Они рвались к президенту, требовали изменить правила игры на выборах, кричали, что страна — в политическом тупике и надо что-то делать. Они говорили все то, о чем давно говорят на кухнях и в интернете.
Прошло полтора месяца. И что же в сухом остатке? Есть ли надежда на какие-то изменения? Или, булькнув, болото успокоилось?
Попробуем подвести итоги.
Выборов за последние годы было много, разных и в разной степени небезупречных. Но после них победитель никогда не оставался в зале парламента в гордом одиночестве.
Предложенную г-дами Грызловым и Чуровым версию о г-дах Зюганове и Жириновском как агентах мировой закулисы, которая хочет помешать России, кряхтя, подниматься с колен, разбирать не будем. No comments.
Но версия внутреннего верхушечного заговора по-прежнему популярна. Одни говорят про козни “путинских” против “медведевских”. Другие — про козни “медведевских” против “путинских”. Третьи — про козни и тех, и других против мэра Лужкова. ЛДПР “просто так, без санкции сверху, ничего не делает” — значит, заговор.
ЛДПР объявила, что демонстративно покинет зал, еще накануне. Ни о каких совместных действиях с КПРФ и уж тем более со справороссами речи не шло.
Коммунисты решали, не стоит ли сорвать пленарное заседание, захватив трибуну. Радикалы поддержки у руководства не нашли. Но в зале у коммунистов взыграло ретивое. Николай Харитонов прокричал: “Наша фракция не имеет морального права находиться в зале, пока не встретится с президентом — гарантом Конституции!”. Геннадия Зюганова в Думе не было. Позднее некоторые из коммунистов признавались в неофициальных разговорах: если бы был, не ушли бы. Но кто ж теперь знает!
А “Справедливая Россия”, этот “ботаник”-вегетарианец политической сцены, и сама от себя такого не ожидала. И если бы в зале в то утро не оказалось пассионарных женщин — Оксаны Дмитриевой и Светланы Горячевой, а единороссы, не поняв щекотливости ситуации, не проголосовали тупо за прекращение прений по повестке, ожидания обмануты не были бы.
Не слишком ли много “если” для заговора?
Есть еще версия, трактующая события в романтическом ключе. ЛДПР, реализуя чей-то план, выступила в роли козла-провокатора, “подбив” других на громкий демарш. Мол, не могли КПРФ и “СР” остаться, не потеряв лица.
Но те же соколы Жириновского в прошлом неоднократно хлопали дверью, возмущаясь несправедливыми, по их мнению, выборами разного уровня, но никогда не находили поддержки у коллег по палате. Так было, к примеру, 14 марта 2007 года. И 27 февраля 2009 года... Ушли — пришли. Никто и не заметил.
На следующий день лидер КПРФ Геннадий Зюганов объяснил: “Мой внук, когда мы его уж слишком... говорит “достали уже”... Достали. Идиотизму должен быть предел”.
Даже в политике иногда самое простое объяснение — самое правильное. Это потом уже пошли разные игры — и “медведевских” против “путинских”, и “путинских” против “медведевских”, и “антилужковские”. Но в основе было это: ДОСТАЛИ.
Краснодеревщики с топором
“Погуляют и вернутся!” — пренебрежительно говорили все. Вернулись: ЛДПР и “СР” — уже на следующее заседание, КПРФ — через неделю. Не возвращаются и твердо стоят на своем партии, которых на улице поддерживают десятки тысяч, а к зданию в Охотном Ряду не пришло ни одного человека. Но с первых же часов стало ясно: это не просто эмоциональный срыв. Система, доведенная в последние годы до той степени совершенства, когда, кажется, уже ни прибавить, ни убавить — только испортишь картину, — вдруг дала сбой. Причем на самом верху.
КПРФ и ЛДПР неожиданно для многих оказались способны к дальнейшим совместным действиям. У партии Сергея Миронова поводок оказался короче, за него сразу дернули: когда в тот же день “прогульщики”, как их обзывали единороссы, собрались на совместное заседание фракций, справороссов там не оказалось. Но часть требований по факту была поддержана и ими.
Недовольные апеллировали к президенту Медведеву, гаранту Конституции. Они требовали встречи с ним, повторяя как мантру: это не ультиматум.
