Они становятся все более агрессивными, отвергают опеку “предков” и советы старших… У них пропадает интерес к учебе, зато нередко возникают мысли о самоубийстве… Им хочется как можно раньше познакомиться с тайнами половой жизни без оглядки на возможные последствия… Вот уж действительно: наши неуправляемые подростки.
Психолог Алексей Булгаков в течение нескольких лет работал консультантом на телефоне доверия для подростков.
В большинстве своем — как раз таких, неуправляемых.
По мнению Булгакова, вечная проблема отцов и детей в разные времена предстает в разных вариантах. За последние десятилетия отношения между старшим и младшим поколениями особенно обострились. Тому виной и стремительный технический прогресс, и крутые социально-экономические виражи, которые проходит наша страна… Впрочем, основа конфликтов поколений все-таки остается прежней.
— В ходе доверительных разговоров и с ребятами, и с их родителями я понял, что от этой самой неуправляемости страдают не столько мамы и папы, как они думают, сколько сами подростки, — утверждает Алексей Булгаков.
Перекрестье ножниц
— Иду как-то на очередное дежурство, рядом по тротуару шагают молодая женщина с маленькой дочкой, — рассказывает психолог. — Та все порывается рассказать маме про лошадь, якобы увиденную в деревне, но родительница в ответ чуть ли не чертыхается: “Какая деревня, какая еще лошадь?! Что ты мне голову морочишь?!”
А на работе буквально через час пришлось беседовать с другой дамой, которая жаловалась на свою дочь-подростка: “Ни о чем с ней не поговоришь, только отмахивается — отстань, и весь разговор!”
Такая вот нестыковка: то родители отмахиваются, то дети. Когда ребенок достигает возраста 14—16 лет, меняются знаки потребностей тех и других друг в друге. Если прежде ребенок не мог достучаться до молодых папы и мамы, увлеченных устройством карьеры и радостями жизни, то после такого рубежа “остепенившиеся” родители обращают свое внимание на собственного подросшего отпрыска. А отпрыск этот уже и не чает, как бы избавиться от родительского внимания, которое теперь кажется назойливым, излишним.
Родителям хочется по-прежнему управлять ребенком. А он в 13—16 лет (этот возраст называется “перекрестье ножниц”) становится совершенно неуправляемым. До этого возраста большинство детей ведут себя более или менее послушно, может быть, даже не по убеждению, а просто потому, что еще боятся ослушаться родителей, выступить открыто против их “диктатуры”. Однако с каждым днем незаметно для папы и мамы у их чада накапливается информация, житейский опыт, происходит утверждение собственного мировосприятия, системы ценностей — сплошь и рядом отличных от родительских. Зачастую это приводит к развенчанию прежних кумиров — матери и отца. В то же время к подростку приходит понимание, что родители никуда не денутся, их можно не бояться, даже если на словах они грозят самыми серьезными карами. В результате подросток приступает к энергичной борьбе за расширение собственного суверенитета. Причем способы могут быть порой весьма жесткие и эксцентричные.
“Мужевыгонялка” для мамы
Случай из практики
Нина Андреевна, мать троих детей: “Моя средняя дочка Варвара всегда была очень послушной девочкой. Но после 15 лет совершенно переменилась. Стала циничной, резкой, в разговоре начала грубить, хамить… Но главное — совершенно перестала считаться с моим мнением. Дома только ест и спит, часто является заполночь. Приезжают к ней какие-то ребята старше нее, при ней матерятся… Спрашиваю: кто такие? “Не твое дело”, — отвечает. Как-то отправилась к подруге на день рождения, а вернулась лишь через три дня — я успела уже и в милицию заявить, и больницы-морги обзвонить... Кинулась к ней — где была? А она только — мам, отстань… Мы с мужем ничего о ее жизни не знаем, разве что от школьных учителей, которые жалуются, что прогуливает, курит. Недавно напомнила, что мы ей обещали модные туфли купить. Отец ответил: мол, когда будешь себя вести нормально, тогда и поговорим о туфлях. А Варя и заявляет: “Слушайте, родители, я устала перед вами унижаться!!” Чувствую, мы теряем дочь…”
— Позднее мне удалось поговорить с самой виновницей переполоха. Выяснилось, что Варвара — девушка активная и энергичная. Жаловалась, что родители все детство ею командовали. Едва ощутив некую мамину слабину, она принялась активно демонстрировать свое превосходство. Ну а с отцом, который попытался усмирять своенравную дочь, отношения и вовсе разладились — что называется, нашла коса на камень. А хуже всего то, что уж больно холодно Варя относится к своим самым близким людям. Вот на эту холодность, которая наверняка присутствовала и в детстве (такие вещи не появляются внезапно!), маме давно следовало обратить внимание. Однако она довольствовалась внешним благополучием дочки: учится, слушается — все отлично!
