- Леня (здесь и далее имена несовершеннолетних изменены - «МК») действительно проблемный ребенок, пять лет он находился на индивидуальном обучении. Такую форму ему порекомендовали после ряда инцидентов в школе - девочку он ударил по голове пеналом, мальчика толкнул об стену, - рассказала Светлана Анатольевна.
Лене тогда было всего 11 лет. Родители получивших увечья детей написали заявления в комиссию по делам несовершеннолетних, подростка поставили на внутришкольный учет. Правда, всего на год, в течение которого поведение подростка вроде бы исправилось. Но на индивидуальном обучении его решили оставить.
- Штраф родителям «влепили» тогда же?
- Нет, значительно позже, после инцидента в колледже. На одно из занятий он пришел в состоянии сильного алкогольного опьянения. Его опять вызвали на комиссию по делам несовершеннолетних вместе с матерью. Вот тогда ее и оштрафовали на полторы тысячи рублей.
- На ваш взгляд, представители комиссии поступили правильно?
- Они приняли меры в рамках тех полномочий, которые им дает федеральный закон.
- Но тогда получается, что родители, чьи дети вышли из-под контроля, находятся в безвыходной ситуации? Взрослые думают, что на сына-подростка повлияют люди в погонах, а вместо этого те выписывают им штраф.
- Если родители не справляются, если у них есть проблемы в общении с ребенком, они могут позвонить на детский телефон доверия. В этом случае семью возьмут на сопровождение, с родителями и ребенком будет работать профессиональный психолог. Но проблема в том, что не всегда родители на это согласны. Сколько таких ситуаций, когда родителям советуют сводить ребенка на медико-педагогическую комиссию, а в ответ слышат: «мой сын нормальный, я его никуда не поведу». И в этой ситуации ни у школы, ни у правоохранительных органов мер воздействия на родных хулигана нет, потому что излишне вмешиваться в семью они не могут. Кроме того, даже если этот родитель сводил чадо на такую комиссию, и там посчитали, что у ребенка есть поведенческие отклонения, при которых показано специальное обучение, родитель имеет полное право не доносить до школы такие сведения. И тогда об этом никто не узнает. Тот же алгоритм действует и в случае, если ребенок стоит на учете у психиатра - родители имеют право не раскрывать врачебную тайну в школе. И это проблема, которая должна решаться на федеральном уровне.
- В 127 школе знали о том, что Леня состоит на учете у психиатра?
- В том-то и дело, что нет. Его отец не приносил в учебное заведение справку об этом.
- Школьный психолог как-то наблюдал данного подростка?
- Нет, и это еще одна проблема. Дело в том, что у нас не выстроен алгоритм психологического сопровождения учащегося, который находится на индивидуальном обучении.
- С родителями Лени или Андрея вы общались?
- Нет, они ко мне не обращались. Но я нахожусь в тесном контакте с родителями детей из 4 Б. Психоэмоциональное состояние всех ребят (не только пострадавших, но и просто ставших очевидцами) сейчас очень тяжелое, но с ними работают психологи. Приехали специалисты из Москвы, плюс подключены два наших психологических центра.
- В этой ситуации до сих пор много белых пятен. В том числе многим непонятно, как на нападение мог решиться Андрей, у которого ранее не было проблем с поведением, который неплохо учился? Да и вообще что этих двух подростков могло связывать?
- Да, это и меня удивляет, учителям я такой вопрос задавала. Педагоги сказали, что в особой дружбе эти двое замечены не были. Андрея они характеризуют как послушного, но ведомого ребенка. Но попал ли он под влияние Лени или дело в другом, могут сказать только следователи. Давайте дождемся результатов расследования.
Лучшее в "МК" - в короткой вечерней рассылке: подпишитесь на наш канал в Telegram