Казалось бы, бред! Сидящие в парламенте партии просят президента внести какие-то законы! Сами, что ли, не могут написать?
Написать могут. Принять — едва ли. За два года, прошедших с начала работы парламента этого созыва, КПРФ удалось дотащить до подписи президента лишь 1 свой закон. ЛДПР — 4. “Справедливой России” — 2. Это документы, под которыми стоят подписи только коммунистов, элдэпээровцев или справороссов. Если представители меньшинства выступают соавторами единороссов (есть много частных вопросов, по которым позиции фракций совпадают), все идет гораздо веселее.
Правило незыблемо: “Единая Россия”, у которой в Госдуме две трети голосов, поддерживает любое предложение лишь в том случае, если приказ или хотя бы снисходительная отмашка поступят с самого верха. Если же речь идет о “политике”, иное просто невозможно.
Ну не революционеры же у нас в Думе сидят в самом деле! К тому же наши политики давно привыкли, чуть что, как обиженные дети, бежать за утешением и конфеткой к кремлевским родителям. Да и Дмитрий Медведев в эссе “Россия, вперед!” неосторожно поделился своей мечтой о конкурентной политической системе, где партии, соревнуясь за голоса избирателей, приходят к власти в честной борьбе, СМЕНЯЯ ДРУГ ДРУГА... Статью прочитала часть российской аудитории интернета. И уж точно прочитали многие депутаты Госдумы. А в политической тусовке ходили разговоры, что задолго до 11 октября партийные лидеры получали в Кремле заверения, что в этот раз снимать с регистрации просто так никто нигде никого не будет, и вообще все будет аккуратнее, чем раньше.
Но получилось то, что получилось. Плохо заточенный топор не может стать инструментом краснодеревщика. Дорожный каток не в состоянии выполнить фигуру высшего пилотажа. И вот они рвались к президенту-надеже...
Встреча (в закрытом режиме) состоялась 24 октября. Она вообще-то была запланирована еще до парламентского кризиса, но по просьбам трудящихся-депутатов передвинута на 3 дня поближе.
Причем для думской оппозиции было очень важно, чтобы президент послал и обществу, и вертикали сигнал: ТАК больше нельзя, нужно что-то менять. Но 12 ноября, зачитывая Послание Федеральному собранию, президент добрался до “политической” части лишь через час, посвятив ей минут 12 из 100-минутного выступления. Из его слов следовало, что российской политической системой он в целом доволен.
Послание не раз транслировали все основные телеканалы. Значит, широкие народные массы и чиновники на местах должны были сделать вывод, что 11 октября все прошло “в целом организованно”. Правильно прошло. Так держать!
Только 21 ноября, открывая съезд “Единой России”, Дмитрий Медведев позволил себе вежливо попросить партию власти впредь на выборах обойтись без “административных излишеств”. А 23 ноября, на заседании Совета по содействию развитию институтов гражданского общества и по правам человека, участники которого тоже говорили о деградации института выборов, президент впервые признал: “Всякого рода манипуляции, безусловно, в тех или иных местах присутствовали”, — и выразил уверенность, что выборы весной пройдут лучше, чем, наверное, эти выборы прошли.
Слова сказаны, но страна их не слышала: совещание было закрытым. Особо любопытные потом могли прочитать стенограмму, размещенную на официальном кремлевском сайте. Но много ли их в стране, особо любопытных?
Пусть играют в демократию
ЛДПР и КПРФ сгоряча потребовали отставки или хотя бы временного приостановления полномочий особенно обидевших их губернаторов: Москвы, Тульской области и Республики Марий Эл. Правда, Геннадий Андреевич про столичного главу “забыл” буквально через день, а Владимир Вольфович, напротив, не по-детски накинулся на Лужкова через неделю, но главы всех этих регионов как сидели в своих креслах, так и сидят.
Никуда не делся и глава Центральной избирательной комиссии, чьей головы тоже требовали КПРФ и ЛДПР.
Не готов Кремль менять и порядок формирования избирательных комиссий, хотя такое требование неоднократно звучало. Президент сказал лишь, что нужно обеспечить возможность работать в комиссиях на местах партиям, не представленным в парламентах.