Многие завидуют родителям послушного ребенка. Но что на самом деле скрыто за примерным поведением?
Хорошо, если подросток на самом деле ответственно относится к своей судьбе, к стремлению родителей устроить ее наилучшим образом. А если он попросту подавлен непререкаемым авторитетом властного “предка”? В этом случае он живет под маской благополучия, как сжатая пружина. До поры до времени все идет нормально, зато потом эта пружина вдруг выстреливает...
Доводилось в моей практике сталкиваться и с ситуациями, когда подросток, борясь за собственное комфортное существование в семье, активно вмешивается в личную жизнь родителей. Особенно часто подобные коллизии случаются в неполных семьях.
Случай из практики
Молодая симпатичная женщина Алла: “Мы уже давно в разводе с мужем, живу c 11-летним сынишкой. Мой Димка в последнее время стал жутким деспотом: диктует, с кем мне встречаться, а с кем — нет. И совсем не умеет себя вести с незнакомыми людьми — может ляпнуть такое! Меня недавно сослуживец сводил на концерт, а после этого я пригласила его домой на чашку чая. Сидим за столом, и вдруг Димка спрашивает гостя: “А вы неженатый?” Тот чуть не поперхнулся: “А почему тебя это интересует?” И тут мой наглец заявляет: “Если вы женатый, то ваша жена уже беспокоится, что вас так долго нет дома!” Представляете?! А позже, когда гость ушел, Димка мне заявляет: “Если хочешь его позвать к нам жить, то не надейся. Я его выставлю!” И еще добавил: “Я буду твоим мужевыгонялкой!”
— Как выяснилось, у женщины случались и раньше “обломы” с мужчинами по вине сына. Причем он даже пытался объяснять свои поступки: мол, этот человек тебе не нужен, это сейчас он тебе нравится, а потом ты его обязательно разлюбишь.
Понять мальчишку можно. Он ревностно охраняет среду, необходимую для привычной жизни, и отшивает всякого подозрительного гостя, который заявился на его с мамой территорию с настораживающими целями. Сын попросту “приватизировал” маму физически и психологически и старается никого к ней не подпускать, особенно мужчин, угрожающих его несомненному лидерству в тандеме “мама и Дима”. А сама Алла из раза в раз проявляет мягкотелость, не определив для сына границы допустимого по отношению к ней: после какой черты ее личная жизнь — не его детского ума дело.
