ДАМу было не до Обамы

Лидеры стран “Большой двадцатки” собрались в Вашингтоне в эту субботу “в честь” глобального кризиса. И выработали общий план действий на ближайшее время. Дмитрию Медведеву же пришлось не только держать ответ за кризис наравне со всеми, но и за внутреннюю и внешнюю политику России — перед крупнейшей американской неправительственной организацией.

Многие ждали от вашингтонского саммита второго Бреттон-Вудса (тогда встреча мировых лидеров для борьбы с депрессией после Второй мировой войны закончилась созданием нынешней финансовой системы, ориентированной на доллар как мировую валюту). Особенно в это верил премьер Великобритании Браун. Прорыва, правда, не вышло, лидеры только набросали план действий на ближайшее будущее. Утешительным призом Брауну, вероятно, было то, что в его стране в марте 2009-го может пройти следующая “двадцатка”, на которой как раз и могут быть приняты прорывные решения.

Дмитрий Медведев Бреттон-Вудса от нынешнего саммита не ждал, но в своем выступлении заметил, что “сейчас нужны не менее мощные, чем десятилетия назад, идеи”. Одна из его идей, помимо тех, что он разослал заранее партнерам по “двадцатке” и озвучивал накануне на саммите Россия—ЕС во Франции, — учредить международную комиссию “из авторитетных и независимых “финансовых гуру”. Еще одна идея — сделать “Большую двадцатку” основным координатором реформирования и развития мировой финансовой системы — в Вашингтоне получила поддержку. А ответственными за глобальную архитектуру безопасности решили сделать страны “Большой восьмерки”.

В итоговой декларации саммита были выведены общие принципы реформирования финансовых рынков, а также поручения, которые все члены “двадцатки” должны дать своим министерствам и экспертам. В плане расписаны меры как на краткосрочный (до 31 марта 2009-го), так и среднесрочный период. Они в том числе касаются стандартов бухотчетности и учета, повышения требований к рейтинговым агентствам, управления рисками. В декларации также указывается, что бреттон-вудские финорганизации должны подвергнуться комплексному реформированию. В первую очередь это касается МВФ и Всемирного банка. Например, решено проанализировать, насколько адекватными являются их ресурсы, и быть готовыми в случае чего их увеличить. Также укрепляется роль МВФ как консультанта по вопросам макроэкономической политики.

Встреча с крупнейшей неправительственной организацией в США — Советом по международным отношениям — оказалась не менее впечатляющей, чем саммит, — и по прозвучавшим темам, и по тому, как выглядел на ней Медведев. Российский лидер держал внимание публики все полтора часа.

Встречу вела Мадлен Олбрайт, бывший госсекретарь США. Она как-то говорила, что ее пунктик — надевать на подобного рода встречи особые брошки, отражающие ее настроение. На этот раз был вполне мирный символ — деревце, что не уберегло, впрочем, Медведева от каверзных вопросов. В основном публику интересовали, конечно, российско-американские отношения. Например, как российский лидер оценивает приход Обамы на пост главы США. Медведев оценил выбор американцев как “выбор в пользу перемен” и признался: в последнее время в мире ощущается кризис доверия — как в финансовом мире, так и в российско-американских отношениях. “Именно поэтому мы связываем такие надежды с приходом Обамы, — заметил ДАМ. — В наших силах создать совсем другую основу для российско-американских отношений”. — “Я всю жизнь занимаюсь российско-американскими взаимоотношениями, — отреагировала Олбрайт. — Когда новый президент у России и новый — у США, это шанс начать что-то новое”. Правда, от шпильки все-таки не удержалась. Мол, последнее Послание президента Федеральному собранию больно отдавало антиамериканизмом. “В Послании я как раз сказал, что в России нет антиамериканизма, есть сложности во взаимопонимании”, — не согласился гость. “А вы правда обещали Саркози, что не будете размещать “Искандеры” в Калининграде?” — поинтересовалась одна из приглашенных. “Чтобы ответить на этот вопрос, я сделаю, как Саркози”, — начал Медведев и под смех и аплодисменты размашистым шагом вышел к трибуне. Правда, обещал не быть таким эмоциональным, как французский президент. И ответил как Медведев: “Я вынужден был сформировать наш ответ (размещению элементов американской системы ПРО вблизи российских границ. — Авт.), но мы ничего предпринимать не будем, пока американцы не сделают первый шаг, если он будет неудачным — придется действовать соответствующе”.

Разговор вновь свернул к Посланию. У главы государства поинтересовались, является ли совпадением победа Обамы и дата Послания. “Я дважды переносил сроки, потому что не был доволен тем, что мне подготовили. Я был вынужден взять все в свои руки, — приоткрыл кухню Послания ДАМ. — И при всем моем глубоком уважении к США, я абсолютно не помнил, какой сегодня день (когда назначал дату Послания. — Авт.)”.

“Я работала с несколькими президентами, — затронула еще одну тему Послания Олбрайт, — и желанием каждого из них было продлить срок президентских полномочий. Но никто не менял его…”. — “Россия может существовать только как президентская республика”, — неожиданно сделал вывод Медведев. И заметил, что Конституция в России, конечно, хорошая, но это не значит, что ее не надо менять, особенно когда речь идет о стабильности. “На ближайшие годы — не знаю, сколько это может быть — 30—40—50 лет, это обеспечивает стабильную систему, — рассуждал ДАМ. — Может быть, пройдет 30 лет, и тогда мы сможем вернуться к прежним срокам. Но это уже будет не моя проблема”. Тут же возник вопрос — а чья?..