Госсовет по вопросу о развитии политической системы, на котором настаивал г-н Зюганов, состоится. Но члены Госсовета — это назначенные президентом губернаторы. А последние выборы наглядно показали: введенное уже при Дмитрии Медведеве правило представления кандидатур на пост главы региона партией, получившей большинство на выборах в законодательные собрания, приводит к тотальному административному беспределу. Губернаторы не за совесть, а за страх куют победу “Единой России”, в которой почти сплошь и состоят, — чтобы добиться переназначения...
Было среди требований и такое: создать при президенте межведомственную комиссию, которая разобралась бы со всеми фактами нарушений на выборах. С участием Генпрокуратуры, МВД, ЦИК... Предусмотренные законом механизмы разрешения конфликтов не работают, говорили в один голос оппозиционные политики. Президенту идея не понравилась. Он посоветовал создать внутридумскую комиссию по спорным ситуациям. Ее до сих пор нет и, видимо, не будет: “ЕР” не поддержала предложение КПРФ и ЛДПР о равном представительстве партий. “ЕР” требует в комиссии большинства.
Но “медведям”, похоже, посоветовали в зале заседаний не затыкать рот говорливым малым фракциям. Пусть себе в демократию играют — чем бы дитя ни тешилось. Но думское большинство до сих пор тянет с удовлетворением еще одного требования: речь идет об идее справороссов выделять в начале каждого заседания фракциям по 5 минут для политических заявлений на злобу дня. Сейчас т.н. час заявлений (полчаса в конце пленарного заседания раз в неделю) зачастую не проводится, потому что депутаты не успевают рассмотреть все законопроекты, а если проводится, то ораторы оказываются один на один с пустым залом, в отсутствие телекамер. Казалось бы, мелочь, но с паршивой овцы хоть шерсти клок, а для партий гарантированная трибуна в думский прайм-тайм много значит...
Может быть, единороссы тянут потому, что самый совершенный в России политический барометр, Владимир Вольфович Жириновский, в последнее время по-другому ведет себя в зале заседаний? Перестал при каждом удобном случае бичевать коммунистический режим, идеологию марксизма-ленинизма, вождей мирового пролетариата вообще и российских коммунистов в частности — как отрезало. А ведь единороссы специально всегда выпускали его на трибуну после коммунистов, чтобы “примочил” как следует, а самим не мараться... Теперь вице-спикер убивает словом самих единороссов (иногда отвлекаясь на справороссов). Да еще угрожает: “Не надо унижать оппозицию, иначе она может ответить по-другому!” Не привыкшие к такому “медведи” раздражаются. Даже злятся. В общем, нервно иногда в зале заседаний.
Договорные матчи без правил
А как же выборы, из-за которых сыр-бор и разгорелся?
Остается надеяться, что “лучшее”, в котором уверен президент, не сведется в марте 2010-го к более аккуратному манипулированию и фальсифицированию. Хочется верить, что не такие установки он дает своей администрации. Но, если охватить взглядом картину в целом — и с точки зрения качества законов, и с точки зрения правоприменительной практики, — для оптимизма оснований мало.
К примеру, какие изменения в избирательном законодательстве могли бы сделать выборы более конкурентными и честными? Не будем замахиваться на большое — посмотрим по мелочам. Радикальных изменений они не дадут (упаси боже, президент не велел), но вектор развития укажут.
Отмена сбора подписей как необходимого условия регистрации? Президент лишь пообещал “в перспективе” подумать об этом.
Может, ввести законодательный запрет на “игру в паровозики”, которой увлекаются начальники разных уровней — от мэров до министров? А может, снизить проходной барьер хотя бы до 5%, как было раньше? Будем ждать результатов работы созданной при администрации президента группы по совершенствованию избирательного законодательства...
Но пока Кремль предложил очередную серию микроскопических изменений в правила выборов и работы региональных и муниципальных депутатов. Одно место для партий, преодолевших 5%-ный барьер, но не дотянувших до 7%. Ежегодные отчеты губернатора и мэра перед депутатами. Отмена на региональном уровне сбора подписей при регистрации для партий, уже представленных в местных парламентах. Уточнение порядка досрочного голосования и голосования по открепительным удостоверениям. Разрешение партиям, получившим хоть одно место в Законодательном собрании, создавать там свою фракцию... и т.д., и т.п. О подобном просили парламентские партии, но серьезно повлиять на ситуацию эта косметика не сможет.