Сексуальная расправа
Случай из практики
Юля, 16 лет: “Мой бойфренд, охранник из казино, стал очень грубо себя вести. А когда я попыталась послать на хрен, пригрозил, что “поставит на хор” — устроит мне групповуху… Вообще-то невинность я потеряла уже в 13 лет — трое подвыпивших парней затащили в подвал. Это подруга Танька, которую они еще раньше изнасиловали, науськала их на меня. Еще и уговаривала меня там, в подвале: “Ну что ты ломаешься?” Потом было несколько мужчин — не помню, семь или восемь. Полгода назад я забеременела, но случился выкидыш… Вот сейчас хочу от угроз своего “крутого” друга спрятаться — поселиться на съемной квартире своей знакомой, Машки. Вообще-то Машка студентка университета, но в свободное время работает девочкой по вызову. Вот и я думаю — может, мне тоже? Чего даром мужиков ублажать? Лучше за деньги…”
— Я спросил Юлю, что думает о ее проблемах мама. По ее словам, семья вполне нормальная, не пьяницы, не маргиналы. Но оказалось, отношения с родительницей у девочки очень напряженные: “Родила меня в 18 лет. У них с моим отцом — брак “по залету”. Когда мне было 4 года, он нас оставил, а потом мать второй раз вышла замуж. У нее с отчимом растет дочь, которой теперь уже 6 лет. Ей вся любовь и внимание в семье. А я матери вовсе не нужна, то и дело на мне зло срывает. Отчим — тот меня вообще либо не замечает, либо орет по каждому поводу…”
Сексуальная расправа способна навсегда изменить психологию женщины, поселить в ее душе неудовлетворенность жизнью, неверие в себя, отвращение к противоположному полу, глубокую депрессию…
Однако наиболее чревато последствиями изнасилование в детском или подростковом возрасте, когда девочка еще не узнала настоящей любви. Пережившая такую трагедию потом испытывает навязчивое чувство, что она “испорченная”. Личная жизнь подвергнутых изнасилованию девушек чаще всего впоследствии складывается труднее, чем у остальных, а то и вовсе остается неустроенной. Спасением может стать только одно: теплое, бережное отношение в семье, деликатная, ненавязчивая поддержка близких людей. Если же, как у Юли, ничего похожего дома ждать не приходится, то девушку можно только пожалеть…
На основании множества доверительных бесед с подростками я могу сделать однозначный вывод: любая 14-летняя девчонка и любой ее безусый сверстник в глубине души мечтают именно о романтических встречах.
Нежные отношения им гораздо желаннее, чем грубый примитивный секс. Однако на практике, увы, приоритеты расставляются подростками совсем иначе. Сплошь и рядом причиной тому — желание подстроиться под “общественное мнение”. Которое гласит: в этом возрасте пора приобщаться к интимным радостям! Для подростков подобный соревновательный фактор имеет очень большое значение: как же так — он (она) это уже сделал (испытал), а я еще нет!
Конечно, в вопросе любовных отношений очень важна правильная оценка своего поведения. Девочки-подростки зачастую не умеют отличить искренний интерес парня к себе от примитивного желания “попользоваться”. Здесь очень важна была бы помощь, подсказка от мамы, однако у многочисленных абоненток “телефона доверия”, судя по их рассказам, нет шансов быть услышанными и понятыми: “Да меня мать сразу из дома выгонит!..”, “…прибьет на месте!…”, “…неохота слышать, как “предки” тебя называют сукой и шлюхой!..” Между тем упреки и обвинения в адрес дочери, подвергшейся надругательству, могут оказать не меньшее психологическое воздействие, чем само изнасилование.
Был обожателем — стал старшим товарищем
Алексей Булгаков составил таблицу-график, в которой обобщил, как в идеале должна меняться позиция, роль родителя по отношению к собственному ребенку. Всего он выделил 6 усредненных возрастных интервалов:
От рождения до 3 лет. Родитель — это человек, постоянно опекающий, видящий в ребенке смысл всей жизни.
От 3 до 7 лет. Главный человек в жизни ребенка, дарящий заботу и ласку и одновременно обучающий самостоятельности.
От 7 до 12 лет. Наставник, приучающий к семейной кооперации и к взаимопомощи в быту, в отношениях с родными и с товарищами.
От 12 до 18 лет. Советчик и помощник в делах сына или дочери.
От 18 до 22 лет. Старший товарищ, в меру сил и возможностей помогающий “встать на ноги” и обрести профессию.
После 22 лет. Близкий родственник, приходящий на помощь сыну или дочери в трудную минуту и рассчитывающий на безусловную помощь с их стороны.
— Конечно, возможны сдвиги этих периодов на год-другой в ту или иную сторону. Но главное для родителей — не засиживаться в старой роли при переходе ребенка в следующий возрастной период. В результате такой чрезмерной родительской инертности и возникают многочисленные проблемы и конфликты поколений в семейном масштабе.
