— У нас развернута самая настоящая партизанская война, — говорил Антон Ивашов — житель села Корыхново, что на самом стыке Тверской и Новгородской областей. — Немцы в войну до нас не дошли, так теперь который раз пути подрывают.
— Два года назад неизвестные пустили под откос тот же “Невский экспресс” под Малой Вишерой, — вторила соседу Анна Бесова. — В прошлом году на пути поезда “Юность” кто-то установил на рельсы специальное устройство — “башмак”. Машинист, разглядев на путях посторонний предмет, успел вовремя остановить состав. Вагоны накренились, но устояли. Инцидент не стал достоянием гласности. Дело ограничилось служебной проверкой. И вот теперь под рельсы зарыли целое ведро взрывчатки, погубили четыре десятка невинных душ.
Это теперь к перегону Алешинка—Угловка, к посту 284-й километр, ведет укатанная грунтовка. К месту аварии вереницей тянется спецтехника. А еще несколько дней назад территория за поселком Лопатино считалась настоящим медвежьим углом. Кругом леса. Ближайшая деревенька Хмелевка, что в 20 минутах ходьбы от полотна, в холодное время года практически вымирает.
— Зимовать у нас остается лишь дюжина стариков, — говорила Инна Панова, перебравшаяся в соседнее Лопатино.
Неудивительно, что свидетелем катастрофы стала одна-единственная пожилая женщина. Дом бабы Лены, который местные называют казармой, стоит у самой железной дороги.
— Увидев вспышку, сразу позвонила своим родным, думала, что около меня прошла шаровая молния, — рассказывает старушка. — Близкие меня на смех подняли, говорят, это у меня видения от старости начались.
Но когда в окно бабы Лены одновременно забарабанили сразу несколько окровавленных рук, она и сама подумала, что сходит с ума. Но “привидения” подали голоса, требуя вызвать помощь. Сбоку от железнодорожных путей лежали опрокинувшиеся железнодорожные вагоны, скрученные и мятые, как консервные банки.
Милиционеры уже опросили всех по десять раз. И выяснили, что в районе подрыва поезда была замечена группа незнакомых людей. По описанию был составлен фоторобот предполагаемого террориста. Но, как утверждает сторожил Инна Панова, затеряться в округе было несложно:
— В соседнем Лопатине расположено специальное лечебное учреждение системы исполнения наказания “Михайловское”. В колонии–поселении отбывают наказание зэки, больные туберкулезом, и те, что уже выздоровели. Они свободно перемещаются у нас по округе, работают на тракторах и машинах. К ним на свидание постоянно приезжают родственники. Вся компания может разгуливать за пределами колонии. Так что чужаки у нас не редкость.
Многие из тех, кто освобождался из зоны, не имея собственного жилья и порвав с близкими, оседали в окрестностях Лопатина. Люди эти, по мнению сельчан, жестоки, обозлены и нередко страдают психическими расстройствами.
— У нас в Лопатине каждый второй с криминальным прошлым, имеет не одну ходку на зону, — рассказывает житель поселка Иван Перегудов. — В перестроечные годы здесь шло расширение железнодорожных путей, составы шли в гору, сбавляя ход. А из леса на подножки товарняков прыгали наши местные робины гуды. Сорвав пломбы, выбрасывали на ходу подельникам оргтехнику, тюки с одеждой. Промышлявшие грабежом банды долго не могли поймать.
Как и во многих деревнях Тверской и Новгородской областей, в селах Хмелевка, Корыхново, Лопатино проблематично найти работу.
— Многие из местных работают на железной дороге, обслуживают зону, промышляют рубкой бань, трудятся у частников на лесопилке, — говорит Инна Панова. — Строительных бригад, состоящих из выходцев с Кавказа, в нашем районе практически нет. Им тут поживиться нечем, заказчиков на какое-либо строительство найти проблематично.
На месте ЧП все выходные велись поисковые и восстановительные работы. Рядом с оперативниками и взрывотехниками работали ремонтные бригады. Все собранные на месте крушения поезда вещи и предметы работники прокуратуры упаковывали в пакеты и опечатывали. Не обошлось без сюрпризов. Из покореженного металла работники оперативно–следственной бригады извлекли кейс, полный героина.
Работы по устранению последствий взрыва едва не привели к новой трагедии.
— В субботу около двух часов дня раздался новый хлопок, мы машинально все попадали на насыпь, — рассказывал нам путеец Михаил Ляхов. — Сработало еще одно устройство, как раз в то время, когда место закладки осматривал лично глава Следственного комитета Бастрыкин. Большой удачей оказалось то, что взрывчатка отсырела.
Пока на поврежденных путях поста 284-й километр укладывали последние шпалы и восстанавливали контактный кабель, в морге городской больницы №4, что на самой окраине Твери, шло опознание погибших.
Чтобы избежать давки и обмороков, 65 родственников жертв катастрофы разбили на четыре группы и доставляли из гостиницы “Волга” строго по закрепленной очереди.
У приземистой кирпичной постройки стояли машины с московскими и питерскими номерами. Преимущественно седаны и “Газели”. Близкие жертв теракта надеялись забрать тела своих родных сразу же домой. Но выяснилось, что требуется произвести еще и вскрытие.
— Мы работали всю ночь на четырех столах, но большая часть работы еще впереди, — признавался нам один из судмедэкспертов. — Удивительно, но даже в такое тяжелое время находились родственники погибших, кто намекал нам на “благодарность”, если мы “поработаем” над телами их близких в первую очередь.
Официально было объявлено, что на месте трагедии обнаружено 26 погибших, а также большое количество фрагментов человеческих тел. А это значит, что число жертв крушения с каждым часом может увеличиваться.
— У Маши раздавлено все лицо, — обращалась женщина к стоящим в ожидании у морга. — Представляете, как ей было больно!
К несчастной тут же подошли психологи. На всех медиках были траурные ленты. Для родственников погибших они были близкими людьми: шептали, как детям, ласковые слова, утешали, убеждали, успокаивали.
— Покажите погибших! У сына второй день молчит телефон. Сергея нет в списках пассажиров этого поезда, но у него на “Невском экспрессе” была знакомая проводница, могла взять с собой в рейс, — обращалась к психологам заплаканная женщина.
Медики в подробностях записывали данные и особые приметы ее сына.
— Виктор только заключил удачный договор с финской фирмой, взял кредит — и на самом взлете своей жизни погиб, — говорил еще не старый мужчина, закрывая лицо руками, пытаясь отгородиться от горя.
С ним делилась болью Елена Павловна из Санкт-Петербурга, которая уже точно знала, что ее Тани нет в живых, но опасалась, что дочь могла оказаться в эпицентре взрыва, где превратилась в прах.
— Следователи опознали 25 погибших, — пояснили судмедэксперты. — Говоря научным языком, практически у всех характер повреждений представляет собой комплекс тупой травмы. Необходимости в ДНК-идентификации не возникло. Всех жертв крушения экспресса опознали родственники или знакомые по приметам.
Впрочем, по утверждениям психологов, без вести пропавших вскоре быть не должно. Медики уверены, что многие из тех, кто был в их числе, будут обнаружены живыми. Уже известны фамилии счастливчиков, кто купил билет на поезд, но опоздал. Например, петербуржец Валентин Новицкий:
— Мне уже раз десять звонили, пытались похоронить, — устало отшучивается он.
А у Георгия Шпортуна сорвалась деловая встреча. Но в том же поезде ехали пятеро его друзей. Все они сейчас в больницах.