Созданное в последние 5 лет избирательное законодательство — целостная, внутренне логичная система норм (или их отсутствие). Цель, которую ставили перед собой ее творцы в Кремле и Думе, — максимально возможный контроль за процессом и обеспечение условий для сохранения себя у власти. Условия созданы. Они комфортны — насколько вообще могут быть комфортны законодательные рамки. Поставленные цели достигаются. Власть в надежных руках, причем одних и тех же. Зачем же что-то менять?
А ведь есть еще и понятия, которые у нас намного важнее законов… Пока в Думе все кипело, депутаты много чего интересного порассказали. Вот выступает Владимир Жириновский и говорит: “Ваши губернаторы и мэры в момент выдвижения кандидатов требуют: вставьте наших людей в ваш список — пропустим. Отказываемся — не пропускают!”
Можно подумать, на федеральных выборах по-другому. Иначе не попал бы по списку ЛДПР в Госдуму в 2003 году сослуживец Владимира Путина по питерской мэрии, никому тогда не известный Владимир Чуров. А в 2007 году депутатом Госдумы от ЛДПР не стал бы бывший сопредседатель прокремлевского движения “Идущие вместе” Павел Тараканов…
Еще один штришок, рисующий нравы. Уста того же младенца, Владимира Вольфовича, 23 октября заявили, что губернатор Тульской области Дудка “совсем обнаглел: приезжает в Думу, обговаривает все условия, мы соглашаемся, унижаем себя, и они их все равно не выполняют! Какой же это губернатор?” Условия бывают разные: например, не трогать во время агитации лично губернатора или какие-то болезненные для власти темы.
Губернатор Дудка не опроверг публично эти сказанные публично слова.
Вот как далеко все зашло. Выборы у нас не просто договорные матчи. Это матчи, где сговорившиеся плюют на условия договора. В футболе до этого еще не дошли. А как тогда играть?
И уж совершенно непонятно, что делать с десятками тысяч учителей и муниципальных служащих, членов участковых избирательных комиссий, — по многим плачет статья 142 УК РФ “Фальсификация избирательных документов” (штраф до 300 тысяч рублей или лишение свободы до 3 лет). Или статья 142.1 УК РФ “Фальсификация итогов голосования” (штраф до 300 тысяч рублей или лишение свободы до 4 лет). Посадить кого-нибудь для острастки, как предлагают некоторые, чтобы другие боялись тюрьмы больше, чем неприятностей по работе? Но с КОГО начать?
Показательно, что на недавнем съезде “Единой России” ни лидер партии Владимир Путин, ни лидер фракции “Единой России” в Госдуме Борис Грызлов НИ СЛОВА не сказали о том, что административным ресурсом пользоваться зарекаются. Премьер заявил лишь, что партия “готова действовать в открытом и конкурентном пространстве”, но что это означает, не пояснил.
Остается только пофантазировать вслед за президентом о светлом будущем. Представьте, на выборах в региональные и муниципальные органы власти наводится порядок. Президент проявил политическую волю, премьер помог. Закон внаглую нарушать запрещено КА-ТЕ-ГО-РИ-ЧЕС-КИ. (Ну выпьем 100 грамм, закроем глаза и представим — что вы в самом деле!) И в марте 2010 года мы наконец узнали, сколько реально сторонников у “Единой России”, а сколько у ЛДПР… Ведь сейчас этого не знает никто. Даже президент с премьером, как ни больно об этом говорить.
Нарисовали себе картинку?
А теперь вспомните, что в 2011 году предстоят выборы в Государственную думу. А в 2012 году — выборы президента. И представьте, что Дмитрий Медведев или Владимир Путин КА-ТЕ-ГО-РИ-ЧЕС-КИ запрещают нарушать закон и идут на хотя бы относительно честный бой с кем бог даст. Идут, хотя рискуют всем. Ради России, укрепления демократии и воспитания народа идут...
Нет, боюсь, столько нам не выпить.
Итоги выглядят ничтожными. Перспективы — безрадостными. Кажется, так и заснем мы в нашем тупичке, видя голубые и розовые сны про модернизацию. Но сказать, что болото булькнуло и успокоилось, язык не поворачивается. Воняет как-то по-другому, что ли…
14 марта — очередные региональные выборы. Можно не сомневаться: после октябрьской встряски повышенный интерес к ним гарантирован.
