Писающий мальчик и другие истории

Он запомнил день и час, когда в голову пришла гениальная мысль. Но саму эту мысль — забыл.


В этом доме жили сексуально привлекательные люди. Все как один. Женщины и мужчины. Страшно вообразить, что творилось в этом доме. И между жильцами. И с приходящими к ним в гости знакомыми. А уж сколько туда набивалось этих самых гостей… Валом валили!


Человек взволнованно читал детектив. Было ясно: он верил, верит и всегда будет верить всему написанному и напечатанному.


Он лежал бессонной ночью и думал: “Откуда знаю, откуда во мне уверенность, что всё будет хорошо? Из чего это следует, если все вокруг плохо? Наверное, это знание внушил мне Господь…”


Старуха говорила о своем пожилом хахале: “Мой бойфренд”.


Жизнь сложилась счастливо: был семь раз женат, а что может быть прекраснее нескончаемой любви?


“К общему благополучию ничего в моей жизни не произошло”, — записал он в дневнике на склоне лет.


Какой был его характер? Он бы наелся на много лет вперед, выспался на много лет вперед (пока есть незанятое время), а уж потом чувствовал бы себя полностью свободным от уплаты дани досадным, пожирающим часы и дни потребностям тела.


Бросил курить. С тех пор ему снилось, что поедает сигареты: рвет пачки и запихивает табак в рот. На сколько его могло хватить? И для чего было себя мучить? Закурил еще неистовее, чем прежде. И во сне теперь видел, что задыхается и бросает курить.


Из разговоров, которые люди вели между собой, стало ясно: они не в курсе того, что Пушкин погиб, а Лермонтов уничтожен. Не ведали, что Цветаева и Есенин повесились, а Гумилев расстрелян. Наверное, эти разговаривавшие были инопланетяне, не понимавшие, какая возвышенная форма жизни их окружает.


Он всегда хотел на ней жениться, но говорил ей, что не женится никогда. А она твердила, что хочет за него замуж, хотя на самом деле вот уж не хотела.
Так эти двое и не поняли, не оценили друг друга.


Растение, стоявшее на окне, обморозили, открыв зимой окно. Мало-помалу оно оправилось, воспряло. Снова зазеленело. Однако ровно через год, в зимние холода (хотя его берегли теперь от стужи особенно тщательно), словно вспомнило о пережитом ужасе и стремительно зачахло. Неужели настолько сильно испугалось тогда или обиделось на допустивших (пусть по неосмотрительности) жестокую ошибку хозяев?


Его прозвали “тунец” — всё, что ни делал, было втуне.


Ему стала изменять Удача. С другими.


Она испытала громадное облегчение. Она-то думала, что ее подруга выбросилась из окна, свела счеты с опостылевшей жизнью. Поэтому наложившую на себя руки несчастную нельзя отпевать в церкви. Следствие доподлинно установило: бедняжку выбросили из окна. Ура! — не произошло худшего: преступления перед Небесами, нарушения Небесного запрета. Счастье! Великая радость! За убиенную можно стало молиться как за праведницу.


Всюду валялись искуренные до фильтров сигареты, которые и окурками-то было невозможно назвать; эти фильтры цветом напоминали грибы лисички, которые ищут в лесу под березами и елями и которые славятся своими экологическими чистыми свойствами. Обманчивой бывает похожесть!


Повез в Италию казан — угостить итальянцев настоящим узбекским пловом. Таможенники долго проверяли: не золотой ли, не платиновый ли котел? Уж очень необычен был груз. Заодно захватил курдючный жир. Положил в морозильник в доме людей, к которым прилетел. А когда пришло время готовить, полез в холодильник и жира не нашел. Оказалось, хозяева посмотрели и удивились: что за дрянь? Выкинули. Очень извинялись. Пошли на помойку, отыскали. Плов состоялся. Множество препятствий приходится преодолевать на пути к хорошему!


Балерины, как правило, худы. Некоторые из них не выдерживают режима, начинают полнеть. Их переводят в труппу миманса. Тут они окончательно расцветают. Жиреют. Входят в тело. Теперь ими можно искренне любоваться.


Вещи обижаются. Да еще как!
Ему вырвали зуб. Он лежал в лежку, не было сил подняться, так было худо. Отплевывался кровью, но не на пол же харкать. Дотянулся до старинной вазы, доставшейся от дедушки и бабушки. Унизил произведение искусства плевком.
Утром, когда стало лучше, увидел: дивная вещь растрескалась. От оскорбления и обиды? А от чего же еще?


“Писающий мальчик” — символическая фигура. Из него течет и течет. Он писает и писает. Очищается и очищается. И не может остановиться. Из него выходит влаги едва ли не больше, чем поглощает целый большой город. Это сперва ручеек, потом (суммарно) река, потом водопад и, наконец, Всемирный Потоп. После Потопа, как известно, омытая чистыми водами грешная земля возродилась для новой безгрешной жизни.
Писающий мальчик, очищаясь сам, воскресит мир? Как Христос? Как Иоанн Предтеча? Возможно, нынешний земной хаос и должен быть окроплен мочой, а не водами Иордана и не дождевыми осадками: именно далекая от первозданной дистиллированности влага способна отрезвить, взбодрить, преобразить замороченных людей, будто мирра!