показывает в окно, — мы наконец-то нашли палатку одного должника. Стали описывать имущество, он пообещал немедленно заплатить долги. Если не сделает, в понедельник придется снова сюда ехать.
— Что вы делаете с изъятым имуществом?
— Описав имущество, мы больше с ним дела не имеем, — объясняют приставы. — Вызываем специальных реализаторов, они увозят это имущество на свой склад, потом выставляют его на торги. Вырученные деньги перечисляют на счет взыскателя.
— Почему вы не на машине ездите? — изнывая от духоты в автобусе, спрашиваю я.
— У вас же такой огромный участок, от Щукина до Митина и Куркина! Это ж какое здоровье надо иметь!
— Автомобиль у нас есть только в отделе дознания, — вздыхают приставы. — А здоровье в нашем деле действительно нужно отменное. Недавно был у наших ребят случай — пришли описывать имущество. Надо заметить, что есть список предметов, которые изымать нельзя. Например, одежда, кровати, на которых спят домочадцы, даже радио. У должника в квартире из вещей, которые можно арестовать, только пианино. Изъяли его. В лифт не помещается, пришлось тащить с 10-го этажа на себе. А когда спустили вниз, хозяин уже сбегал в сберкассу и задолженность оплатил. И поволокли ребята пианино наверх.
“Папа, кто это был?”
У троих должников, в двери которых мы звоним, никто не открывает. Опускаем извещение в почтовый ящик или просто прикрепляем к двери.
— Чтобы реально застать должника, надо идти часов в десять вечера или рано утром, — объясняет Светлана. — Недавно отправились мы к одному злостному неплательщику в шесть утра. Новая жена открыла дверь: “У них на работе попойка была, не знаю, сможете ли вы его растолкать!”. Когда с огромным трудом алиментщика разбудили, он долго не мог понять, где находится. Видит — люди в форме… Прохрипел: “Можно, я супруге позвоню?”. Звонит ей по мобильнику на кухню: “Где я? Что со мной?”. Зато потом задолженность оплатил, насколько смог.
Подходим к подъезду последнего должника с музыкальной фамилией Вагнер. Его Светлана хорошо знает, бывала уже не раз. Выпивает, нигде не работает, изъять у него нечего. Сейчас надо ему официально, под подпись, сообщить, что дело передается в суд. Звоним, дверь приоткрывает пожилая женщина.
— Нет его, милая, где шастает, не знаю, — как родной, улыбается она Светлане. — Может, вы на него повлияете...
Мы отдаем матери официальное извещение и быстро прощаемся.
— Да, запашок-с! — констатирую я, выходя из подъезда.
— Чего только не бывает, когда обходим этот контингент, — отвечает Светлана. — Недавно стучимся к одному должнику, который должен платить алименты детскому дому, где содержится его младший ребенок. Дверь не заперта, заходим: немолодой мужчина в постели с опухшей женщиной лет тридцати. Вручаем документы, сообщаем об уголовной ответственности. Уходя, слышим, как дама вопрошает: “Пап, я не поняла, а кто это был?”.
— И как, по-вашему, бороться с такими должниками? Запрет выезда за границу для них — что мертвому припарки. Автомобиля и прочих ценностей, как и работы, думаю, у них нет.
— Таких родителей, пожалуй, следовало бы направлять на общественно полезные работы, — размышляет Светлана. — Слышала, где-то у нас их отрядили на кладбища, рыть могилы. После этого злостных неплательщиков стало меньше. А вообще, чтобы реально помочь детям, считаю, нужно, как в Англии, создать алиментный фонд, из которого ребята будут получать средства, когда они необходимы, когда дети растут.
СПРАВКА "МК"
Слово “алименты” переводится с латыни как “пища, пропитание”. Впервые алименты стали выплачиваться в Древнем Риме, там их получали от государства дети малоимущих и сироты.
АЛИМЕНТЫ И ФАКТЫ
В феврале вступил в силу новый закон, регламентирующий работу судебных приставов. Теперь тех, кто не исполняет судебные решения, могут и за границу не пустить, и арестовать их имущество, и даже снять деньги со счета мобильного телефона — правда, механизм реализации последней меры сейчас только прорабатывается. В разных регионах к возможностям, заложенным в законе, подходят творчески:
В Нижнем Новгороде пошли на смелый эксперимент — разместили сведения о розыске злостных неплательщиков алиментов на огромном информационном табло в самом людном месте города.
— Наша “доска злостных неплательщиков” работает уже третью неделю, — говорит пресс-секретарь Управления федеральной службы судебных приставов РФ по Нижегородской области Инна Лазарева. — Один из тех шести человек, фамилии которых были размещены на табло, уже заплатил часть своих долгов. Другие пока не объявлялись. Позвонила мать одного из них, возмущалась, зачем “вынесли сор из избы”.
— Не является ли подобный метод воздействия нарушением прав человека?
— Мы даем самые общие сведения о должнике: фотографию, фамилию, район проживания и сумму задолженности. По закону мы имеем право обнародовать эту информацию, во-первых, если человек признан должником по решению суда, а во-вторых, если он злостно уклоняется от выплаты алиментов. Мы действуем строго в рамках закона.
В Волгоградской области широко практикуют совместные с ГИБДД рейды, когда на злостных “уклонистов” накладываются ограничения на пользование автомобилем. Приставы Волгоградской области утверждают, что метод весьма эффективен. А еще алиментщикам и их родным не нравится широкая известность:
— На днях показали по местному ТВ очередной рейд наших приставов по квартирам должников, — говорит Олеся Шкляр, пресс-секретарь УФССП РФ по Волгоградской области. — Родственники одного тут же позвонили и заплатили долг.
К сожалению, часто расплачиваться за несознательного родителя приходится его близким. Буквально вчера волгоградские приставы ездили на описание имущества к 30-летнему мужчине, который нигде не работает, сидит на шее родных. Чистенькая квартира, вполне благополучные родители. И описывать пришлось самое простое имущество — телевизор, микроволновку, кофеварку.
— Такое изъятие имущества обычно идет со скандалом. И родителей взрослого недоросля жалко, и решение суда исполнять нужно. Поэтому родным должников советуем сохранять чеки, которые подтверждают, что эти вещи купили именно они, — говорит замначальника отдела исполнительных производств УФССП по Волгоградской области Максим Латухин. — Вообще у нас достаточно бедный регион, и большинство злостных неплательщиков просто не имеют постоянной работы.
В Татарстане решили, что только карательными мерами решить вопрос невозможно, и добровольно возложили на себя дополнительную нагрузку — воспитание потенциальных “клиентов”. Поэтому недавно сотрудники ФССП две недели объезжали школы и интернаты, рассказывая будущим родителям об алиментах.
— Чтобы справиться с нынешними должниками — а их у нас немало, около 30 тысяч, — мы стали больше обращаться к общественности, — говорит пресс-секретарь Управления ФССП по Республике Татарстан Гузель Мавлиева. — Развешиваем объявления о возможных мерах воздействия на неплательщиков в многолюдных местах — в клубах, больницах, на столбах. Результат — около тысячи должников стали платить алименты.
Безработных должников в Татарстане стараются трудоустроить, в этом году заключили специальный договор с комиссией по труду и занятости. Уже есть первые результаты — около 100 должников стали работать и выплачивать алименты.
В Санкт-Петербурге одним из самых эффективных способов воздействия на должников является запрет на выезд за границу.
— Недавно с долгами расплатился весьма успешный бизнесмен, который долго от нас скрывался, — рассказывает руководитель пресс-службы УФССП по Санкт-Петербургу Татьяна Сидорова. — Ему закрыли возможность ездить в Финляндию, где у него основной бизнес. И ему пришлось заплатить своим детям от двух бывших жен. А другой руководитель, остановленный на границе, теперь стал регулярно выплачивать на содержание своего ребенка 40 тысяч в месяц.
ЮРИДИЧЕСКАЯ ЭКСПРЕСС-КОНСУЛЬТАЦИЯ
